«Если», 2015 № 01 - Алексей Молокин

Русские, американские, китайские, они двигались тусклым роем в глубинах пространства, безразличные и целеустремленные, не ведающие страстей и законов, кроме законов Кеплера да всемирного тяготения, недоступные человеческим средствам дальнего обнаружения, неизменные, как прошлое, и неотвратимые, как будущее.

Некоторые из них столкнулись с другими беспризорными космическими телами и сгинули навсегда, рассыпавшись безвредной для вселенной радиоактивной пылью, но остальные продолжали вершить свой долгий путь на родину.

И обезвредить их мог только радиосигнал, содержащий элементы кода, известные всем сторонам предполагаемого ядерного конфликта, что должно было свидетельствовать о наступившей наконец эпохе доверия между странами и народами Земли.

И тогда над Землей просто пройдет метеоритный дождь. Великолепный метеоритный дождь, привет из далекого прошлого. Салют наступившей эпохе доверия и всеобщего благоденствия.

Эпоха доверия так и не наступила. С благоденствием, увы, дело обстояло ничуть не лучше.

Да и многих государств, создавших и запустивших ракеты в глубокий космос, уже не существовало, а их кровавые ошметки чуть ли не насмерть грызлись между собой, так что какое уж там доверие и тем более благоденствие!

Запущенные в те эпические времена, когда компьютеры и телефоны были большими, зарплаты у чиновников маленькие, а ученым и космонавтам уделялось куда больше внимания в газетах и на телевидении, чем шлюхам, геям и политикам, эти споры отложенной смерти неумолимо возвращались к месту своего рождения.

Парадоксально, что люди, сотворившие их, совершенно искренне верили в человечество и самым серьезным образом желали мира во всем мире.

Они были наивны, эти люди, они так и не повзрослели по-настоящему, они прожили свои секретные жизни под фейнмановские барабаны и самодельные песенки про физиков. И еще — они были самоотверженны и гениальны.

В том-то вся и беда.

Немного позже, когда с треском раскололся миф о светлом будущем объединенного человечества, наследниками наивных гениев были разработаны и собраны на высоких орбитах эти огромные и несуразные с виду космические базы.

Для перехвата баллистических ракет они были бесполезны — слишком далеко, не успеть. Как центры связи тоже — с этим успешно справляются недорогие автоматические спутники.

Но они могли, пусть и с небольшой вероятностью, обнаружить летящих в пространстве вестников отложенной смерти и с еще меньшей вероятностью уничтожить или хотя бы проредить их ряды.

Все лучше, чем ничего.

Смерть человечества должна была прийти извне, и кому надо — тот об этом знал. А остальным скормили очередную сказочку об агрессивных пришельцах.

О том, что эти пришельцы — пришельцы из прошлого и современным людям приходятся дедами-прадедами, никто, разумеется, и слова не сказал.

Не потому что прошлое — свято, просто изменить его нельзя, по крайней мере в данном конкретном случае. Тут переписыванием учебников ничего не добьешься, так что пусть обыватель занимается своими проблемами.

А проблем у него и без того хватает, а нет — так сильные мира сего подкинут. Чтобы лишнего не думалось.

Предки оказались гениальными математиками, физиками и инженерами, но в политике и человеческой глупости они не смыслили ни черта.

Они были слишком хорошего мнения о нас, их потомках.

Простим им это.

Хотя бы потому, что нам больше ничего не остается.

У Земли были деньги, была информация и был страх.

Поэтому станции построили, вывели на орбиты, разместили на них средства дальнего обнаружения, сотни автоматических мурашек-перехватчиков, и, конечно, обслуживающий персонал.

Для большинства жителей планеты они так и остались станциями обнаружения астероидов или кораблей агрессивных пришельцев извне, хотя сбить с курса мало-мальски приличный астероид, а уж тем более разнести его вдребезги, микроскопические по меркам космоса самонаводящиеся перехватчики в принципе не могли.

А вот перехватить древние боеголовки были вполне способны. По крайней мере, в это хотелось верить.

Прошло время. Обыватели убедились, что пришельцам на них плевать, астероиды благополучно пролетают мимо, пороптали немного насчет выброшенных в космос денежек, угомонились да и занялись земными делами.

Тем более что средства массовой информации на эту тему предпочитали помалкивать.

