Липгарт: Создатель «Победы» - Вячеслав Васильевич Бондаренко

испытаний возглавил общий любимец Герасим Кузьмич Парышев, и Липгарт, Астров, Дедков и главный технолог завода Константин Васильевич Власов дневали и ночевали там. Нужно было изготовить всю инструментальную оснастку для выпуска танка, модели, штампы, определить пригодную для штамповки геометрию деталей, припуски и допуски на обработку, уточнить и прояснить сотни моментов, с которыми прежде на автозаводе дела никогда не имели. На всё про всё – не более шести суток. И тем не менее со всеми трудностями справились, выпуск Т-60 был освоен в срок, причем с разработанной в КЭО технической новацией – предпусковым подогревателем. «Танки пошли на фронт в заданных ГКО сроках и количествах, – вспоминал Н. А. Астров. – Если бы пришлось начинать такое производство сейчас, и в особенности не на ГАЗе, на освоение его потребовалось бы несравненно большее время». Стоит отдельно напомнить о том, что сам факт массового выпуска Т-60 именно на ГАЗе стал возможен исключительно благодаря наличию у завода шестицилиндрового двигателя ГАЗ-202 – танковой версии ГАЗ-11, советского «Флэтхэда», чуть было не принесенного осенью 1940-го в жертву авиамотору. Никаких других силовых агрегатов для легких танков в стране просто не существовало.

«Два раза в сутки, утром и вечером, директор завода проводил оперативные совещания по проверке выполнения сменных заданий, – вспоминал И. Г. Сторожко. – От КЭО на них присутствовал я. Во время одной из таких вечерних оперативок в октябре директора вызвали к правительственному телефону.

– Звонил товарищ Сталин, – сообщил Иван Кузьмич, возвратившись после разговора по телефону, – и не требовал, не предлагал, не приказывал, а просил резко увеличить выпуск танков, которые необходимы для фронта, для обороны Москвы. Мы должны принять все зависящие от нас меры и делать танков больше». И «делали больше», причем ежемесячно: в октябре завод выпустил 215 танков, в ноябре – 480, в декабре – 671. В это число входили и небольшие «Катюши» БМ-8-24 на гусеничном ходу.

Эти цифры могут показаться не такими уж и большими, а сам Т-60 – не столь уж и грандиозным достижением нашего танкостроения: маленький, легкий, с 20-миллиметровой пушкой, противопульной броней и низкой скоростью. Но, во-первых, маленький и легкий – это не синонимы слов «примитивный», «плохой» или «устаревший», а во-вторых, достаточно хотя бы бегло оценить положение с производством танков осенью 1941-го, чтобы масштаб Т-60 воспринимался совсем иначе. За весь октябрь в стране собрали всего 185 «тридцатьчетверок» и 92 тяжелых танка КВ, завод № 37 до эвакуации в Свердловск успел собрать 140 упрощенных легких танков Т-30, выпуск технологически сложного легкого танка Т-50 вообще был прекращен после сборки 37 машин. В условиях стремительного продвижения вермахта вглубь СССР и битвы за Москву любой танк ценился на вес золота, и на этом фоне современный, неприхотливый, простой Т-60, выпускавшийся в больших количествах, был настоящим спасением. На рубеже 1941/42 года благодаря трудовому подвигу горьковчан именно он в краткий срок стал наиболее массовым танком Красной Армии! А ГАЗ без преувеличения был тогда главным танковым заводом страны. И произошло это как раз в то время, когда решающим аргументом было не качество танков, а их количество. Для советской пехоты в конце 1941-го наличие любого танка, пусть легкого и с малокалиберной пушкой, было хорошим подспорьем, в том числе и моральным. А немцы, не доставляй им Т-60 проблем, вряд ли прозвали бы этот танк «Неистребимой саранчой»… 29 декабря 1941-го за образцовое выполнение задания по выпуску танков коллектив ГАЗа был удостоен ордена Ленина. Такие же награды получили Лоскутов и Парышев, Власов и Дедков были награждены орденами Красной Звезды. Липгарт за освоение производства Т-60 тоже удостоился своей первой награды, это был второй по престижности «мирный» советский орден – «Трудовое Красное Знамя», в просторечии «Трудяга», за номером 8478.

