Любовь загробных людей - Лара Полярная

— Она жива? — я обернулась к Дане.

— Еле-еле, — мрачно откликнулся он. — Просто очень крепкий организм. Но я не уверен, что дотянет до больницы. А может и там уже умереть…

— Что с ней?

— Сильное переохлаждение. И судя по всему, они ее почти не кормили. Заперли и оставили умирать. Гуманные люди, убивать не стали.

— Что там было? — спросила я, пока Даня всеми возможными способами пытался отогреть девушку и привести в чувство.

— Никого, — ответил он. — Мы вошли, дом был заперт, пришлось дверь вышибить. На это время ушло. Ну и по дому долго искали, до подвала не сразу добрались. Она оттуда выбраться не могла. А этих самих там давно уже, видимо, не было… наверное, заезжали проведать, а может, просто оставили ее там, потому что… О Боже! Это что за чертовщина еще!!!

Даня даже подпрыгнул от неожиданности, а Юра от его крика выпустил руль и нас чуть не унесло в сугроб.

— Это не загробные люди и не чудовища, — рассмеялась я. — Это кошка. Ее, как и Дашу, бросили здесь умирать. А я подобрала. Нам же нужна в офисе кошка? Можем назвать ее мисс Марпл.

— С чего ты взяла, что нам нужна в офисе кошка?! — еще никогда я не слышала в голосе Дани такого возмущения, и еще никогда он не говорил мне «ты». Это явно отмечало новую эру в наших взаимоотношениях.

— Да ладно, — миролюбиво заметил Юра. — Жалко тебе что ли? Я люблю кошек. Они приносят удачу.

— Они приносят неприятный запах, когда ходят мимо лотка, — проворчал Даня. — А ты, любитель кошек, лучше бы рулил побыстрее. Боюсь, мы ее можем не довезти. И надо позвонить Павлу.

* * *

В холле больницы Даня и Юра рассказывали Павлу о том, что случилось. Рядом стояла Василиса. Она была холодна со своим бывшим женихом, но проявила характер, когда согласилась по просьбе Юры приехать и встретиться.

— Чтобы нам не рассказывать все это много раз, и чтобы было побольше свидетелей, — пояснил Юра.

— Значит, все дело в твоих картинах? — протянула Василиса, все еще не глядя на бывшего жениха. — Или в твоей бесчестности? Ты не мог мне просто сказать, что встретил другую? Решил посмеяться над моей невезучестью?

— Прости, — Павел вздохнул. — Признаю, был не прав. Я поступил плохо. Но вообще-то, дело не во мне и не в картинах, а в твоем дружке, с которым ты меня так опрометчиво познакомила. А он забрал моего Левитана и чуть не убил мою невесту!

— А нечего было строить из себя знатока живописи и ходить по выставкам, если даже в своих картинах не можешь разобраться!

— Я не строил. Ходил по выставкам из-за Даши. Она там работала. А теперь… Да плевать мне на картины, конечно, хотелось бы их вернуть, но главное — чтобы она осталась жива. И черт с этими картинами!

— Ну и негодяя надо бы посадить, — мрачно заметила Василиса.

— Если поймают, — ответил Юра. — Мне звонил Дима, из МВД, приятель мой. Вроде, говорит, где-то узнал, что этих рабочих взяли. Если их допросят, они что-то да скажут. А вот где сам Влад… Это пока вопрос. Но далеко не убежит. Через границу он с картинами не прорвется, а бросить их — не бросит. Значит, пока где-то здесь. Найдем его, найдем и картины.

— Можно ли будет вернуть их мне? Ведь все слышали, что я передал их Владу добровольно.

— Вы подписывали какой-то договор? — уточнил Даня.

— Нет, все на честном слове.

— Тогда на честном слове и заберете обратно. В конце концов, Влад умышленно скрыл от вас ценность картин и пытался ввести вас в заблуждение.

— А насчет друга-мерзавца, — вмешалась Василиса, — Чья бы корова мычала! Сам познакомил со своим братом-мерзавцем, который меня чуть не обворовал на двадцать миллионов, благо, в последний момент ребята удержали!

— Андрей? — Павел уже был в курсе этой истории. — А я тебе разве не говорил, что он паршивая овца в нашей семье? Разве не говорил, что ему вообще нельзя верить? Говорил и неоднократно. Ты сама виновата. Нельзя быть такой наивной.

— Я хотела тебя вернуть, — со слезами в голосе сказала Василиса.

— Все еще хочешь?

— Нет, больше не хочу, — твердо ответила она. — С меня хватит. И тебя, и твоей Даши, и твоего братца! Не хочу даже слышать о вашей семейке. Лучше уж быть всю жизнь одной!

— Вряд ли вам это грозит, — тут же добавил Юра.

— Думаете, вокруг меня всегда будут мошенники и охотники за деньгами моего отца? — грустновато улыбнулась она, поднимая на него глаза.

— Вообще-то, просто имел в виду, что вы очень красивы и вряд ли останетесь без поклонников, — смутился он.

— Спасибо.

В этот момент из палаты показался врач, и Павел бегом кинулся к нему.

Через некоторое время он вернулся и сообщил, что врачи предполагают, что Даша выживет, несмотря на сильное истощение и обезвоживание.

— Спасибо, — Василиса повернулась к нам. — Пожалуй, я теперь пойду. Но очень благодарна за помощь. Надеюсь, моя жизнь станет спокойнее.

— Можно я позвоню, узнать все ли в порядке? — уточнил Юра.

— Да, конечно. Возможно, я снова воспользуюсь услугами вашего агентства, если понадобится, — ответила она, мило кивнула и прошла к лифту, не сказав Павлу ни слова.

Потом он тоже благодарил нас, выяснял по оплате и снова благодарил, потому что, если бы не мы, что уж говорить, не видать ему ни девушки, ни картин!

Я должна была бы чувствовать гордость, что не зря провела первый рабочий месяц: моя версия оказалась верной, я помогла раскрыть преступление и спасти человеческую жизнь. Но мне было не до гордости: из этой больницы я уже бежала в ветеринарную клинику, чтобы проверить, здоров ли наш новый питомец.

В клинике выяснилось, что это не кошка, а кот. Поэтому мы, посовещавшись, решили назвать его Яковом — в честь Якова Брюса, благодаря мистической ауре которого, мы все оказались в нужном месте в нужное время: кот был спасен, а мы получили отличный символ для нашего агентства, да и в офисе с его присутствием стало куда уютнее. Яков оказался умным и воспитанным котиком, ничего не портил и отличался нордическим темпераментом: в основном мирно спал на подоконнике с утра до ночи.

Через некоторое время Влада удалось задержать, Павлу вернули его картины, которые в результате всех перевозок сильно пострадали и теперь требовали серьезной реставрации. Поэтому их забрали музейные работники, и мы сомневались, что Павел теперь их увидит. Но ничего, поделом ему, все-таки, он нехорошо поступил, когда обманул