Пальцы решают все - Николай Иванович Леонов

— Чем порадуешь?

— Похоже, рыбка ваша на горизонте замаячила. Так что заглядывайте сегодня ко мне в любое время, расскажу подробнее.

— Не вопрос. Как выберем время, подойдем.

— Жду. Можно даже без предварительного звонка, я буду дома, никуда не уйду.

— Договорились.

Сыщик посмотрел на Крячко, который разговаривал с кем-то по городскому телефону. Когда напарник повесил трубку, Лев Иванович посмотрел на него.

— Готовься, Стас, — сказал он. — Сегодня едем в гости.

— К кому? Куда?

— К Петровичу.

— Да ну? — оживился опер. — Неужели есть контакт?

— Похоже на то. Петрович не стал вдаваться в подробности по телефону, сказал, мол, приезжайте, узнаете все лично.

— Супер, Лева! Просто супер. Наконец-то мы сцапаем этого гаденыша.

— Ты погоди танцевать ритуальные пляски. Мы его еще не поймали. Вот как поймаем, тогда и будем плясать вместе.

— Главное, чтобы не соскочил.

— Не соскочит. Наживку мы закинули жирную.

— Когда в путь?

Гуров посмотрел на часы, потом на стол.

— Давай через полчасика. Я как раз все это бумагомарательство закончу.

Стас кивнул.

Через полчаса друзья покинули управление и направились к Петровичу. Тот жил не сказать чтобы сильно далеко, но и не особо близко. Поэтому воспользовались машиной Крячко, здраво рассудив, что ноги не казенные, а набегаться они еще успеют, и не раз. К тому же Стас с наступлением первых дней календарной весны впервые сел за руль после длительного перерыва: обильные февральские снегопады вынудили опера временно поставить «железного коня» в стойло, дабы не застревать постоянно в пробках в ненужные (да и нужные) моменты. С началом марта снег прекратился, да и температура немного приподнялась, из-за чего в дневное время периодически все начинало подтаивать.

Литвиненко обитал в девятиэтажном доме, построенном в последние десятилетия советской эпохи. Друзья поднялись на лифте на шестой этаж и нажали на кнопку звонка нужной квартиры.

Внутри еле слышно раздались шаги, потом небольшая возня (видимо, хозяин оглядел вошедших через дверной глазок), и дверь открылась.

— Приветствую, коллеги, — Сергей Петрович добродушно улыбнулся. — Заходите.

Скромная двухкомнатная квартира Литвиненко была, как говорили в народе, типичной холостяцкой берлогой. Некогда ее хозяин был женат, но в настоящий момент уже был лет восемь как в разводе. Здесь бытовала своеобразная смесь советского колорита и атрибутов современной жизни, вроде плазменного телевизора, компьютера и кухонных приборов.

— Проходите, — Литвиненко кивнул в сторону комнаты, когда гости сняли куртки и разулись. — Ванна вон там, полотенце на «змеевике», сиреневое. Сейчас чайку соображу. Или, может, кофе?

— Нет, давай лучше чай, — ответил Гуров.

Друзья помыли руки, прошли в комнату, служившую залом, и сели на старый скрипучий диван, покрытый выцветшим и изрядно протертым пледом. Обстановка для холостяка здесь была относительно приличной — не было разбросанных там и сям вещей или грязной посуды. Правда, вместо них валялись книги, газеты и журналы. Последние были преимущественно старого издания, типа «Юности» или «Нового мира».

С кухни донесся свист закипевшего чайника. Через несколько минут в комнате материализовался хозяин с подносом, на котором стояли три чашки и сахарница. Литвиненко опустил свою ношу на край заваленного газетами журнального столика.

— Сейчас ложки принесу, — обронил он и вновь скрылся на кухне. Меньше чем через минуту он вернулся с чайными ложечками и вазочкой с конфетами.

Гуров и Крячко остались на диване, а Петрович расположился в кресле.

— Читаешь? — кивнул на творческий беспорядок Стас, размешивая сахар в чае.

— Порядок решил навести, — ответил Литвиненко. — А то скопилось этих газет, девать некуда. Да и все уже давным-давно прочитано. Что-то даже и не по одному разу. Так что соберу и отволоку на помойку, а то только пыль собирают. Журналы тоже переберу. Что надо — оставлю, что не надо — в букинистику отнесу. Она у нас тут через два дома на соседней улице, возьмут без проблем.

— Ладно, Петрович, — сказал Лев Иванович. — Газеты с журналами — это, конечно, замечательно, но нас чем порадуешь?

— А порадую я вас, ребятишки, тем, что вчера встретил индивида, похожего на вашего Неуловимого Джо.

— Где?

— Да в баре местном. Местечко людное, цены не кусаются, да ходит туда, кстати, не сплошняком местная пьянь. «Синяки» у нас больше в рюмочной тусуются в соседнем доме. А сюда и студенты ходят, и молодежь, и простые работяги заглядывают кружечку пивка пропустить. Я туда пришел где-то под конец дня, взял темное пиво, сижу, попиваю не торопясь. Разговорился с одним дедком — какой-то бывший профессор или преподаватель. И, значит, сидим мы, беседуем. А за соседний столик подсел молодой такой мужичок лет тридцати. Я сначала не особо на него внимание обратил, а потом гляжу — подходит под ваши приметы, хоть они и много кому подходят. Ну я и закинул пробный камешек. В разговоре с дедушкой плавненько сменил тему и начал рассказывать про своего соседа. Что, дескать, живет по соседству со мной молодой парень, который занимается какими-то мутными и криминальными делишками, но милиции не попадается, а вместо этого деньги гребет даже не лопатой, а экскаватором. Легенду-то я заранее продумал, вот ее дедуле на уши и повесил. И краем глаза поглядываю за этим типом. Он пару раз так покосился в нашу сторону. Я, естественно, не орал на весь бар, но и не шепотом говорил. А потом смотрю: а он уши греет, хоть и виду не подает, сидит себе, пивко потягивает. В общем, ребятушки, я там распелся соловьем, изобразил, что пьянее, чем на самом деле, и выдал все, что надо. Аккуратно, разумеется. Так этот тип потом за мной шел до самого дома. На расстоянии, конечно.

Напарники переглянулись.

— Вот так номер, чтоб я помер, — выдал Стас. — Неужели в цвет?

— Похоже на то, — Гуров задумчиво потер подбородок. — Петрович, опиши-ка поподробнее этого товарища.

— Да я могу вам его на телефоне показать, — Литвиненко потянулся к стоящей неподалеку тумбочке и взял с нее телефон. — Я же сфотографировал его незаметно. Правда, за качество не ручаюсь.

— Плевать, — махнул рукой опер. — Разглядим как-нибудь.

Петрович нашел нужную фотографию и показал друзьям. Лев Иванович и Стас увидели молодого, слегка небритого мужчину с темными глазами, в шапочке, сдвинутой на затылок, и темной куртке. Лицо у него было действительно не особо запоминающимся. Типичный человек из толпы. Красавцем мужчина с фотографии не был, откровенным уродом — тоже. Правда, и качество снимка было не идеальным, но разглядеть запечатленного на нем человека не составляло труда.

— Сбросишь фото? — спросил Крячко.

— Без проблем. Если Bluetooth включишь, хоть сейчас тебе отправлю.

— Давай. И на «электронку» тоже на всякий случай.

Через минуту фотография была уже