Миры Клиффорда Саймака. Книга 8 - Клиффорд Саймак

— Джей, — перебил его Гаррисон, — короче. Ты о чем?

— О многом, — сказал Джей. — Но самое главное, что меня занимает, — время. Они должны были лететь очень долго. Физики утверждают, что ни одно тело не может двигаться со скоростью, большей скорости света, и скорее всего не может к ней даже приблизиться. А это значит, что наши пришельцы летели к нам много тысяч лет. Пока они добрались до Земли…

— Чтобы решиться на такое путешествие, они должны были попасть в отчаянное положение, — сказала Кэти. — Что-то должно было заставить их броситься в космос на поиски другой планеты, хотя они не знали, где ее искать, а может быть, и вообще не надеялись найти. Но им нужна была целлюлоза, чтобы кормить малышей. Не будет целлюлозы — не будет потомства. Они стояли перед угрозой вымирания.

— Вы выступаете, как защитник на процессе, — пошутил Лэтроп.

— Может быть, она права, — сказал Джей. — Сценарий, который она набросала, может оказаться близким к истине. Быть может, им пришлось исследовать несколько звездных систем, прежде чем они нашли такую, где есть планета, которая их устраивает. И если это так, то наши пришельцы — раса долгожителей. Они живут невероятно долго.

— Ты говорил, что надо развивать тему, — обратился Гаррисон к Лэтропу. — Кэти и Джей подали идею, которая может лечь в основу такой статьи. Может, пусть сами и напишут?

Лэтроп пожал плечами.

— Не вижу смысла. Это же сплошная теория, никаких фактов. Будет отдавать сенсационностью.

— Согласен, — сказал Гаррисон. — Но то же самое можно сказать обо всем, что мы могли бы написать. Все было бы основано исключительно на предположениях. У нас нет ничего, на что можно опереться. Поэтому самое лучшее — писать только о том, что можно увидеть. Если мы начнем теоретизировать, то сразу обнаружим, что наши теории не к чему привязать. Мы не можем претендовать на понимание происходящего, поскольку имеем дело с формой жизни, настолько не похожей на нашу, что у нас нет никакой основы для понимания. Кэти уверена, что пришельцам пришлось искать такое место, где они смогут выкармливать малышей. Вполне логично — но с нашей точки зрения. А какова точка зрения самих пришельцев? Может быть, их концепции не имеют ничего общего с нашими. Их интеллект, их мировоззрение, их стиль жизни — если позволить себе использовать эти термины — могут быть совершенно непостижимы для нас. Скорее всего, так оно и есть.

— Возможно, ты прав, — сказал Лэтроп. — Единственное, чего я хочу, — чтобы все мы были осмотрительны. Мы не можем позволить себе ни капли сенсационности. Кстати, Мэттьюс из вашингтонского бюро сегодня утром сказал мне, что ходят слухи о каком-то эксперименте, который военные якобы проводили с одним из пришельцев. Что-то с оружием. Есть что-нибудь об этом? Хоть что-нибудь?

Гаррисон покачал головой.

— Мэттьюс звонил полчаса назад. Сегодня этот вопрос был задан на брифинге в Белом доме, и Портер ответил, что ничего не знает.

— Ему можно верить?

— Трудно сказать. До сих пор казалось, что он честен. Говорят, что в Белом доме идет отчаянная война: Портер настаивает, чтобы вся информация о пришельцах была открыта, но несколько человек требуют ее придержать. Если эксперимент с оружием был, то проводили его военные. Не исключено, что результаты будут засекречены. Поэтому Портер вынужден молчать.

— А что еще?

— Не много. Ничего, кроме обычных новостей о пришельцах. Несколько дней назад один появился на ферме в восточной Айове и начал летать взад-вперед над свежевспаханным полем, словно засеивал его. Потом уселся рядом на лугу и теперь никого к полю не подпускает. Отгоняет всех, кто пытается подойти. Похоже, это наш старый приятель.

— Что вы имеете в виду? Какой приятель?

— На нем номер зеленой краской: сто один. Кэти вздрогнула и выпрямилась в кресле.

— Так это же она, та, что первой прилетела в Лоун-Пайн! Один из наблюдателей написал на ней номер. Это у нее родились малыши.

— Она?

— Ну детишки-то были, верно? Не «он» же их рожал! Так что в моей книжке это «она». Но как я пропустила этот материал?

— Его не было в газете, — сказал Гаррисон. — Завалялся и попал в мусорную корзину, а я нашел и вытащил. Сегодня вечером мы его дадим в набор. Не знаю, как это случилось.

— Ну нельзя же допускать таких вещей! — возмутился Лэтроп. — Это же отличный материал, мы должны были его использовать…

— Все бывает, Эл. Не часто — но бывает. Это как раз такой случай. Но я вот подумал, не слетать ли Кэти в Айову. Ознакомиться с ситуацией. Быть может, пришелец ее запомнил.

— Но это же смешно, — возразил Лэтроп. — Ни один из них ни разу не обратил внимания на людей.

— А откуда это известно? — спросил Гаррисон. — Конечно, ни один не подошел и не поздоровался, но это вовсе не значит, что они не замечают людей. Кэти провела в Лоун-Пайне несколько дней, так что…

— Ну а если «сто первый» ее запомнил — что толку? Едва ли у него можно взять интервью. Нет никакой возможности получить от них информацию. Никакой.

— Я знаю, — сказал завредакцией репортажа. — Но у меня предчувствие. Я думаю, что идея неплохая.

— Ну что ж, давайте. Репортаж — ваша епархия. Если у вас предчувствие…

Дверь распахнулась, и в кабинет ворвался Джим Гоулд.

— Джонни! — закричал он, — Фрэнк Нортон на проводе! Стиффи Грант только что нашел мертвого.

— Какого мертвого?

— Мертвого пришельца.

Глава 32

Вашингтон, Федеральный округ Колумбия

Портер взял трубку.

— Дейв, — сказал президент, — ты можешь ко мне зайти? Я хочу, чтобы ты тоже послушал.

— Сию минуту, — ответил Портер.

Он положил трубку и поднялся с кресла. Маршия Лэнгли, его помощница, подняла голову от стола и вопросительно взглянула на шефа.

— Не знаю, — сказал Портер. — Скорее всего, какая-нибудь неприятность.

Войдя в приемную, он показал на дверь президентского кабинета.

— Кто там у него?

— Генерал Уайтсайд, — ответила Грейс.

— Только Уайтсайд?

— Только Уайтсайд. Пару минут назад зашел. Портер постучался и открыл дверь. Президент стоял, опершись на угол стола, Уайтсайд сидел в кресле у стены.

— Заходи, Дейв, — сказал президент. — Тащи сюда кресло. У генерала чрезвычайно интересные новости для нас.

— Благодарю вас, сэр.

Президент обошел стол и уселся за него.

— Я слышал, тебе сегодня трудно пришлось с прессой, — обратился он к Портеру.

— Они хотели узнать об эксперименте с оружием. Я сказал, что ничего об этом не знаю.