До самых кончиков - Чак Паланик

Проезжая мимо многомильной колонны оборванных людских существ, невеста держала вуаль опущенной в надежде, что ее никто не узнает. Ее, Пенни Харриган, которая никого не спасла и сейчас должна заплатить предельную цену. Не выпало на ее долю стать первопроходцем от имени женщин, открыть феминизму новые просторы для освоения. Нарядная словно куколка, она набиралась мужества, чтобы в пышном подвенечном платье от бостонской «Присциллы» пройтись к священнику и дать клятву супружеской верности К. Линусу Максвеллу.

Газетные киоски на всех перекрестках цвели таблоидными заголовками: «Король Ботан женится на Чистом Зле». Другие издания призывали: «Долгие лета Ее Пеннисному Величеству!» Нашлись и такие журнальчики, чьи первые полосы без обиняков трубили: «Вклинус нацелился на мировое господство» или «Корни Максвелл втихую собирает сексоботов-невидимок». Но лишь Пенни могла читать между строк: он нарочно пустил эти истории в ход, чтобы создать видимость банальной газетной утки, подорвать достоверность выявленных фактов. Теперь пиши пропало, уже никто не примет ее обвинения всерьез.

Винтажное подвенечное платье своей неуклюжестью превосходно гармонировало с настроением. На девушку словно навесили несколько пудов рюшей и оборок. Ничего не поделаешь, таковы законы мифологии. Сказка про Золушку подошла к законному концу: ура, бедняжка наконец-то выскочила за прекрасного принца. Потому что так нужно Максу.

Ну а в целом город был охвачен смогом от горящего каучука. Пылающие фаллоимитаторы нет-нет да и накрывали жилые кварталы, без разбора неся смерть и разрушения.

Очередь во флагманский универмаг «До самых кончиков» напоминала бесконечную колонну потрепанных, разрозненных подразделений, которые плелись с какого-то дальнего поля битвы. Раненые и деморализованные. В насквозь промокшем обмундировании. Понятия не имеющие, что из них понаделали разменных пешек для заговора библейских пропорций. Пенни не только не смогла им помочь, она активно содействовала разгрому. Именно в ее постели было откалибровано, пристреляно и в целом доведено до совершенства это специфическое оружие массового поражения. Контур обратной связи, замкнувшийся через нее, стал тем оселком, на котором наточили секиру, ежесекундно выкашивающую ее товарок по полу. Так что все сходится: сейчас самое время и место принести Максвеллу клятву верности.

Наиболее талантливые, умственно развитые, целеустремленные женщины во всем мире ныне стали заложницами его каприза. Он одной кнопкой мог вложить им в рот нечто несказанное. А в уши – неслыханное. Макс контролировал их реальность. Сегодня знаменательный день, начало темных веков для всех женщин без исключения; надо лишь надеяться, что правда выйдет наружу и новое поколение откажется от товаров «До самых кончиков».

С другой стороны, подумала Пенни, если наноботы умеют самовоспроизводиться, матери будут передавать их новорожденным дочерям. А может, и сыновьям. Через пару десятков лет весь промышленно развитый мир окажется у ног Вклинуса. Ох и коварен…

Ведь коли у него была вазэктомия, наследников ждать не приходится. А зная его повадки, Пенни не удивилась бы, если бразды правления в конечном итоге попадут в дисководы какого-нибудь полностью автоматизированного суперкомпьютера. Да. И очень скоро некий бесовский роутер начнет раздавать кому сладенькое, кому солененькое, кому оргазм здесь, кому оргазм там – под псевдомузыку с наноботовской оркестровкой нервных окончаний…

И еще. Пенни вдруг поняла, что вкус вещей попросту перестанет играть роль. «ДатаМикроКом» сможет пихать в продукты питания все, что ей заблагорассудится. А чего ради стараться? Наноботы примут меры, чтобы вкус был таким, какой указан на упаковке…

В памяти всплыла давишняя поездка в такси, еще на самый первый ужин, в «Ше ромен». Какой резкий контраст с вышагиванием по красной дорожке в тот вечер: нынче ее уже не игнорируют, охотники за новостями выстроились вдоль улицы аж в две стены, лишь бы заполучить ее снимок в подвенечном великолепии. Дюжина максвелловских лакеев тащила за ней шлейф, еще с десяток сформировали над головой бронекупол из зонтиков: не дай бог упадет хоть капелька… Клин из телохранителей ледоколом рассекал толпу.

Взбегая по ступенькам собора, Пенни ощущала во рту вкус жареных бараньих ребрышек по-домашнему. В ушах заливались сладкоголосые птахи. Она понимала, что ничего этого нет, что Макс всего лишь навел на нее излучатель органолептического индуктора. Должно быть, для моральной поддержки.

