Никуда от меня не денешься (СИ) - Майер Кристина

— Хорошо, — просевший голос выдает, что я возбуждена. Самсонов точно понимает, что мой низкий тон — не признак больного горла. Его взгляд мгновенно меняется, становится тяжелым.

— Садись завтракать, — Ян берет себя в руки, но я вижу, как нелегко ему это дается.

Прохожу, сажусь за стол. В воздухе будто летают заряженные частицы, такое ощущение, что они в любой момент могут столкнуться, и тогда произойдет взрыв. Ян медленно накладывает в тарелки омлет, не спешит поворачиваться. С моего места прекрасно видно, что его полотенце топорщится спереди. По-моему, я слишком долго мучаю своего парня…

Поднимаюсь, подхожу. Плечи Яна каменеют. Кладу руки ему на спину, тянусь и целую между лопаток, вдыхаю терпкий мужской запах, смешанный с ароматом геля для душа.

— Ника… — хрипло выдыхает Ян, сжимая столешницу пальцами до побелевших костяшек. — Не распаляй, — старается отстраниться, подавшись чуть вперед. — Я сорвусь, — чуть злее.

— Сорвись, — пересохшими губами веду по позвоночнику. В следующую секунду я оказываюсь сидящей на столешнице. На пол падает металлическая лопатка, звенит на мраморной плитке.

— Уверена? — в глазах Самсонова бушует дикое пламя. Если я передумаю, он меня испепелит. — Ника…

— Уверена, — облизываю кончиком языка пересохшие губы. Волнуюсь отчего-то, хотя между нами практически все уже было…

Волнение сменяется трепетом, когда горячий рот накрывает мои губы. Ян целует жадно, властно, подчиняет своими ласками. В том сражении я хочу быть покоренной.

— Пздц как хочу тебя, — прикусываю нижнюю губу, оттягивает ее, всасывает в рот. Сцепившись языками, мы устраиваем настоящую эротическую дуэль. Последнее время Ян сдерживался, а тут он отпускает себя, позволяет сорваться с цепи псам, которых так долго держал на привязи.

Целуя шею, посасывая мочку уха, поддевает низ футболки, тянет ее наверх. Облегчаю ему задачу, поднимаю руки. На мне нет бюстгальтера. Горячие шершавые ладони накрывают мою грудь, сжимают до легкой боли. Подушечки больших пальцев обводят соски. Закрыв глаза, откидываю голову назад, максимально открываюсь для ласк. Самсонов опускает голову, пальцы заменяют губы. С моих губ срывается громкий стон. Я помню все уроки Яна, он не позволял сдерживать эмоции.

Внизу живота знакомо стягивает мышцы, складочки становятся влажными. Перекатывая на кончике языка сосок, Ян несильно его прикусывает, принимается посасывать. Толкается твердым членом между моих бедер. Одним движением сбрасывает на пол полотенце, которое, видимо, раздражает нежную плоть, упирается эрекцией в промежность. Тонкая ткань домашних штанов не мешает ощутить потирание головки по складочкам. Подаюсь чуть вперед, развожу шире ноги.

Самсонов переключается на другую грудь, подтягивает меня к краю столешницы. Чтобы лучше его чувствовать, я, обхватив его бедра ногами, закидываю руки на плечи, но, вопреки моим ожиданиям, подхватив под ягодицы, Самсонов поднимает меня в воздух. Если бы на мне не было штанов и кружевных трусов, Самсонов мог бы легко войти в меня.

— Первый раз у нас точно будет в постели, — рычит Ян, неся меня в спальню. Хватаюсь сильнее за плечи, прижимаюсь к груди. Поднимаясь по лестнице, он не отрывается от моих губ. Поцелуй с адреналином, если он меня уронит…

Конечно, Ян доносит меня в целости и сохранности. Опускает на пол. Смотрит так, что томление внизу живота усиливается многократно. Завладевает губами, шершавые ладони ласкают спину, живот, грудь. Поддевая резинку штанов, тянет их вместе с трусиками вниз. Поцелуй приходится разорвать. Последний покров падает на пол.

Стоя на коленях, Ян поднимает мою ногу, целует пальчики, ведет губами вверх. Касается губами внутренней стороны бедра. Ноги становятся ватными, с губ срываются громкие стоны. Зарывшись пальцами в его макушку, сжимаю голову, чтобы не упасть.

