Наложница алого императора (СИ) - Боталова Мария

Юное тело отзывалось на каждое прикосновение, такое умелое, головокружительное. Кожа буквально пылала под скользящими по ней пальцами, а сердце стучало, как бешеное от захватывающих, сводящих с ума ощущений.

Я застонала, когда язык Эроана заставил мои губы приоткрыться и скользнул внутрь.

Где-то там на задворках сознания мелькнула мысль, что немного, наверное, можно. Позволить себе увлечься сейчас, чтобы закрепить разговор. И плевать, что это лишь отговорки для себя самой. Потому что… мне по-настоящему хочется.

Я легла на диван. Эроан последовал за мной, не разрывая поцелуя. Дыхания уже не хватало, но прекратить это было невозможно. Я забралась пальцами в его волосы, погладила затылок, затем шею, по пути пропуская гладкие пряди сквозь пальцы. Когда моя рука забралась под ворот рубашки, застонал уже Эроан. Я прикусила его губу, полюбовалась изумленно-сумасшедшим взглядом и усилием воли приложила палец к его губам.

— Хватит, — выдохнула с хрипом. Не так-то просто восстановить дыхание, когда все тело потряхивает. — На этом пока следует остановиться.

Эроан приподнялся, всматриваясь в мое лицо.

— Уверена?

— Уверена. — Уже более спокойно, потихоньку восстанавливая дыхание, ответила я. — Если хочешь продолжения, убеди меня, что оно стоит того. — Улыбнулась. — С тобой.

— И мои деньги, конечно, ни на что не влияют? — он хитро усмехнулся, в очередной раз пытаясь меня подловить.

— Деньги — не часть тебя, а лишь приятное дополнение.

— Не отрицаю. Но ты важнее. — С мягкой улыбкой предложила: — Покажи мне себя.

Глава 11

— Что мне ей сказать? Что сказать?! — нервным полушепотом вопрошала Жанна, расхаживая по комнате и хватаясь за голову.

Мы с ней закрылись в моей спальне. Даррэн остался в гостиной на первом этаже — сторожить яйцо рааха.

Пришел день икс: Жанна должна доложить на меня своей заказчице. Я бы, может, и хотела пойти с ней, понаблюдать со стороны, но пока решила не рисковать. Совсем не уверена, что меня не вычислят. А проколоться, тем более на начальном этапе, совсем не хочется.

— Так, Жанна. Успокойся. Если ты будешь нервничать даже больше, чем при предыдущей встрече, это вызовет подозрения.

— Какой кошмар! — завопила Жанна.

— Тише! Даррэн может решить, что тебя здесь убивают. Прибежит еще во всеоружии… — я передернула плечами, представляя эту тьму, так неприятную мне.

— Даррэн не прибежит, если будут убивать меня. Я всего лишь служанка.

— Прибежит как миленький. Ведь если убивают тебя, то потом примутся и за меня…

Почему-то мое заявление успокоило Жанну. Она перевела дыхание, заходила из стороны в сторону.

— Мне не поверят. Просто не поверят…

— Поверят, если не врать.

— Сказать, что к вам приходит его величество Эроан?!

— Ну конечно, Жанна! Это невозможно скрыть. Он постоянно топчется с плотоядными цветами перед калиткой. Соседи и прохожие наверняка становились свидетелями столь удивительного зрелища. Если ты будешь говорить, что никто ко мне не приходит, наша заказчица сразу заподозрит неладное. Но самое главное… знаешь что?

— Что?

— Никто не знает, что происходит у меня за забором и за закрытыми дверями! — заявила я, многозначительно поднимая палец.

— Хотите сказать… — оживилась Жанна, — что в этом можно соврать? Ой, а что тогда сказать? Что вы… хм… а что вы делаете?

— Полагаю, вариант «кормим горанзию по очереди» — не пройдет, — хмыкнула я.

— Наверное, нет…

— Вот что. Мы немного поиграем. Нам ведь нужно не просто докладывать всякую ерунду, но и выяснять потихоньку, кто такая заказчица, зачем ей следить за мной. Поэтому скажешь так. К леди Вивьене частенько стал наведываться император. Почти каждый день. Начинай обязательно с императора. Это важно, чтобы создать нужный эффект.

Жанна кивнула. Достав блокнотик с карандашом, принялась строчить.

— Правильно, записывай, — одобрила я. — Так ты будешь выглядеть более ответственной и надежной. Сразу видно, что серьезно к делу подошла. Скажешь, что… мы тебя постоянно выгоняем, двери запираем. И вообще, наверное, это какая-то магия, потому что ты не смогла подсмотреть, чем занимаемся.