В притворе собора ее ждали три знакомых лица, которые Пенни тут же выкинула из головы, приняв за новую галлюцинацию. Физиономии тем не менее сияли от уха до уха. Она улыбнулась в ответ.

– Вы что, серьезно тут?

Это были ее родители в компании соседки по особнячку. Хотя мама с Моник выглядели хрупкими и истощенными, Макс, надо полагать, специально придал им сил на сегодняшний день. Этих женщин можно назвать скорее не гостьями, а заложницами, чье присутствие станет гарантией успеха всего мероприятия. Вряд ли Пенни пойдет на очередной мятеж, если близким ей людям постоянно грозит беда.

Парадоксально, но факт: не так уж давно ее мама с Моник в придачу наперебой советовали забыть про контрацептивы и прищучить Макса. А теперь, гляньте-ка, прищучили как раз ее саму. Впору справлять поминки.

Все четверо тепло обнялись.

Не обращая внимания на распорядителя, который порывался усадить родителей на место, мама шепнула:

– Вот, спрячь-ка. – Она что-то сунула дочери в руку. – Потом прочтешь.

Пенни с екнувшим сердцем отметила багровые шрамы от веревок на маминых запястьях. Контрабандой оказался сложенный лист бумаги; судя по желтизне, выдранная страница из древнего номера «Нэшнл инкуайрер». Пенни нервозно обратилась к телохранителю с просьбой объяснить, где здесь туалет.

Обнаружив искомое, она брезгливо поморщилась, так как уборщицы-прихожанки прогуливали работу уже которую неделю. После сложных эволюций и маневров громадной юбкой ей удалось забраться в кабинку, хотя и не без ущерба для подола со шлейфом. Под первые ноты свадебного марша ее глаза скользнули по странице таблоида. Заголовок гласил: «ДатаМикроКом» идет ва-банк на клонов». Если верить заметке, компания Макса сделала колоссальные вложения в технологию клонирования человеческого эмбриона. Эти исследования велись параллельно нанотехнологическим НИОКР. По словам журналиста, заявленной долгосрочной целью проекта было создание некоего микроскопического клона, которого приведут затем в состояние анабиоза. При желании его можно будет затем вживлять в суррогатную матку и доводить до полной зрелости с последующими родами.

Прочитав и перечитав статью, Пенни смыла ее в унитазе.

Если Максу удалось обманом запихать в женщин психоконтролирующих наноботов, где гарантия, что у него не получится то же самое с анабиозными эмбриоклонами? В том числе внутри самой Пенни? Тут и сомневаться нечего: это будет его личный клон. Вот он, дьявольский план во всей своей красе! Контроль численности населения земного шара, гарантированное вечное господство его корпорации… Словно паразитирующий организм, он засунет тысячи, если не миллионы идентичных максиков в ничего не подозревающие матки. Так вот, значит, какова его концепция умиротворения человечества: утопия, населенная многомиллиардно скопированной версией самого себя!

Макс стоял возле алтаря. Родители Пенни сидели в первом ряду и вместе с сотнями дигнитариев и знаменитостей ждали появления невесты.

Все женщины до единой лучились от счастья. Макс явно бомбардировал их органы чувств полным спектром приятных эмоций. Мама Пенни вздыхала, словно только что вынула из духовки идеально пропекшееся домашнее печенье. Моник сидела с полуприкрытыми веками, как будто кружилась на ковре-самолете под вальс. Одну лишь Пенни обошли удовольствия, которыми Макс вызывал покорность у прочих дам.

Церемония шла своим чередом. Очень скоро на свете появится миссис К. Линус Максвелл. Отныне ей суждено стоять за штурвалом крупнейшей корпорации мира. И быть женой богатейшего человека на свете. Пенни заняла свое место: подле его плеча. Накрытая вуалью. Патологически беременная. Чтобы любить, ценить, обожать и – самое главное – повиноваться.

Епископ нараспев проблеял:

– Пусть выйдет тот, кто может назвать причину, зачем не дулжно таинству свершиться, а если нет – то пусть молчит вовек!

Со стороны притвора послышалась какая-то возня. Многосотенная толпа проводила взглядом согбенную фигуру, пока та медленно ковыляла вдоль бокового нефа. Седые распущенные волосы болтались вымокшей паклей. Нагое изможденное тело шажок за шажком преодолевало путь, подметая красную дорожку лобковой порослью. Судя по боязливому изумлению на физиономии Макса, он сразу понял, кем – или чем – было это неожиданное видение. Неуклонно приближаясь, легендарная личность вскинула слепые бельма на магната и промолвила, непрерывно поводя шмыгающим носом: