Т. 10. Река Вечности. Мир Реки. Рассказы - Филип Фармер

Однако одноглазый бандит заговорил о «Комете», демонстрируя продуманность своего плана.

— Я знаю, что у тебя есть инженер из двадцать первого века. Этот парень построил двигатель для твоего корабля. Мы заставим его сделать много других машин. С твоим железом и знаниями Чарбрасса мы создадим целый флот из кораблей, подобных «Комете». Я преобразую Розыскное Агентство в шпионскую сеть, и наше победное шествие по этому миру будет неудержимым! Какое войско с каменными топорами устоит против десятка пневматических пулеметов?

Он склонил голову набок, и в свете факелов его единственный глаз засиял, как открытая дверь в глубины ада.

— Что скажешь, Блэк? Я человек, которому нравятся быстрые решения, а ты именно тот, кто может их принимать. Сдавайся, и я дам тебе славное будущее! Зачем обрекать себя и других на медленную смерть?

Блэк по-прежнему хранил молчание. Он стоял на стене Замка, и призрачное сияние от факелов в бойницах создавало впечатление, что за его спиной выросли огромные огненные крылья. В тот момент он походил на падшего Люцифера, который никак не мог решить, быть ему или не быть королем преисподней.

Анн де Сельно зашептала из темноты:

— Дик, ты же не думаешь сдаваться, верно?

— Вы просто не знаете его, мадам, — также тихо ответил Хикок. — Он никогда не сдается! Блэка властью не купишь! Даже если Совет проголосует за капитуляцию, он все равно не отдаст неприятелю Замок!

Мюрель нетерпеливо топнул ногой и вновь заговорил:

— Эй, Блэк! Я знаю, что поможет тебе принять правильное решение.

Он махнул рукой, и в пятидесяти ярдах от них вспыхнул второй круг факелов. В пятне света стояли два пленника — Борбич и Филлис.

ГЛАВА 19

— Если ты согласишься на мои условия, я отдам тебе этих людей! — прокричал Мюрель. — Но если дело дойдет до осады, мои ребята прибьют этого святошу к его собственному кресту. О женщине я даже не говорю. Ты сам можешь догадаться, что ее ожидает!

Он подал знак, и пленников увели в темноту.

— Я жду твоего ответа на рассвете, Блэк. Сладких тебе сновидений.

Ричарда охватила ярость. Он хотел приказать лучникам расстрелять Мюреля. Его люди не промахнулись бы с такого расстояния, и смерть главаря могла бы настолько деморализовать захватчиков, что они передумали бы начинать штурм или осаду.

Но тогда Борбича и Филлис подвергли бы пыткам. Пока Мюрель жив, у них останется какая-то надежда, а у Блэка появится время для укрепления обороны.

Он взглянул на капитана лучников, покачал головой и направился к лестнице. На втором пролете его догнала Анн.

Она положила руки на его плечи, и Блэк ощутил волну желания. Факел освещал прекрасные изгибы ее тела. Карие глаза лучились негой и страстью. Внезапно Блэк почувствовал стыд и негодование. Он не мог позволить себе это влечение, пока Филлис находилась в опасности.

— Ах, Дик! Мне так ее жаль, — прошептала Анн. — Бедняжка Филлис. Страшно подумать, что ее ожидает. Я догадываюсь, что они с ней сделают.

— Я тоже догадываюсь, — проворчал он. — Но если я сейчас начну ее жалеть, то просто сойду с ума. Какие бы мучения ни ожидали Филлис, они не продлятся долго. Смерть унесет ее в другую часть долины, и она больше никогда не увидит Мюреля.

— Но тогда Филлис навеки потеряет тебя. Это будет для нее величайшей пыткой. Она даже может сойти с ума от горя.

— Да, разлука сделает ее несчастной, — ответил он и почувствовал, как задергались уголки его губ. — Но она быстро придет в себя. Старая любовь забудется. Филлис найдет другого мужчину — возможно, более достойного, чем я. У вас же всегда так: с глаз долой — из сердца вон. А чем она отличается от других женщин?

— В общем-то, ты в точности повторяешь мою собственные слова. Но когда я слышу их из твоих уст, они звучат просто омерзительно.

— Значит ты не веришь в свою философию, — сказал Блэк. — Ладно, оставим этот разговор. Сейчас не время для пустой болтовни. Я хочу вырвать Филлис из рук Мюреля или, если это мне не удастся, позаботиться о том, чтобы его люди не надругались над ней.

— Ты хочешь сказать, что сам убьешь ее?

— Да, я это и хотел сказать.

Холодно кивнув ей, он направился к Чарбрассу, который заканчивал установку пневматической катапульты. Тот затягивал болты, лежа под лафетом массивного орудия. Инженер даже не поднял головы, когда у его ног остановилась тень Блэка. Однако он знал, кто стоял перед ним, и, наверное, догадывался, о чем хотел спросить его Ричард.

— Джейрус, меня не было на последнем испытании машины. На какое расстояние она может выстрелить?

Чарбрасс выбрался из-под лафета и отложил в сторону гаечный ключ.

— Она может добросить двухсотфунтовый камень до края Базарной площади.

— Мне кажется, Мюрель не знает, что у нас есть катапульта, — сказал Блэк. — Иначе его люди не бродили бы так беспечно по площади. Хотя, возможно, он намеренно провоцирует нас, желая выяснить дальнобойность и скорострельность орудия. И все-таки я склоняюсь к мысли, что ему не известно о нашей катапульте.

Блэк осмотрел боевую установку, которая покоилась на приземистой платформе. Ее короткий толстый рычаг с массивным ложем мог обеспечивать угол броска от тридцати до сорока пяти градусов. Механизм взвода, обильно смазанный маслом, приводился в действие паровыми поршнями. Под небольшим котлом горел огонь, но Чарбрасс пока не поднимал давление. Предчувствуя длительную осаду, они экономили запасы воды, насколько это было возможно.

— Я рад, что мы установили эту штуку в Замке, а не на «Комете», — сказал Блэк. — В противном случае Мюрель использовал бы ее для осады нашей крепости.

На лице Чарбрасса засияла веселая улыбка. Из всех защитников замка только он, казалось, ни о чем не волновался. Заметив негодование Блэка, инженер виновато развел руками и сказал:

— Ты, наверное, думаешь, что мне безразличны твои страдания и судьба Филлис. Но это не так. Мне жаль и тебя и ее. Я слышал твой разговор с Мюрелем и беседу с Анн. И ты, конечно, прав, говоря, что муки Филлис не продлятся долго. Однако я представляю, что творится сейчас в твоей душе. Ты стараешься скрывать от нас свои эмоции, но это опасная ошибка. Подавив простые человеческие чувства, ты ведешь себя как невозмутимый герой. Такая двойственность может стать постоянной. Твой надуманный образ выйдет из-под контроля, и когда он овладеет тобой, ты потеряешь целостность и превратишься в жалкий обломок.

Тебе не следует поступать так, Дик. Это не поможет ни Филлис, ни другим. Ты изменился к лучшему за годы, проведенные в долине, и то, что дремало в твоем сердце, наконец-то вырвалась наружу. Тебя преобразила любовь к Филлис, хотя, возможно, ты думаешь, что любишь Анн де Сельно. Твое стремление добраться до истоков Реки…