Мои неотразимые гадюки. Книга 3 (СИ) - Александра Александровна Сергеева

— Молоток, — восхитился Дон.

И поспешил одобрительно улыбнуться помирающей от смущения Дайне. Чего смущаться при такой-то фигуре? Это не глиста в упаковке — ехидно оценил он Лэти — а обалденная женщина, руки к которой тянутся сами собой. Тут в башку закралось сомнение, что смущение любимой относится не к новому прикиду, а к голожопым армам. Пришлось и тут уточнять:

— Ты очень красивая в этом комбезе, — дотепепавшись до жены и плюхнувшись прямо на травку, выдал он комплимент.

— Чего у тебя с ногами? — обрадовалась Дайна, присела рядом и схватилась за левую голень: — Ой, поранился! — сокрушённо констатировала она и принялась отирать грязную ступню ладошками: — Промыть бы да перевязать.

— Перетопчется, — снахальничала Лэйра, шлёпая к добыче, выгруженной так же на траву, шагом манекенщицы. — Гнер, вы её прикончили?

— Тебе идёт, — Гнер, проигнорировав дурацкий вопрос, шагнул к Даслане. — Ты в нём очень изменилась. Стала такой…

Он задумался в поисках эпитетов, запастись которыми ему сроду не приходило на ум.

— Такой, что все мысли о том, как это снимается, — помог другу Фуф, обнимая жену. — Душа моя, зачем тебе эта тряпка? — попытался сдёрнуть он юбку, закреплённую на её бёдрах.

— Незачем, — мигом оценила дружеский жест Паксая, и тряпка улетела в траву. — А ты чего это у меня без штанов? Девочку пугали? — кивнула оригиналка на обездвиженное тело. — Её обморок ваша работа?

— Моя! — потребовала внимания Граничка, свесившись с Гоба. — Я тоже хочу такое, — ткнула она пальчиком в комбез тётки.

— На тебя нет, — преспокойно обломила малышку Паксая. — Но мы сошьём тебе точно такой же. Ребята, может, пойдём, присядем? Не станем же мы пытать врага, стоя.

Все согласились и направились в обход дома к зоне отдыха — один Фуф в дом за трусами. Реально смешно, когда палачи сверкают голым задом. Гоб сообразил это чуть позже, но также рванул в дом приодеться. Граничку он свалил на Дона, который с трудом поднялся на ноги. Дайна её, конечно, перехватила, но это не спасло манипулятора от позорного падения обратно на пятую точку.

После долгой ругани, колготни и прочего веселья компания дознавателей устроилась с комфортом на диване и присоединившихся к нему креслах. Эту роскошь одобрили коллегиально, после отчёта вернувшихся старших товарищей. Дед с Тарьясом обследовали ещё несколько зданий и обнаружили там точно такую же мебель — им надолго хватит этих продуктов бессмертной синтетики. Даже правнукам останется.

Безжизненное хрупкое тело с вытаращенными глазёнками тоже опустили в кресло. Лэйра уже ознакомилась с добычей во всех ракурсах. И теперь беззлобно констатировала:

— На побегушках.

— Думаешь? — отстранённо откликнулся дед, проводя, как спец по щупам, преддопросную подготовку.

Надлежит как следует порасспросить вторженку о цели визита и прочих интересных вещах.

— Даже не пожалели малявку, — сочувственно повздыхала Паксая и над её худобой, и над худой одёжкой. — Отправили в логово врага, будто на смерть. Решили сэкономить на одежде.

— Сколько у вас семей? — прервал её сетования Дон, приступив к допросу.

— Пять, — выдохнула шпионка.

— Это сколько же всего щупов? — слегка удивился Фуф.

Они с ребятами, естественно, прикидывали масштабы будущей зачистки. Но предполагали, что базу захватили пара-тройка семей, где и размножались в безопасности в своё удовольствие. А тут целых пять. Однако.

— Двенадцать, — оглушила всех девчонка мизерностью катастрофы.

— Сколько взрослых? — прокаркал Гнер.