Про станции не забыли, но дела земные оказались таковы, что много лет до этих станций добраться было недосуг, да и денег свободных не было.

То кризис, то локальная война, то примадонна рожает, то флора озвереет, то фауну на извращения потянет. В общем, много их, болячек, на благостном челе цивилизованного человечества, одна очередная виртуальная лихорадка чего стоит!

А что касается нецивилизованного — так ему до высокого космоса и вовсе дела нет, с голодухи бы не подохнуть — и ладно.

Не прошло и половины столетия, как персонал станций сократился. Кто-то вернулся на Землю, кто-то умер, кто-то попросту рехнулся, так и не сумев поладить с пустотой за бортом.

Наконец, на громадных платформах остались только дежурные, люди, которых дома никто не ждал. Или те, у которых на Земле оставались проблемы. Денежные или какие-нибудь другие.

Кстати, платили дежурным и в самом деле сравнительно неплохо.

Земные государства сливались и делились, словно амебы, намечавшееся некогда единство цивилизаций рухнуло, не успев состояться, потом кто-то пришел в разум, кто-то нет, и его пришлось вразумлять насильно. В общем, обычные человеческие дела, подножный корм для историков и политиков.

До космоса ли тут?

А дежурные так и остались на орбитах.

Платформы были рассчитаны на сотню человек каждая, продовольствие и вода имелись в избытке, кроме того, «замкнутый цикл», в общем — если бы там оставалось побольше народу, то, глядишь, вокруг Земли возникли бы этакие «космические деревни» с неумолимо дичающим населением.

Но там оставались только дежурные, которые по всем земным меркам должны были давным-давно умереть.

Они состарились, но не умерли. Великий Космос изменил их. Ведь на орбитах они провели не годы и даже не десятилетия, а почти век.

Так суша изменила первых существ, рискнувших выбраться на нее и остаться.

Так небо изменило пресмыкающихся, научившихся держаться в воздухе, превратив их в птиц.

А космос изменил людей.

Человек вышел на очередной виток эволюции, но человек космический оказался никому не нужным на Земле стариком. Человечество, занятое своими повседневными делами, его просто не заметило.

Старикам нельзя было на Землю, Земля убила бы их сразу.

Годы и годы они не могли уйти в глубокий космос, потому что двигатели ориентации были слабы, их импульса хватало лишь на то, чтобы немного скорректировать орбиту, не больше.

Да и что старикам делать в Большом Космосе? А потом, когда двигатели стали и вовсе не нужны, все равно оставался долг.

А старики привыкли платить долги.

Может быть, космические дикари из несостоявшихся орбитальных деревень были бы полезнее Земле, чем космические старики? Полезнее — вряд ли, а вот интереснее — возможно.

Им нашли дело, оправдывающее их существование в глазах обывателя, — отслеживать мусор на орбитах захоронения.

Должность смотрителей при околоземном кладбище.

Дело, в общем-то, понятное, но не особо нужное, потому что земная цивилизация, в который раз поднимаясь с четверенек, краем глаза уже поглядывала в небо, но до того, чтобы навести в приземелье хоть какой-то порядок, было еще, ох, как далеко.

Чем занимаются старики?

Летними вечерами они собираются во дворе, чтобы поиграть в домино, немного выпить, побурчать о стариковских болячках, о хлебе и вине насущном, ну и еще, разумеется, о вечном. Потому что вспоминать прошлое бессмысленно, его уже нет, да и на будущее рассчитывать особенно не приходится.

А вот вечное — оно всегда с тобой, и чем дольше живешь — тем оно ближе. Его чувствуешь, хотя толком и не знаешь, что это такое.

Вот и они выбрали понемногу некомпланарность орбит своих обиталищ с помощью двигателей центра масс и раз в сутки, так сказать космическим вечерком, слетались в стаю, чтобы погонять очередную мурашку.

Что такое «мурашка»?

Мурашкой на орбитальном жаргоне называли космический перехватчик, маленькую ракетку, со всех сторон утыканную двигателями. Время ее жизни не больше нескольких минут, заряда она, как правило, не несет, зато разгоняется маршевым двигателем почти до сотни километров в секунду, маневрируя при этом во всех трех плоскостях. Предполагалось, что такая «мурашка» может попасть в возвращающуюся по эллиптической орбите боеголовку или даже в корабль злонамеренных пришельцев и уничтожить цель за счет собственной кинетической энергии.