Палестина и Израиль. От начала XX века до 7 октября 2023 года - Алекс Каплан

даже среди арабских стран, на тот момент не хотел брать на себя ответственность за евреев в Палестине. Ведь если бы их стали массово убивать и грабить, что было несложно тогда на Ближнем Востоке представить, то отвечать за геноцид пришлось бы правительству в Каире. Второго Холокоста мировое общественное мнение в 1948 году явно бы не потерпело, а желающих разделить судьбу Гитлера ни в Каире, ни в какой другой арабской столице не имелось.

Многие полагают, среди них «Новые историки», что в действительности египетская армия не собиралась брать Тель-Авив или завоевывать Израиль. Ну что они с этим взятым Тель-Авивом делали бы? Никто в действительности, даже среди арабских стран, на тот момент времени не хотел брать на себя ответственность за евреев в Палестине. Ведь если бы их стали массово убивать и грабить, что было не сложно тогда на Ближнем Востоке представить, то отвечать за геноцид пришлось бы правительству в Каире. Второго Холокоста мировое общественное мнение в 1948 году явно бы не потерпело, а желающих разделить судьбу Гитлера ни в Каире, ни в какой другой арабской столице не имелось. Большинство ближневосточных историков и политиков склоняются к тому, что в реальности египетские планы были совсем иными. Каир просто намеревался принять участие в разделе Палестины вместе с Трансиорданией и… с Израилем. Египетское руководство намеревалось захватить Негев, вероятно, весь Негев, еще точнее, весь израильский юг. Зачем, спрашивается, Каиру нужна была еще одна, хоть и большая, пустыня, ведь у него имелась по соседству Синайская пустыня, абсолютно им не используемая. На самом деле Негев был не такой уж и бесполезной пустыней. Это был для Египта сухопутный коридор на Ближний Восток. Мало кто обращает сегодня на это внимание, но создание государства Израиль отсекло Египту путь по суше на Ближний Восток. Главной целью Каира весной 1948 года было захватить себе сухопутный коридор на Ближний Восток, коим и являлся Негев. Однако израильтяне сцепились с египтянами в смертельной схватке за пустыню. Зачем, спрашивается, пустыня была так нужна израильтянам, ведь, несмотря на все их сельскохозяйственные достижения, ничего они в Негеве не выращивают по сей день, то есть там и сегодня пустыня? Негев был нужен Израилю по той же геополитической причине, что и Египту: просто коридор у сионистов шел в другом направлении – к Красному морю. Израилю нужно было то, что сегодня географически называют Эйлат в заливе Акаба, им нужен был выход в Красное море, в Индийский океан. Для Израиля этот выход в Индийский океан имел не меньшее значение, нежели Суэцкий канал для Египта. Иными словами, геополитические ставки в борьбе за Негев были слишком велики, а египетское наступление на Тель-Авив было скорее отвлекающим и угрожающим маневром, нежели реальной целью. Каир, без сомнений, намеревался захватить сектор Газа и еще как можно больше средиземноморского побережья, самой ценной земли в Палестине, вероятно вплоть до занятого в конце мая Ашдода. Тогда захваченный Негев приобретал еще большую ценность, ведь в таком случае он предоставлял удобный выход для Трансиордании, Ирака и Саудовской Аравии к Средиземному морю через порт в секторе Газа. Таким образом, борьба между Израилем и Египтом, если смотреть на события того времени через призму реальной политики, должна была стать самой ожесточенной, поскольку двум странам предстоял очень сложный палестинский передел. Для Израиля он был особенно важным, потому как на кону оказались практически вся южная часть страны, выход в Индийский океан и безопасность границ, поскольку Каир намеревался провести границу в Ашдоде, в тех самых 50 километрах от Тель-Авива, чтобы всегда держать Израиль на военном крючке.

Карта Израиля 1953 года. На карте видно, что окажись южная часть страны в египетских руках, Каир получил бы выход в Иорданию, а Израиль потерял бы выход к Красному морю

Рождение Иордании

Совсем по-иному обстояли отношения между Израилем и Хашимитами. Они были тайными и дружественными. Дружественные – не совсем, наверное, правильное слово, чтобы объяснить суть этих отношений. Израиль и Трансиордания были крайне важны и нужны друг другу. Прошлое и географию было ведь не изменить, а это значило, что они были частью единой Палестины совсем еще недавно, четверть века назад, когда их поделили на две части англичане. Все эти годы король Абдалла об этом не забывал, а наоборот, ожидал того момента, когда придет его время. Тогда в начале 20-х годов. Лондон поступил с ним и всей его семьей несправедливо. Лично ему достался никому не нужный на то время кусок пустыни на восточном берегу реки Иордан, хотя и очень большой, на котором проживало от силы 200 тысяч человек. Здесь не имелось никаких городов, здесь не имелось почти ничего кроме бедуинов, феллахов и Арабского легиона, состоявшего на службе у Великобритании. Весной 1948 года король Абдалла со своей недавно еще никому не нужной пустыней обладал на Ближнем Востоке поистине золотой акцией. Иордания обладает такой акцией по сегодняшний день, поскольку в результате возникновения государства Израиль она оказалась в самом эпицентре крупнейшего геополитического противостояния второй половины XX века. Нефть, всяческие межарабские конфликты и многое другое только добавили Иордании геополитического веса на международной политической сцене, поскольку Хашимитское королевство географически оказалось в самом центре Ближнего Востока. Теперь, через так много лет, Хашимиты могут наконец благодарить англичан за выданную им в 1921 году обширную территорию, включая дополнительный коридор, соединивший королевство с Ираком и отрезавшим Аравийский полуостров от остального арабского мира. Однако выход короля Абдаллы на мировую политическую сцену без появления на этой сцене Израиля был бы невозможен, так же, как было бы, скорее всего, невозможно и создание государства Израиль без участия в этом деле короля Абдаллы. Однако взаимодействовать двум сторонам в столь сложном деле, как помочь друг другу встать на ноги, приходилось предельно осторожно. Вокруг бушевали такие ужасные человеческие страсти, что малейшая утечка информации о сотрудничестве или подозрительные действия любой из сторон могли привести к непоправимым последствиям. А посему потоки встречной пропаганды на самых высоких тонах лились без остановки навстречу друг другу, перевозбуждая и без того крайне уже возбужденных людей. Однако иного выхода у стоящих на противоположных берегах реки Иордан врагов-партнеров просто не было. Чтобы прикрыть свои действия, требовалось обливать оппонента самой отборной грязью, дабы собственным гражданам и в голову не пришло, что с этим оппонентом имеют место договоренности. Израилю безумно повезло с партнером на другом берегу Иордана, на тот момент времени других таких умеренных и грамотных политических лидеров в арабском мире не было. В Сирийской республике вообще не было никакого