Сейчас уже крайне сложно представить, через что прошел в эти осенне-зимние месяцы 1941-го весь завод. Ведь даже переход от старой модели на новую в условиях мирного времени – это колоссальный стресс, горы документации, освоение инструментария, новое оборудование, переобучение персонала, сотни случаев брака, сырая первая продукция, бессонные ночи для руководства всех уровней. А тут не просто новая модель, тут быстрая, без остановки производства перестройка завода с режима мирного времени на военный и освоение принципиально другой техники, причем в больших объемах. Остается лишь восхищаться мужеством и профессионализмом людей – от директорского корпуса до рабочих, – которые, не жалея сил, трудились на благо Родины. Сколько жизней спасли горьковские Т-60 в заснеженных подмосковных полях в декабре 1941-го?..

Выпуск танков останется для завода приоритетной задачей на весь военный период. Но и от других задач ГАЗ никто не освобождал, хотя понятно, что выпуск автомобилей по сравнению с мирным временем упал в разы. Спешно принятых на вооружение вездеходов ГАЗ-64 до конца года собрали 601 экземпляр, причем в декабре – всего 12, и до июля 1942-го их не выпускали. Кстати, в августе – ноябре 1941-го благодаря выпуску «шестьдесят четвертых» Советский Союз мог считаться… мировым лидером в производстве джипов, ведь американцы свой «Виллис MB» пустили в серию лишь глубокой осенью.

Полноприводного семейства ГАЗ-61 делали еще меньше, понятно почему – все шестицилиндровые двигатели отдавали танкам. Оттого в полную силу «не сыграли» ни великолепный легковой вездеход ГАЗ-61-73, имевший репутацию «маршальской машины» (их штучно изготавливали до 1945-го, такими машинами пользовались Конев, Жуков, Рокоссовский, Черняховский), ни артиллерийский тягач ГАЗ-61-416. Основной автомобильной продукцией оставалась «полуторка» в максимально упрощенном и удешевленном виде: с простейшими гнутыми крыльями, одной фарой, дощатыми дверцами кабины, а с декабря 1941-го и вовсе без них, без бампера и тормозов передних колес. В тяжелейших военных условиях «полуторки» проявили себя великолепно – они проявляли чудеса проходимости, безропотно везли не положенные полторы тонны, а две, лихо проскакивали под бомбежками и артобстрелами, тонули на «Дороге жизни»… Это о них военный шофер Г. Соболь просто сказал: «Когда я вижу наш любимый “газик”, готов стать перед ним на колени». В небольших объемах выпускали также трехоску ГАЗ-ААА (4400) и штабной автобус на ее базе ГАЗ-05-193 (912), шасси для трехосных броневиков БА-10 (5200), самосвалы ГАЗ-410 (3900), разработанный Ю. Н. Сорочкиным специальный санитарный автобус ГАЗ-55 (5500), газогенераторный ГАЗ-42 (119). В единичных экземплярах собирали упрощенные «эмки» с одной фарой и прямым бампером вместо изогнутого, последние 12 таких машин сделали в 1942-м.

С конца 1941-го на ГАЗе из машнокомплектов, поставлявшихся по ленд-лизу, собирали также американские грузовики – двухтонные «Форд-6» и полуторатонные «Шевроле-3116». Особенно интересными для заводских инженеров были полноприводные грузовики – «Мармон Хэррингтон» и «Шевроле-G7107». В 1942-м собирали примерно тысячу импортных машин в месяц, а всего в Горьком было выпущено больше 47 тысяч американских грузовиков.

Но выпускали далеко не только танки и автомобили. Из