Серые Пределы - Александра Лисина

Старший наследник древнего Рода Л'аэртэ склонился над распятой на деревянном столе девочкой, чье жестоко изрезанное тело давно перестало походить на человеческое, и с досадой прикусил губу.

— Какая жалость! Она оказалась слишком слаба.

— Убийца!!!

— Умолкни, — вяло отмахнулся эльф и вторая жертва благополучно задохнулась от накатившей волны силы. Добившись тишины, Талларен Илле Л'аэртэ ненадолго задумался. — Плохо. Второго такого экземпляра я уже не найду: смертные так редко дают миру красивых детей. Неужто я где-то ошибся в знаке? Неужто чего-то не учел? Придется начинать вес с начала. Ну-ка, посмотрим…

— М-м-м-м…

Темный брезгливо приподнял кончик простыни, несколько мгновений изучал истерзанное детское тельце, пару раз ткнул в него ухоженным пальцем и, наконец, резким движением столкнул бездыханную малышку на пол. После чего так же задумчиво посмотрел на мечущегося на соседнем столе ребенка и равнодушно пожал плечами.

— Не волнуйся, и до тебя дойдет очередь. Жаль, что твоя сестра оказалась так слаба. Но, кажется, я нашел ошибку: возможно, один знак придется сместить на спину, а два других сделать более… гм, да, пожалуй, они друг друга уравновесят. Плохо, что нет второй девчонки, так что теперь мне придется использовать тебя, мой смелый друг. Надеюсь, ты готов к боли?

— М-М-М-М!!!

— Вот и славно, — хищно улыбнулся эльф, мягким шагом подходя к своей жертве. В этот миг его лицо утратило очарование ангела, стало жестоким, властным, красиво очерченные губы капризно искривились, а в глазах появился стальной блеск, смешанный с быстро разгорающимся огоньком безумия. — Я не забыл твоего укуса, человечек. И ты тоже никогда его не забудешь, потому что, клянусь именем Л'аэртэ, я заставлю тебя пожалеть о содеянном. Ты будешь молить о пощаде, кричать, но никто тебя не услышит… в Стороже такие замечательно глубокие подвалы! А после того, как я усилил их Плащом Молчания, тебя можно хоть заживо резать, и никто не догадается.

Таррэн, смотря сквозь чужое сознание на ужасающе знакомое лицо, содрогнулся.

— Ну-ка, посмотрим, кто у нас тут… — эльф низко наклонился и небрежным жестом сорвал одежду с неистово мечущегося ребенка. — Ого! Какой приятный сюрприз! Оказывается, у людей есть неплохой обычай наряжать своих детей в одинаковые одежки! М-м-м, какой же замечательный подарок сделала мне сегодня ночь. Жаль, что я начал не с того, но теперь, кажется, мне все-таки удастся закончить этот Круг. Закрой глаза… и не бойся, дитя, потому что это будет не больно… а ОЧЕНЬ больно! — внезапно рявкнул эльф. — Я больше не собираюсь тратить силы на то, чтобы облегчить тебе жизнь!

Воздух душной каморки прорезал истошный детский крик, но Темный словно не услышал: весомо качнул на изящной ладони богато изукрашенный нож и со знанием дела коснулся острием влажной кожи.

— Вот и все, малыш… когда я закончу, ты больше не будешь человеком…

— Эй! Ушастый, ты чего?!

Таррэн жадно глотнул сухой воздух и судорожно закашлялся, внезапно осознав себя лежащим на земле и бездумно смотрящим в чистое небо. В горле до сих пор стоял душный ком, по вискам катились крупные капли пота, глаза нещадно жгло, как от сильного жара и копоти мерзко чадящих факелов подземелья, в груди поселилась дикая тяжесть, что мешала дышать, а кожа до сих пор горела от прикосновения эльфийского клинка. Никогда раньше ему не было так трудно после слияния мыслей. Никогда не доводилось присутствовать в чужом прошлом самому, хотя перед его силой, бывало, отступали даже сородичи, но ЭТО…

— Таррэн!!! — вконец обеспокоился Белик и низко наклонился над смертельно бледным эльфом, с лица которого до сих пор не ушло выражение дикого ужаса. — Таррэн, ты что, помереть тут собрался? У меня на руках, да? Решил сделать приятное? Э-э-э… погоди, я хоть меч достану, а потом скажу, что сам тебя убил. Хоть не так обидно будет: когда еще доведется безнаказанно ушастого зарезать? А тут такая возможность пропадает… ТАРРЭН!!! Торк тебя возьми! Да очнись же, нелюдь ушастая!

Темный эльф, наконец, глубоко вдохнул и перевел остановившийся взгляд на перепуганную физиономию Гончей, рядом с которой изящной статуэткой застыла неподдельно обеспокоенная хмера.

— Ну, слава небесам, живой, — с непередаваемым облегчением осел Белик. — Я уж подумал, все: хана нашему Походу, потому что нет Темного, нет и Лабиринта. А нет Лабиринта, значит, нет и Амулета. А если нет Амулета…

— Не надо. Я понял, — деревянным голосом отозвался эльф, с некоторым трудом приняв вертикальное положение. Его взгляд медленно вернулся к парным клинкам, которые Белик так и не успел убрать, пробежался по юному лицу, заглянул в глубокие зеленые глаза, которые действительно не могли принадлежать обычному смертному. И невольно задержался на слегка задравшемся рукаве, из-под которого на миг показались причудливые, идеально ровные, красиво переплетающиеся между собой тонкие линии.

Он снова увидел лишь краешек, самый кончик сложнейшего рисунка на изящном предплечье и тыле правой кисти, что алыми красками был отпечатан на безупречно белой коже мальчишки. А затем неожиданно осознал: следов от старых ран там не было. Совсем, будто недавно виденные разрезы полностью зажили, оставив после себя не шрамы, не жуткие рубцы, а лишь это странное, словно вытканное красными нитками полотно. Просто рисунок — дивный, неповторимый, абсолютно гладкий и ничем не напоминающий следы от эльфийского ножа, которым его некогда нанесли. Однако рисунок этот все равно был страшным. Заставляющим содрогаться от невольного ужаса и стыдливо отворачиваться, потому что это были следы крови.

Чужой крови.

— Это ЕГО работа? Темного? — хрипло спросил Таррэн.

Пацан, проследив за его взглядом, мгновенно помрачнел и разом ощетинился, торопливо оправляя рубаху.

— Да! — враждебно рыкнул он.

— Прости…

— За что?!

— Прости, что тебе пришлось справляться… самому, — с усилием выдавил эльф, страшась даже представить, ЧТО пришлось пережить восьмилетнему малышу по вине его кровного брата. Он только краешек увидел, малую толику прочувствовал на своей шкуре, но до сих пор сердце сжималось от боли и ощущения безысходности. — За то, что ОН сделал, за Литу… за твою сестру… поверь, мне очень жаль.

— Ты что, ВИДЕЛ?!!! — внезапно вскинулся Белик. — СМОТРЕЛ через меня?!! СЕЙЧАС?!!!

— Да. Прости, я случайно.

Траш вдруг яростно рыкнула и хищно припала к земле.