Техно-Рай - Алексей Юрьевич Булатов

мало походили барханы в моем представлении. Как и жалкие желтые растения, которые никак не вязались с гордым названием Саксаул. Скорее всего, это был просто не он.

Вскоре мне приспичило справить нужду – утренний кофе и сок давали о себе знать. Я остановился на обочине и беззаботно открыл дверь. Жар, обрушившийся на меня, заставил мое тело инстинктивно забиться в машину. Мелькнула мысль о том, что я вполне способен потерпеть еще немного. Но до гостиницы было слишком далеко. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, я предпринял еще одну попытку.

На улице было невероятно жарко, как в финской сауне, раскочегаренной до предела. Несмотря на это, одежда, которую отрекомендовал Том, не прилипла к телу. Видимо, ткань была создана специально для таких условий. Но она совсем не охлаждала. Делая свое маленькое дело на крошечный кустик на обочине, я почувствовал было себя благодетелем, дающим живительную влагу растению. Но раскаленный песок моментально испарил мое добро, оставив беднягу ни с чем.

Прохлада машины показалась мне настоящим сокровищем. Жаль, что жажду она не утоляла. А пить хотелось нестерпимо. Похоже, один вид пустыни включал пугающую ассоциацию, в которой каждый, кто здесь оказался, умирает от обезвоживания. Мне казалось, что губы уже начали трескаться, а язык опухает. Воды мне с собой почему-то не посоветовали взять.

В приглашении было написано, что бедуины напоят меня специальным чаем. Но я не мог себе представить, как можно утолить жажду чаем в жару. Мне хотелось воды. Ледяной, чтобы зубы ломило от холода. Я надеялся, что меня напоят тем, что я хочу. Ведь в Техно желание человека – закон. А уже после этого можно было бы и бедуинского чая отведать.

Вскоре навигатор сообщил мне, что через четыре километра будет съезд с основной трассы в пустыню. При скорости сто километров в час это было достаточно много. Но я инстинктивно начал всматривается в темноту в поисках хоть какого-то намека на поселение. И уже через километр заметил справа ограду из деревянных щитов, между которыми были цветочные грядки. А потом еще и еще. Мне стало интересно – что же можно выращивать в пустыне.

Сканер быстро нашел ответ на мой запрос – это были плантации того самого бедуинского чая, который можно попробовать только здесь. За чаем ухаживали маленькие модули, немного похожие на тракторы, по одному на каждое из трех полей. В детстве я видел похожие устройства в Родном – подобие трактора на очень высоких «ногах» с небольшими колесами. Они обрабатывали виноградники, пропуская лозу между «ног». Устройства, которые работали тут, отличались только отсутствием кабины для человека.

От разглядывания полей меня отвлек звонкий сигнал навигатора. Он напоминал о том, что через пятьсот метров поворот и дальнейшее снижение скорости до тридцати километров в час.

Мне очень хотелось погонять по пустыне на внедорожнике, но пришлось замедлить ход и продолжить путешествие в таком темпе. Нужно отдать должное подвеске Теха – машина ехала очень легко, тряски почти не было.

Вскоре показалась стоянка бедуинов. Это был небольшой лагерь из шатров, которые располагались по кругу, и загона с верблюдами и ламами. Или, если быть точным, с животными, очень похожими на них. Я выбрался из машины, а мне на встречу вышли два человекообразных модуля, закутанные в светлые одежды.

– Приветствуем тебя, Алексей, – произнес женский голос. Лицо модуля было закутано серой тканью, из-под которой я видел только глаза. – Проходите в любой шатер, мы заварим вам чай и принесем все, что пожелаете.

Все это походило на плохой спектакль. Передо мной совершенно точно были модули, которые выполняли свою часть протокола в экскурсионном маршруте. Я подумал, что если бы годами жил в большом и пыльном городе, ходил ежедневно на работу, такой маршрут мог бы принести удовольствие. Этакая возможность почувствовать себя падишахом. Еще бы они добавляли после каждой фразы «Да, белый господин» для полноты картины… Сейчас же я чувствовал глубокое разочарование. Если бы не жажда, мучавшая меня последний час, я бы уже забрался в машину и умчался отсюда.

Но жажда и жара сделали свое дело, я вошел в шатер. Передо мной тут же появился разнос с чашками и чайник с очень длинным носиком. Девушка, та же, что приветствовала меня по прибытию, села на колени и жестом пригласила сесть напротив. Мужчина, скинув с плеча чайник, начал наливать дымящийся чай.

– А можно воды, ледяной воды? – взмолился я.

– На жаре не рекомендуется пить холодную воду, это вредно для здоровья. Горячий чай гораздо эффективнее утоляет жажду.

Эти нравоучения только разозлили меня. Объяснить своему мозгу, что горячее в жару должно утолить меня, было очень непросто. Но я отхлебнул глоток чая, потом еще один… Душистый напиток скорее был похож на кисловатый травяной отвар, чем на привычный чай или на тот, что я пил в Техно. И он, действительно, на удивление хорошо утолял жажду.

– Но водички вы мне все равно принесите. Можно не ледяной.

– Хорошо, – сказал мужчина и ушел вглубь шатра, откуда вскоре появился с пластиковой бутылкой минеральной воды.

– Отлично! А можно штук пять таких положить мне в машину?

– Да, конечно.

Девушка напротив меня открыла лицо и представилась:

– Алексей, меня зовут Миэль! Я модуль-экскурсовод. Могу станцевать для вас, организовать поездку на верблюдах…

– Нет, спасибо большое, не надо. Я выпью чаю, поем и поеду, пожалуй.

– Как вам угодно. Попробуйте ассорти сыров из верблюжьего молока. В нем представлены мягкий, твердый и жаренный сыры. А в качестве напитка рекомендую наисвежайшее пастеризованное молоко верблюда.

– Давайте, – я хотел уехать отсюда как можно быстрее. Но важно было съесть хоть что-нибудь. Дорога до Мезру на автомобиле займет еще часа четыре и будет проходить по безжизненной пустыне. От идеи путешествовать по пустыне на верблюде я отказался. Двое суток монотонного похода с остановками в подобных лагерях… на мой взгляд, невозможно придумать что-то более скучное. Да и вид местного верблюда совсем меня не впечатлял.

Поэтому я настроился на чаепитие с сырами и молоком и продолжение путешествия на авто. Хотя, Миель была довольно красивым модулем, ради нее я, пожалуй, готов был задержаться на часок. Но память об ощущении пустоты и разочарования после общения с Тиль, да и удушающая жара не способствовали плотским утехам.

Миэль принесла кувшин молока и огромное серебряное блюдо, в центре которого был выложен жареный сыр, а по краям сыры белого и желтого цвета. Следующим появился огромный разнос с хлебными лепешками.

Я не большой любитель сыра. Многие мои знакомые просто жить без него не могут,