Анклав (СИ) - Ермошин Андрей Федорович

— Не стоит, — успел произнести Виктор, и через главный вход за его спиной в дом ворвались двое; ещё двое уже спешили к лестнице с противоположной стороны коридора. На всех — чёрные маски, шлемы, бронежилеты без каких-либо опознавательных знаков.

Меньше секунды — и Марк с Рикой оказались под прицелами коротких автоматов; все пути к бегству, кроме самой лестницы, были отрезаны. Но бежать Марк не думал. Он и не был в состоянии: страх начисто парализовал мысли, а из всех ощущений оставалось лишь чувство безвозвратной потери контроля над собственным телом. Так он и стоял, точно его приколотили к месту, наблюдая вылезшими из орбит глазами за тем, как коридор впереди и справа заполняется чёрными автоматчиками.

Рика дотронулась до края кармана и опустила в него ладонь — так же плавно, легко, будто бы доставала плеер.

— Я знаю, — заговорил Виктор — он явно старался придать мягкости своему голосу, — знаю, ты сейчас хотела бы их всех перестрелять, но…

— Нет, — процедила Рика сквозь зубы. — Только тебя, гнилой ты ублюдок. Только тебя.

— Но, когда ты хочешь убрать их, ничто… — Виктор особо выделил это слово, — ничто не препятствует тебе, верно? Они — не корпоранты.

Девушка смотрела на него яростно, исподлобья, как затравленный зверь.

— Оружие на пол! — заорал один из автоматчиков, подкрадываясь к подножию лестницы.

Виктор преградил ему путь и жестом приказал отойти, а сам повторно обратился к Рике:

— Ты знаешь, что я прав. Они — не корпоранты. А значит, не враги вам. Брось пистолет.

Близость непоправимого нависла над Марком: одно движение, один шаг — и всё будет кончено. Стучало в висках, неистово дрожали колени.

Он закрыл глаза. И тут, словно из пелены забытья, различил стук металла о кафель. Машинально посмотрев вниз, увидел, что револьвер Рики валяется в луже оранжевой жидкости у его ног.

— Вы ещё скажете мне спасибо, — проговорил Виктор — голос его звенел нотками торжества.

— Да пошёл ты, — ответил ледяной голос.

— В гостиную обоих. И закройте уже чёртову дверь, холодно!

Марка схватили за плечи и повели в ту самую комнату, где считанные минуты тому назад он ещё чувствовал себя в полной безопасности. Приказали сесть на диван. Рядом, предварительно обыскав, усадили Рику. Кто-то из автоматчиков встал за диваном, остальные — их было по меньшей мере пятнадцать — выстроились спинами вдоль стен и окон.

Все молчали. Виктор всё не появлялся.

Так прошло несколько томительных минут, за которые Марк не осмелился и головы повернуть. Едва ли требовалось видеть скрытые под масками лица, чтобы догадаться, на каком-то интуитивном уровне прочувствовать: эти люди чего-то ждут, а значит, иного выбора не оставляли и им с Рикой.

Наконец, вошёл Виктор.

— Дом под контролем, мы готовы, — отрапортовал он по странного вида сотовому телефону с откидной крышкой и убрал трубку в нагрудный карман джемпера. Настроение у него было явно приподнятое.

— Чем ты так доволен? Хорошую премию дадут за парочку беглых диссидентов, а? — не выдержал Марк; заглушая страх, им овладевала, и, клокоча, вырывалась наружу злоба.

— Молчать! — рявкнул сзади автоматчик — да так, что юноша весь побледнел.

— Всё в порядке, — махнул Виктор, и, развернувшись к Марку, добавил. — Друг, ты не понимаешь, о чём говоришь. Я бы тебе объяснил, но совсем скоро здесь будет человек, который сделает это гораздо лучше меня.

— И это всё? Нет же, я хочу знать, зачем… чего ради?

— Вопросы задашь потом. Знаю, прозвучит странно, но постарайся расслабиться. Тебе ничего не угрожает. Вам обоим. Слушайте, может вам пока кофе принести?

— Не стоит, если не хочешь месяц-другой ходить с обваренной мордой, — отозвалась Рика.

— Как угодно, — пожав плечами, Виктор широким шагом покинул комнату.

