Сакура-ян. Часть 1 - Андрей Геннадьевич Кощиенко

— Благодарю, господин Акиро, — несколько ошарашенно отвечаю я и тоже улыбаюсь.

А ведь и вправду, — выходит, прямо сейчас «всё» и началось! С определения сумм гонораров…

— Приступим к работе? — с энтузиазмом предлагаю я.

Место действия: отель «Chinzanso Tokyo»

Время действия: тот же день, вечер

Удобно расположившись на мягком диванчике, лежу, задрав ноги на его спинку. Пока кровь отливает вниз, принося им невероятную пользу, параллельно извлекаю профит от увеличившегося количества кровяных телец в мозгу. Загрузил на планшет сайт налоговой службы Японии, изучаю правила законодательства, согласно которым производится отъём у населения заработанных им средств. Смотрю на цифры налоговой и соотнося их с теми, которые мне показали сегодня в агентстве, пытаюсь оценить, насколько меня «обдерут».

Оказывается, у президента «Gizo Studio», в котором я теперь трейни, уже есть весьма подробный план на мою ближайшую по времени деятельность. Мне он был явлен, дабы было совсем понятно, чем и когда я занимаюсь. Список содержал все «денежные» занятия, которыми мне, когда–то хотелось заниматься: сольные выступления, участие в тиви–шоу, реклама и даже кинопробы. При этом напротив каждого мероприятия проставлена конкретная сумма, предназначенная для выдачи артисту «на руки». «Чистоган», иными словами, с уже вычтенными налогами. Мне такая японская аккуратность очень понравилась. Не нужно ломать голову, и сразу всё понятно.

Пробежав глазами по цифрам и быстро сложив их в уме, высчитал, что за оставшееся время до конца месяца я заработаю сто тридцать семь тысяч, если пересчитать йены на доллары. Меня интересует вопрос — много это или мало? И для кого? Например, для ЮнМи? А для «Мяу–Канон»? А как будет для Сергея Юркина или агентства «Gizo Studio»?

Сдвигаю пальцем текст в планшете, читаю: «…в доход бюджета изымается около 40% прибыли юридического лица.»

Пожалуй, владелец агентства в день выплаты налогов сильно грустит… Впрочем, как и физические лица, которые: «…уплачивают государственный подоходный налог по прогрессивной шкале, имеющей пять ставок: 10, 20, 30, 40 и 50%. Кроме этого действует подоходный префектурный налог по трём ставкам: 5; 10 и 15%, а также существуют местные подоходные налоги. Сверх этого, каждый, независимо от величины дохода, уплачивает налог на жителя в 3 200 иен вгод.»

Какие–то просто… бесчеловечные цифры! Не нужно иметь семи пядей во лбу, дабы догадаться, что мне «впаяют» пятьдесят и пятнадцать процентов. Кто больше зарабатывает, тот больше и отчисляет. Социальная справедливость, с её обратной стороны! Вопросов нет, «малокровкам» такой делёж, понятно, по кайфу. Но мне–то, на кой столь «толстая стружка»? Планов кормить Японию отродясь не имел… Сам — не этнический ниппонец. В Хангук и то меньше дерут! С «юридических» — двадцать два процента, а с «частника», тоже по «прогрессивной шкале», максимум — тридцать пять процентов. Пипец, какая дорогая эта Страна восходящего солнца… Конечно, если со стороны смотреть, — всё круто, но налоги платить лучше в каком–нибудь другом месте… В Буркина–Фасо, например. Кстати, в Хангук, помнится, иностранные посольства легко продавали гражданство корейским родителям, которые хотели, чтобы их дитятки учили английский язык в «школе для иностранцев». Однако насколько комфортно быть гражданином страны третьего мира? Наверное, радости мало, раз аборигены так стремятся уехать в метрополию. Да, но у них нет денег, а у меня, они считай есть. А это две большие разницы, как говорят в Одессе. «Представительница Бурунди — Агдан»! Не, не звучит. Чего–то не хватает… Пожалуй, солидности… Встречают ведь по «одёжке». Разумнее сесть и разобраться как работать с офшорными зонами, чем быть посланцем Нигера…

В этот момент, отвлекая от мыслей о трудностях земного пути, входит СунОк. Наблюдая, как она движется по направлению к креслу, думаю: «Какого чёрта она до сих пор тут? Почему я её не выгнал домой, в Корею?»

Онни, тем временем изящно вильнув пятой точкой, приземляется на выбранную посадочную площадку. Ну, наверное, она так считает, что «изящно»…

— Не так уж много… — снисходительно произносит между тем та, весьма небрежно кидая на столик перед диваном план работ, который мне дали сегодня в агентстве. — Впрочем, как и ожидалось…

Продолжая молча смотреть на неё, догадываюсь, что в данный момент она косплеит участницу переговоров руководства транснациональной компании. Ну, весьма похоже на то, как это показывают в дорамах. Слегка неестественная поза, многозначительный голос и выражение на лице, прямо-таки вопящее о том, что говорим мы одно, но на самом деле имеем в виду другое, но все из тех, кто «посвящён», понимают смысл.

— Ты о чём? — напрямую спрашиваю я, грубо нарушая каноны телесериала.

— О твоих рекламодателях, — говорит она, небрежно ткнув пальцем в направлении листа.

— Что с ними не так?

— Ни одной крупной компании, — многозначительно констатирует СунОк. — Например, вот эта, первая. «К2 Sports»! Что это вообще такое?

— Реклама спортивной обуви и одежды. Я уже сегодня отработала их заявку.

— Я про то, кто о ней, когда–нибудь, слышал? Название, словно у нуги — группы! И что случилось с «К1»? Они обанкротились?

— Зачем тебе об этом знать? Они заплатят мне почти двадцать тысяч долларов за то, что я влезла в их кроссовки и меня минут пятнадцать снимал фотограф!

— Тебе разве безразлично, на кого ты работаешь?

— Это не реклама наркотиков, терроризма и алкоголя. Всё остальное для меня не табу.

— И лесбиянок будешь рекламировать? — округляет глаза онни.

— Ты достала! — уже сержусь я. — Чё те надо?

— Твой уровень — реклама международных корпораций, а не каких–то малоизвестных фирм! А вот их–то как раз и нет в списке!

Задумываюсь, над указанным фактом. Хм, а действительно…

— В концернах мозгов больше, чем в ноунеймах, — объясняю я, транслируя только что придуманное объяснение причины. — Не хотят связываться со всякими необъяснимыми штучками. Завтра выяснится, что всё было постановкой, и пропали их денюжки. Осторожничают. Может, в маленьких конторах мозги тоже есть, но нет известности. Поэтому они готовы рискнуть и заплатить за хайп, ради привлечения внимания.

— Что было — «постановкой»? — сузив глаза, спрашивает онни.

— Да что угодно. Надёжнее иметь дело с человеком, у которого есть долги, недвижимость и с ним не происходят непонятные вещи. Такой, вроде меня, я бы тоже не стала сразу верить на слово, а вначале присмотрелась бы.

— Значит и Акиро–сан тебе не доверяет? Он ведь не предложил контракт от своей семьи? У них наверняка полно всего, что можно рекламировать!