— А в какой комнате?

— Молодец, Жанна! — я расплылась в улыбке. — Схватываешь налету. Скажи, что в гостиной. Как мы поднимаемся наверх, ты не видела, но я не раз выгоняла тебя, оставаясь с императором наедине…

— Какой кошмар… — Жанна покраснела. — Вы за репутацию не переживаете?

— А ты мне назови хоть одну леди, чья репутация пострадала за связь с императором.

Жанна задумалась. И не смогла привести ни одного примера.

Да, гулящие девушки в этом обществе не приветствуются. Но император — другое дело. Если уж сам император не пренебрег, значит, девушка стоящая.

Видимо, количество брошенных Эроаном леди не достигло критической массы, чтобы повернуть все наоборот. Например, можно будет сказать, что испробованные императором оказались ни на что не годны. Или у Эроана настолько дурной вкус, что нужно выбирать как раз те, на кого он внимания не обращает.

— Когда будешь об этом рассказывать, внимательно наблюдай за реакцией.

Затем добавишь, что глава императорской службы безопасности стал ко мне наведываться тоже… И опять наблюдаешь за реакцией. Нам нужно выяснить, интересуют ли заказчицу мои любовные похождения, или все же что-то другое.

Жанна кивнула, продолжая старательно записывать.

— За ним тоже понаблюдать особо, увы, не удалось. Вроде бы разговариваем, но так странно друг на друга смотрим. И гоним тебя, гоним! Наконец, ты порадуешь заказчицу вопросом: нужно ли выяснить, к кому расположены мои симпатии и кто из этих двоих мной интересуется.

— Я все записала, леди! Все сделаю, как вы сказали! — заверила Жанна.

Я с любопытством отметила, что процесс конспектирования помог служанке успокоиться и взять себя в руки.

— Тогда иди, Жанна. Ты полностью готова к встрече.

Отправив служанку, я ненадолго еще задержалась и только потом спустилась со второго этажа. Чтобы Даррэн не подумал, будто мы с Жанной вдвоем сидели, обсуждали что-то.

Не обращая внимания на тяжелый взгляд, прошла на кухню, взяла миску с мясом и отправилась кормить обе горанзии. Об этих плотоядных цветах, кстати, тоже успела почитать!

Оказывается, я не прокололась. Разве что выставила себя сумасшедшей, которая может любить подобных монстров, но это ерунда. Единственный способ более- менее усмирить горанзию быстро — хорошенько ее накормить. И то насыщения горанзия не чувствует, так что если почует рядом возможную добычу — все равно будет кидаться.

Манит ее все мясное: будь то птичка, окорок или рука человека, собственно, к человеку приделанная.

Но есть один секрет. Горанзия реагирует не только на движение. Она чувствует запах. И запоминает его. Скажем, пару раз можно накормить горанзию протухшей рыбой, а вот в третий раз она покусает, скорее, руку кормящую, чем эту дрянь в себя вберет. Но если один и тот же человек постоянно кормит горанзию, то она не будет на него набрасываться! Примет за своего и будет терпеливо ждать кусочек сочного мяса.

Чтобы приручить, требуется время. Так что без владения магией или без плотных перчаток у меня на самом деле не было шансов подойти к горанзии безбоязненно. По крайней мере, в первые дни ее появления.

Но теперь я твердо решила кормить хищных питомцев сама.

Чувствуя на спине мрачный взгляд Даррэна, кидала кусочки мяса то одной, то другой горанзии, и умилялась раздающемуся хрусту. Теперь я точно знала, что он возникает из-за наличия у цветка крохотных зубчиков. Они расположены так плотно друг к другу, что при пережевывании пищи создают подобный звук.

Пока темный маг молчал, я размышляла. О нем и об императоре.

После того, как я сказала Эроану «покажи мне себя», он устроил потрясающее свидание. Мы гуляли по прекрасному саду, а потом сидели у водопада и разговаривали. Просто разговаривали обо всем на свете.

Я не знаю, к чему это приведет. Я ведь дала Эроану понять, что меня интересуют долгосрочные отношения, а не кратковременное развлечение постельного характера. Эроану нужно именно это — затащить меня в постель. Но пока я буду узнавать его, он будет узнавать меня. Может ли это на что-то повлиять? Не знаю. Не удивлюсь, если в скором времени Эроану надоест, и он найдет более сговорчивую добычу, которая совершенно точно уложится в систему его ценностей.