Не прошло и пары минут, как воздух словно задрожал, подлокотник дивана подёрнулся вибрацией; осторожно приподняв голову, Марк заметил сквозь потолок скопление зелёных огоньков: на посадку вертикально заходили по меньшей мере три машины. Сильнее прежнего он вжался в сиденье.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мучительно тянулось время.

И вот некто перешагнул порог комнаты. Марк не узнал его. Но по тому, как резко выпрямились автоматчики, понял, что вот-вот придётся иметь дело с кем-то очень важным.

Росту в вошедшем было метра два, но не одно это внушало почтение: в каждом его шаге, повороте головы, движении рук, сквозила властность, которая, вероятно, для него самого являлась не более чем привычной манерой держаться в присутствии подчинённых; то была именно благородная властность, а не эгоизм, напускной пафос или чванство, свойственные кичливым пустомелям, коим подчас удаётся дорваться до высоких званий.

Незнакомец изучающе оглядел помещение, и, мельком задержавшись глазами на Марке с Рикой, будто бы даже не придал значения их присутствию. Скинул пальто, вручил кому-то из двоих сопровождающих его мужчин; под верхней одеждой обнаружился идеально вычищенный костюм из явно недешёвой ткани. На столь же роскошных ботинках не виднелось ни пылинки: едва ли их владельцу долго пришлось находиться под открытым небом.

— Господа, вы свободны, — сказал он. Тон, вполне любезный, но с командирскими нотками, дополнил и без того сложившееся впечатление.

В мгновение ока из комнаты удалились все, кроме Марка, Рики, человека в костюме, двух его телохранителей и Виктора, что вошёл за ними следом. Дверь в коридор закрыли.

— Публичность не входит в число моих прерогатив, — заговорил незнакомец, опускаясь в кресло, которое было заранее поставлено для него напротив дивана, — поэтому не удивлюсь, если имя моё вам не известно. Артур Либрен, министр Государственной безопасности.

О республиканской Госбезопасности Марк и в самом деле слышал немногое. Деятельность этой закрытой структуры, которая лишь номинально, по аналогии с управлениями других сфер власти, звалась министерством, редко освещали на телевидении или в экстернале: нечастые сообщения касались, как правило, расследования терактов. Ему также было известно, что сотрудники МГБ обеспечивали охрану заседаний совета Республики и подобного рода мероприятий, сопровождали зарубежные визиты первых лиц страны. Бытовали слухи, что министерство имело большое влияние на оборонную политику правительства, и даже что «красные береты» — элитная столичная гвардия — будто бы находились в прямом его подчинении, как и руководство ряда баз экспедиционных сил Республики за границей. Сказать что-либо наверняка было сложно.

— Министр? Зачем же вы… здесь? — спросил Марк нерешительно, так и не сумев подобрать слов более уместных.

— В сущности затем же, зачем и вы, — последовал ответ.

— Я не вполне понимаю.

— Так уж сложилось, что у нас с вами общая цель. Она меня к вам и привела.

— Так вы… вы… — заикался Марк, — вы не из Корпорации?

Министр многозначительно посмотрел на Виктора, который стоял правее от его кресла.

— Ну вот, о чём я говорил… — заявил тот, стыдливо перебирая пальцами.

Чтобы удостовериться, Марк представил, как бьёт Либрена кулаком в лицо, но коммуникатор на запястье не завибрировал. Даже если корпорант и мог занимать должность министра, это был не тот случай.

Рика, уже несколько минут кряду не менявшая позу, исподлобья, с отчуждённой суровостью наблюдала за Либреном.

А тот невозмутимо продолжал:

— Хорошо, разобрались. Теперь к сути. Виктор многое сделал, чтобы организовать нашу с вами встречу. Вам двоим удалось ускользнуть от Корпорации, что делает вас в высшей степени полезными. Всё, что нужно — содействие в одной задаче, скажем прямо, государственной важности. А взамен, гарантирую, все ваши проблемы будут решены.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Какой ещё задаче? — спросил Марк, морща брови.

— Задаче полного и окончательного уничтожения Корпорации.

У Марка отвисла челюсть. Он был готов к чему угодно, но к этому — в самую последнюю очередь. Рика аж содрогнулась.

— Государство против Корпорации, — проговорила она. — В этом столько же логики, сколько в стрельбе по собственным детям. Я скорее в магию поверю!