Слуга государя - Александр Гаврилов

такая Кузькина мать, зачем её всем показывать и всех плясать заставлять? — озадаченно спросила она меня. Я не нашёлся, что ей на это ответить, так как и сам не знал, зачем это всё нужно делать.

— Это он, видимо, шутил так, — попытался я хоть как-то выкрутиться, обдумывая новую информацию. Так, похоже, Алексей сдержал слово, и нас навестил целитель, который вылечил мать. Это хорошо. Глядишь, она сейчас выздоровеет окончательно, и близняшек к делам каким припряжёт. Направит, так сказать, их энергию в мирное русло. А вот что там с повышением отца — пока не понятно. Он же и так управляющий государственного завода. До какой должности его повысить-то могли? Впрочем, ладно. Это не горит, так что потом разберусь. Сейчас же меня вдруг резко заинтересовал вопрос, что это за существо вдруг появилось рядом с лестницей, и с умилением смотрит на меня с сёстрами, как на любимых родственников?

Маленькое, от силы полметра в высоту, всё заросшее волосами с головы до ног, через которые были видны лишь тёмные глаза-пуговки, да нос картошкой. Снизу из под волос торчали ступни, обутые в лапти. Сёстры не обращали на него ни малейшего внимания, как будто не видели его, и что-то с жаром друг дружке доказывали, существо же похоже что-то бормотало, но за шумом сестёр его совсем не было слышно.

— Так! Балаболки, давайте потише, — прервал я их строго, — И вообще, сбегайте к матери, и узнайте, не нужно ли ей чего. Попить там или поесть. Вы не забывайте почаще к ней заходить и спрашивать об этом. Самой ей наверняка тяжело это делать.

— Хорошо, братик, — синхронно отозвалась сёстры, и убежали выполнять моё поручение. Я же продолжил тихонько наблюдать за существом, постаравшись его не вспугнуть, сделав вид, что меня заинтересовала одна из книг на настенной полке.

— Ух и дюже суров же молодой хозяин, но справедлив! — расслышал наконец я его бормотание, — Так и надо с этими оглашенными. А то носятся туда-сюда, да без проку всякого, а так хоть польза какая будет от них. За матушкой пригляд нужон. Батюшка-то их, хозяин дома-то, большим начальником нынче стал. Ажно целым министром! — показалась тут из под волос маленькая мохнатая рука, и многозначительно ткнула пальчиком вверх, — Ему теперича совсем не до пригляда за хозяйством будет. Одна надежда, что молодой хозяин за хозяйством присмотрит, да матушка оклемается. От братьёв евонных в доме-то порядку точно не прибавится.

Дальше я его слушать не стал, осознав вдруг, что именно он тут только что сказал.

— Как это, министром? Это точная информация? — не сдержал я своего любопытство. Если батя министром станет, то это откроет мне такие перспективы, что прям дух захватывает! Все дороги будут открыты передо мной. Про службу эту дурацкую вообще забыть можно будет! Наверное… Хотя вряд ли мне это отец позволит, — как-то сразу понял я, и восторг по угас слегка.

— Да уж куда точнее-то… Я само лично его разговор по телефону слышал, где он с кем-то делился этими новостями! — горделиво выпрямилось существо, и тут же спохватилось, видимо, сообразив, кто с ним говорит, — Батюшки-светы! — всплеснуло оно маленькими ручонками, — Да никак у молодого хозяина дар проснулся? Копать не перекопать! Двести лет ведь в роду никого из видящих не было, — аж всхлипнуло тут оно, шустро метнулось ко мне, и обняло за колени, — Счастье-то какое… А я уж думал, совсем одичаю тут.

— Так. Хорош обниматься и пошли в мою комнату. Там нам не помешает никто, — опасливо покосился я в сторону лестницы, откуда отчётливо доносились голоса сестёр. Существо лишь угукнуло, и посеменило вперёд.

— Ты кто такой вообще? — устало спросил я его, развалившись на кровати. Существо же взгромоздилось на стул и преданно уставилось на меня.

— Так Федька я, — охотно представилось оно, — Уже лет триста как Федька, с тех пор как твой сколько-то там раз Пра-пра дед такое имя мне дал. В дом привёл, обозвал, и жить разрешил. Всё честь по чести сделал, как покон велит.

— То что Федька, это, конечно, хорошо, — задумчиво пробормотал я, — Но яснее не стало. Я не про имя спрашивал. Кто ты по сути-то то есть, и зачем тебя мой пра-пра и ещё много раз пра- дед привёл в дом?

— Ну а как же можно дому-то без домового быть? — изумлённо уставился он на меня, — Кто-то же должен за домом присматривать и всякую нечисть от него отваживать?

— Домо-во-о-ой, значит, — задумчиво протянул я, — Это потому что ты дома воешь у тебя такое название?

— За домом это потому что я присматриваю, а вовсе не вою! — подпрыгнул на стуле тут он возмущённо, — А ежели ты про тот мой вой на прошлой седьмице, то это вовсе не потому, что я выть люблю, а потому, что с потолка чебуракнулся, когда паутину там вытирал! Знаешь, как больно было?!

— Ладно, я всё понял. Не воешь ты, — примиряюще махнул я рукой, — А ещё ты, значит, от нечисти всякой отваживаешь? И часто ли гонять её приходится от дома?

— Ну а куда без этого? Не часто, но приходится. А теперь пожалуй что и чаще придётся… — вздохнул он.

— Почему это? — удивился я.

— Так ты же, хозяин, колдуном стал. А на твою силу всякую нечисть как магнитом тянуть будет, — охотно пояснил он, — Да вон, сам посмотри. Только пришёл домой ведь, а уже за окном гости появились, — кивнул он на окно, а за ним я увидел того кота, которого кинулся спасать недавно от собак. Выжил, значит. Тут он уставился на меня жуткими глазами, полыхающими зелёным светом, и стукнул лапой по стеклу, как будто попросив, чтобы ему открыли.

Глава 16

— Нет, ну совсем страх потеряли, — Федька подскочил к окну, и замахал на кота своими то ли ручками, то ли лапками, — Кыш! Кыш!! Чего расселся тут? Вот сейчас веник из зверобоя принесу, да отхожу тебя им, будешь знать!

Кот снисходительно смотрел на маленького домового, как будто говоря взглядом, вот дурак, чихать я хотел на твой зверобой. Тут он перевёл взгляд на меня, после чего вдруг кивнул мне как старому знакомому и опять лапой дотронулся до окна, как будто призывая меня открыть его.

— Ишь чего удумал! А вот шишь тебе!! — продолжал разоряться у окна Федька, я же молча встал, подошёл ближе и открыл окно.

— Хозяин, не надо! — испуганно заверещал домовой, тут же отпрыгнув в сторону.

— Наконец-то… — мурлыкающим тоном произнёс кот, — Думал, так и буду на эту пантомиму за окном смотреть.