Красота по-русски - Татьяна Алюшина

Наклонился и поцеловал благодарно.

Но медленно у них не получилось – полыхнуло от наполненности нежностью, загорелось и понесло…

Ленка лежала на Денисе, прижавшись щекой к его щеке, растрепавшиеся волосы девушки прикрывали половину его лица. Денису нравилось ужасно! Он вдыхал запах ее волос и благоговел от ощущения шелковистости ее кожи на своей щеке.

– Ты самый сексуальный мужчина в мире, – лениво произнося слова, заявила Лена.

– До тебя никто не замечал, – довольно улыбнулся он.

– Забей! – посоветовала Ленка. – Идиоток нынче развелось, как грибов в лесу перед войной!

– У тебя от голода урчит в животе, – не в силах справиться с улыбкой, прочно поселившейся на лице и в душе, заметил Денис.

– Это у тебя урчит, а у меня отзывается, я на тебе лежу.

– Пошли кормиться, – предложил он, не двигаясь.

– Действия типа «встали и пошли» мне пока не осилить, – призналась она.

– Кому-то придется.

– Варианты? – поинтересовалась барышня.

– Один, – ответил Денис, поднимаясь вместе с ней, – вставать и идти буду я, а ты лежать и переноситься.

Он встал с кровати, держа Ленку в руках, и пошел в кухню.

– Хорошо, раздеться не успели, – заметила она, когда Денис усадил ее на кухонный диван у стола. – Одеваться не пришлось!

Он наклонился, поцеловал ее в пробор в волосах и ушел в прихожую за «осторожно поставленными на пол» пакетами. Денис постоял там, призывая себя успокоиться, не млеть так уж телом и сердцем и перестать блаженно улыбаться.

Разогревать ничего не пришлось, блюда были еще теплыми, не горячими, но вполне. Пока накрывали на стол, Арбенину удалось немного притушить радостный звон до доброго, теплого уюта внутри.

– Вкусненько! – похвалила Лена, с аппетитом принявшись за еду.

– Да, у Антона хорошо готовят.

– Ты его давно знаешь?

– Давно. Он сын одного старинного знакомого Михаила Захаровича, – пояснил Денис.

Ленка перестала есть, и почему-то испарилась, как и не бывало, вся ее легкая дурашливость, кошачья удовлетворенная расслабленность. Она смотрела на Арбенина настороженным взглядом.

– Я не знала. Извини.

Денис даже не понял в первый момент, о чем она, поразившись резкой перемене ее настроения. А поняв, удивился еще больше и переспросил, засомневавшись, что правильно понял:

– Лен, ты чего?

– Я знаю, что Володарский не просто твой учитель, а очень близкий тебе человек, наверное, ближе всех. Я не хотела напоминать.

– Ничего, – смутился Денис, не зная, как реагировать на такое сочувствие. – Четыре года прошло.

– Потеря всегда безвременна, так Васька говорит, – загрустила Лена.

Ухватившись за повод, Денис поспешил сменить тему. Он еще терялся рядом с ней, привыкнув общаться с иными женщинами – мало искренними, много эгоистичными, не той «огранки», никогда не совпадавшими, не понимающими, не разделяющими ни грамма его жизни.

– Василий Федорович – уникальная личность, – уводил разговор от иного, до чего пока не созрел, Арбенин.

– Да уж! – разулыбалась Ленка, с легкостью принимая его «подачу». – Мужчина всей моей жизни!

– А иные мужчины твоей жизни где? – не успев себя тормознуть, больше от внутреннего переполоха, бабахнул Денис и тут же пожалел.

– У былом! – усмехнулась Ленка.

Какой-то теннисный турнир вопросный у них начался, каждый осторожничать начал.

– А вот у вас, Денис Васильевич, говорят, большая любовь была, и жили вы себе поживали, но отчего-то расстались?

– Кто говорит? – ощутимо для всех Лениных рецепторов ощетинился Арбенин.

– Зоя Львовна. – И заспешила успокоить. – Но она ничего такого не рассказывала, ты не подумай! Извинилась за ситуацию, в которой мы с тобой оказались, и оправдывала твою маму. Рассказывала, что она сильно переживает за тебя, особенно после того, как ты расстался со своей девушкой, с которой долго жил вместе!

Отбарабанив «отповедную», Лена не по-детски разозлилась на себя, на него, на это уклонение от неуютных тем и, подняв руки вверх, ладонями вперед, присущим ей останавливающим жестом, заявила:

– Все! Закончили, терпеть не могу этого!

– А конкретнее? – засуровел Арбенин.

– Да вот этого! Мы с тобой как по минному полю! Тут не скажи, там не спрашивайте, ой, вопросец неуютный! Да с каких кренделей?! Я вот так этого наелась! – она провела ладонью по горлу, пояснив «как». – И с тобой не собираюсь осторожно ступать по неудобству! Я с тобой так не хочу! Ай, ай, неудобные темы! Не хочу!

– Лен, ты чего разошлась-то? – улыбнулся он, тихо радуясь про себя. – Все нормально. Да, была у меня девушка, Викторией звали, мы прожили почти три года вместе, а потом выяснилось, что я ей особо и не нужен. Расскажу как-нибудь, но в принципе это не интересно. А у тебя любовь с проживанием случалась?

– С проживанием – нет, – буркнула, усмиряя бушевание нежданное, Ленка.

– А отец Василия?

– Кто? – искренне удивилась она.

– Отец Василия Федоровича? – насторожился ее странной реакции Денис.

– А! – легко отмахнулась Лена. – Он погиб.

Денису стало почему-то неуютно, холодом дохнуло внутри от ее равнодушного тона. Не может же она так? Или может? Разозлился даже, отчего и заявил:

– Понятно, летчик.

– Почему летчик? – обескуражилась Ленка.

– Ну, матери-одиночки часто рассказывают детям про погибших героически папаш – летчик, полярник, военный.

– А-а, – поняла Лена, – нет. Ничего героического. Его сбила машина.

– Прости, – извинился Денис за все сразу: за свое быстрое порицание и за вопрос.

– Не за что! Я тоже тебе потом расскажу, ладно?

Он кивнул. Ну, правильно, никуда не денешься – они пока оба всего побаиваются, осторожничают. Ничего, придет!

– Значит, любовь без проживания случилась не с ним?

– Нет, с другим.

Лена очень внимательно посмотрела на Арбенина и почему-то решилась и принялась за рассказ, стараясь не вдаваться в детали. Но прошлое не слушалось ее приказов, затягивало в себя красочным фильмом.

Закончив журфак, молодая, гонористая, ершистая и амбициозная новоявленная журналистка Леночка Невельская ринулась покорять медийный мир.

Промотавшись пару лет из одной газеты в другую, была протежирована хорошими друзьями родителей в одну из самых известных еженедельных газет.

И сразу, с ходу, с первого мгновения, как увидела, влюбилась в главного редактора – Максима Маркина. Стоило ему влететь в приемную, где она терпеливо ждала аудиенции, своей стремительной, летящей походкой, и Леночка Невельская пропала для остальных мужчин!