Его эти уси-пуси вокруг несчастной засланки не щекотали. Перед ним был враг, кем бы он там не прикидывался.

— Два матриарха и ещё восемь.

— Что за матриархи? — живо заинтересовалась Даслана.

— Бабушка Драгомия из рода Драгов, — глаза на каменном лице девчонки потеплели. — Гордасия из рода Гордов, — в голосе промелькнуло ледяное отчуждение.

— Дон, не хочешь пояснить, что там у неё в голове? — бесстрастно уточнил Гнер.

— Одну из старух девочка ненавидит и страшно боится, — ответила Лэйра.

– Она послала к нам эту бедолажку, — встряла с соболезнованиями Лэти.

— А вторую любит, — продолжила Лэйра. — Та защищает её и других обиженных.

— У них ещё и обиженные имеются, — насмешливо прокомментировал Гоб.

— Так целых двенадцать баб-отшельниц, — иронично напомнил Фуф, возлежа на диване в позе гуляки-гусара. — Они и втроём-то ужиться не могут.

От затрещины супруги он привычно увернулся и вежливо уточнил:

— О вас разговора не было. Вы под надзором уважаемого Вуга. Станете кочевряжится, он вам мигом хвосты подпалит. Неделю будете ходить враскоряку и дуть на задницу.

— Трепло, — улыбнулась Паксая и с удовольствием залезла в объятья любимого мужа.

— Кто инициировал уничтожение людей в Черногорье? — наклонившись к шпионке, продолжил Гнер.

— Гордасия, — отчётливо передёрнуло девчонку.

— Драгомия с ней заодно?

— Бабушка Драгомия добрая. Не хочет никому вредить.

— Почему не препятствует?

— Не знаю, — глубоко в замороженном сознании искренно удивилась девчонка.

— Невелика загадка, — со вздохом констатировала Даслана. — Мудрая женщина. Не хочет войны внутри их маленькой общины.

— Видимо, эта старая стерва Гордасия не самый слабый из щупов, — добавила Лэйра. — Иначе добрая бабушка давно бы ей укоротила инициативу.

— А из какой семьи она сама? — задал Гоб резонный вопрос, кивнув на шпионку.

— У меня нет семьи, — равнодушным голосом поведала девчонка.

— Почему? — брякнула Лэти и тут же смутилась своей бестактности.

— Маму убил барр из Умты. Давно. Я была маленькой. Меня спасла Драгойна.

— Из рода бабушки Драгомии? — уточнил Фуф.

Хотя все и без того поняли. Традиция использовать во всех именах рода какое-то одно сочетание звуков царила на обоих материках. Не повсеместно, но упорно с самой седой старины.

— Её дочь.

— Что же она не поможет матери унять полоумную старуху? — задал Гоб ещё один резонный вопрос.

— Её убили, — последовал неприятный для щупов ответ. — Сожгли, как ведьму.

— Сколько щупов в роду Драгов? — попробовал упорядочить ход допроса молчавший до сих пор дед.

Он перехватил объект у бестолкового стабилизатора, впускающего в процесс всех без разбора, и взялся шаманить сам. В результате из куклы в кресле, наконец-то, полился связный рассказ:

— У бабушки Драгомии дочь Драяна. Младшая. Она уже старая — ей восемьдесят лет.

— А самой-то бабушке сколько? — невольно встрял Фуф.

— Сто тридцать два, — ответила девчонка, а дед продемонстрировал всем кулак, чтобы не вздумали высказываться поперёк допроса. — Ещё у неё внучка Драгнушка. Ей восемь. Это всё.

— Значит, правнучка, а мать тоже убили, — пробормотал дед и погладил девчонку по голове.

— Гордасии сто двадцать два года, — затянула та нудить родословную обитателей базы. — При ней старшая дочь Гордилена. Ей восемьдесят четыре. Младшую дочь убили. А её дочь зовут Горди. Ей почти тридцать. Властирии из рода Власто семьдесят шесть. Её привели из Варсии, что на востоке за Рунией. Старшую дочь Властирии убили. И её