— Стой, не двигайся, я немного тебя поласкаю, — от его голоса у меня мурашки проходятся по коже. Ян ставит мою стопу на плечо, открывая мою женственность своему взору. — Моя красивая девочка, — растирает пальцами влагу между складок. — Сладкая, терпкая… — проходится языком по промежности. — Хочу тебя трахать… Языком… пальцами… членом… — произносит низким голосом между поцелуями и ласками.

Кончиком языка задерживается на клиторе, обводит его, бьет по нему несколько раз, захватывает губами, посасывает…

— Я тебя не слышу, Ника… — прикусывает чувственный бугорок. С моих губ срывается громкий протяжный стон. Самсонов видит, что меня не держат ноги, но продолжает ласкать меня там. Хватаюсь второй рукой за его плечо, когда чувствую приближение оргазма.

— Нет, Ника! — останавливается. — Сегодня ты кончишь на моем члене, — успокаивающе поглаживая пальцами возбужденные складочки.

— М-м-м… — с губ срывается стон, когда он проникает в меня пальцем.

— Все хорошо? — интересуется Самсонов, двигая им. Нет смысла отвечать, он и так видит, что мне нравится. Добавляет второй палец. Он входит легко, но я чувствую небольшой дискомфорт. Ян следит за малейшими изменениями на моем лице. Спустя полминуты я сама начинаю насаживаться на пальцы. — Не так быстро, — со смешком произносит Ян, вытаскивая из меня пальцы под разочарованный стон. Подносит их к губам, вдыхает запах, чем до ужаса меня смущает, а потом и вовсе облизывает.

Подхватив на руки, несет до кровати, опускает на прохладные простыни. Опускается на колени.

— Боишься? — подмигивает. Раздвигая мои берда, устраивается между ними.

— Боюсь, что ты никогда не сделаешь меня женщиной, — провоцирую Самсонова, но он не поддается.

— Я люблю тебя, — произносит Ян, проводя головкой между влажных складочек. Особое внимание уделяет клитору. Губы путешествуют по моей груди, животу…

— Войди в меня, — выгибаясь над влажными простынями.

— Если будет больно, можешь меня кусать, — давит головкой члена на вход во влагалище, накрывая мои губы поцелуем. Ловит стон боли, когда резко входит в меня, такое ощущение, что сразу на всю длину. Дает привыкнуть к ощущениям, примириться с болью. Я вижу, как капельки пота стекают по вискам. Яну тяжело оставаться во мне, но при этом не двигаться. — Это последняя боль, которую я тебя причинил, — целуя, клятвенно шепчет прямо в губы.

Увлекаясь поцелуями и ласками, я забываю о дискомфорте. Мне кажется, мы одновременно подается навстречу друг другу. Двигаемся синхронно, слаженно. Тела покрываются испариной. Мои ногти оставляют следы на его плечах. Толчки становятся жестче, глубже, резче…

Пальцы впиваются в кожу, оставляя на ней следы. Спальню наполняют наши стоны и звуки страсти. Боль становится призрачной, ее давно вытеснило наслаждение…

— Люблю тебя, моя девочка…

— Люблю, — мы признаемся друг другу в любви…

Внизу живота закручивается спираль. Сжимается, сжимается… Вместо потолка небо, которое рассыпается мириадами звезд…

Царапая плечи, я выгибаюсь под Яном, кончаю с громким криком, сжимаясь на его члене. Ян громко рычит, скрипит зубами. Глубоко толкнувшись в меня несколько раз, выходит, окропляет живот белесым семенем…

— Мелкая, ты моя до последнего моего вздоха, — уже много позже, лежа со мной в обнимку, произносит Самсонов. — Я тебя никому не отдам, — он не видит, а по моим щекам текут слезы счастья.

Глава 49

Ян

Моя…

Моя девочка…

Только моя…

Несколько часов на пике эйфории. Никогда не думал, что меня от секса так накроет. В моем ДНК веками, видимо, таилась нежность, которая патокой изливается на мою девочку. Готов вечность ее целовать и ласкать. Не могу оторваться, утаскиваю ее в душ вместе собой. Хочу до безумия, мне мало одного раза после годовой голодухи, но Нику нужно поберечь. Я сорвался, как только оказался в ней, старался быть аккуратным, но куда там… Инстинкты, суки, победили. Брал девочку на всю длину, до упора, чтобы всю ее прочувствовать, покорить…

Она не жалуется, но я же вижу, как сжимается, когда я добираюсь с ласками до ее киски.