На гуме - Глеб Берг

грязнух выглядело как-то совсем иначе, нежели ставшие уже почти родными, старые добрые падлы с соломенными патлами и фуфлыжными сумками Луи Виттон. Они по-прежнему были все как с конвейера, но в этом году дело не обошлось легким рестайлингом – речь шла о принципиально новой модели, оформленной в тонах черного, серого и коричневого цветов. Среди них совсем не было блондинок, зато почти у всех были выстрижены прямые, почти закрывавшие глаза, горизонтальные челки, по возможности толстые (шедшие в лучшем случае каждой пятой). Шеи всех как одной, были замотаны кашемировыми шарфиками «барбарис», добавлявшими образу уюта и нежности. Не могу сказать, что я, будучи человеком консервативным, был в восторге от этих нововведений, но не спешил и драматизировать.

Из первого гума в нашу сторону рысцой семенили две маленькие красотки, чисто ассоциативно напомнившие мне сексуальных рабынь из грязных японских мультфильмов – тех самых, с лисьими ушками и хвостами. Красивые голубоглазые мордашки, дерзкие задницы, шоколадный карибский загар и все атрибуты вышеописанного новомодного образа не могли остаться незамеченными собравшимся обществом. Одна из телочек громко о чем-то рассказывала, оперируя такими категориями, как «самый лучший клуб», «новая БМВ», «колумбийский кокс» и «профессиональные футболисты».

– Эу, сестра, ты че так шумишь? – очень спокойно обратился к ней Муслим, едва они поравнялись с нами.

– А что, нельзя? – дерзко ответила она, смерив Муслима взглядом.

– Почему нельзя? Можно, – Муслим явно был умилен происходящим, – ты кто вообще такая будешь? Откуда взялась?

– Я Лида из МГИМО! – выпалила она и залилась звонким неуместным смехом.

– Тормози, из какого МГИМО, ты себя в зеркало видела – где МГИМО и где ты? – снисходительно улыбнулся ей Муслим. – Там люди неебаться какие заряженные ходят, а ты максимум с геофака – и звать тебя Фросей.

Явно смешавшись, телочки поспешили войти в Макс, провожаемые сдавленным смехом присутствовавших при этом игрушечном низвержении. Можно было с уверенностью сказать, что пока Муслим стоит у входа, они не выйдут на улицу. Тем временем я уже мысленно внес обеих в список “to do”.

4

До появления и популяризации социальных сетей, их функцию выполняли всевозможные сайты знакомств. Среди них выделялся один – Дамочка, в прошлом, как говорят, кишевший анкетами питерских проституток, а в середине нулевых облюбованный московскими тусовщиками. Не смотря на то, что контингент сайта сменился, массовый съем не прекращался ни днем, ни ночью. Только теперь снимались уже не за фиксированную плату, а за красивые фотографии и щедрые обещанья. Кроме того, Дамочка предоставляла возможность вести дневник и играть в игры, а также была оборудована Дамофоном – мессенджером на подобии icq. Однако важнейшим сервисом были так называемые «цари горы»: на сайте не прекращаясь проводился аукцион – отдельно для мужчин и для женщин – победители которого выявлялись раз в пять минут. Их аватары выводились сразу на все страницы дамки, что влекло за собой кучу просмотров и сообщений от потенциальных жертв. Я знал людей, которые спускали на эти аукционы всю зарплату или карманные деньги. Например, Мадо с тремя детьми.

Я часто слышал о Дамочке от знакомых, однако впервые открыл ее для себя только летом 2006, когда мы расстались с Алисой, и орудовал там весь четвертый курс. Долгое время я просто не мог поверить, что это не сон. Времяпровождение на дамке было похоже на волшебную рыбалку, на которой постоянно клюет – только вместо удочки – анкета – а вместо рыбы – красотки от восемнадцати до двадцати трех, жаждущие члена, скрытого под трехсотдолларовыми джинсами и безмерным гонором своего носителя. Девять из десяти грязнух готовы были отдаться чуваку с дюжиной клубных фотографий, помеченных логотипом тематического сайта, после ужина в мало-мальски модной ресторации. Они отдавались просто за то, что ты крутой и богатый, или за то, что кажешься таковым. Впрочем, и им не чуждо было ничто человеческое. Даже понимая подспудно, что ты чайка, они готовы были отдаваться за обман – «умоляю, наеби меня, скажи, что у твоего папы Бентли!» – читалось в их красивых глазах. Ни одна уважающая себя грязнуха не могла позволить себе спать с заведомо нищим парнем, если только он виртуозно не пускал в глаза пыль и не сорил обещаньями, перемежая их историями про много денег. В таком случае грязнуха могла пойти на сделку с совестью, оправдывая себя потом чем-то вроде: «Ну, он же сказал, что отдыхал летом в Ницце, а я, наивная, повелась! Ладно, по крайней мере, пожарились классно».

Вне моногамных отношений я вновь открыл для себя прелести жизни, свободной от моральных обязательств, и с генитальным остервенением мартовского кота стал орудовать на дамке под кричащим ником gucciguccigagaga. Схема была предельно проста: в понедельник я знакомился на сайте с очередной грязнухой, на неделе пил с ней кофе или кормил ужином, а в выходные трахал в клубном туалете или у кого-нибудь в гостях. Конечно случались и фиаско, но в целом я не без удовлетворения отмечал для себя, что телочки, подобно сдобе во французской булочной, не успевали залежаться. «Я опять тебя сегодня видела. И ты был с новой телкой. Опять» – писала мне подруга, в незапамятные времена бывшая моей пассией. Лица, сиськи и задницы мелькали как частокол вдоль дороги – я просто не успевал их запомнить. Это был успех.

Холодным ноябрьским утром, после ночного рандеву с очередной грязнухой я решил заехать в университет подлечиться гашишем. Войдя в первый гум, я направился к третьей поточке, где меня уже ждали парни.

– Эй, гуччи! Гуччи! – раздался вдруг женский голос, когда я проходил по большому сачку.

Многие в МГУ – но не я в тот день – носили шмотки от Гуччи, поэтому одновременно со мной обернулись сразу человек семь. Однако, оказалось, что звали именно меня. С дерзким, но в то же время смущенным видом мне улыбалась Фрося, с другими маленькими мажорками мутившаяся на широких мраморных ступенях.

– Привет, Фрось, – не прекращая движения, машинально ответил я.

– Вообще-то я Лида, – бросила она мне в след.

– Еще увидимся, Лида, – на ходу обернувшись вокруг своей оси, улыбнулся я – очень в духе голливудского сериала про крутых калифорнийских тинейджеров.

Система работала.

5

На лекцию по теории государства и права я опоздал минут на пятнадцать. Скурив с парнями косяк у маленького входа в первый гум, я уже направлялся в аудиторию, но залип в очереди за пиццей, продававшейся в комке на мажорке. Делать все равно было нечего, и перспектива