Стражи - Александр Бушков

Поручик не впервые уже подумал, что краснолицый деревенский житель абсолютно прав. По первоначальным сведениям, нынешний лорд Бэннинг, если отбросить уклончивые обороты авторов великосветских справочников и называть вещи своими именами, гол, как сокол. Денег арендаторов еще хватит, чтобы одеться и прокормиться, однако постройка башни и электростанции потребовала немалых вложений, и вряд ли кто-то взялся делать это в кредит. Следовательно, за лордом стоит некто, располагающий солидными финансами. Кто именно, предстоит выяснять как раз им. Чтобы узнать это с помощью аппаратуры наблюдения, придется потратить не часы — дни — а всех сжигает нетерпение поскорее добиться какого-то результата. В этот самый час в это самое место они могли бы и отправиться, скажем, неделю спустя — но мало ли что может произойти за эту неделю в новом, неправильном грядущем. Гораздо практичнее выходило отправить в былое путешественников, чтобы они все на месте и выведали — поскольку путешественники ничего не имели против, сами рвались…

— Ходят слухи, что его светлости удалось уговорить какого-то чудаковатого миллионера, — сказал мистер Хамфри, почесывая роскошные бакенбарды. — Тот вроде бы и отвалил денежки, не считая. Каннингем его вроде бы видел — этакий расфуфыренный павлин в «Роллс-Ройсе», с шофером в ливрее. Только это вовсе необязательно тот самый миллионер… Ну, вот я и пришел. Всего хорошего, джентльмены, рад был познакомиться. Жду вас завтра в «Лисе и собаке» — вдруг да окажется время поговорить и о Черных Псах.

Он приподнял котелок, поднялся на крылечко двухэтажного домика, где не горело ни одно окно, стал рыться в карманах в поисках ключа. У него были свободные повадки человека, не опасающегося выволочки от суровой супруги, — то ли холостякует, то ли его дражайшая половина привыкла к подобному времяпровождению мужа…

Они пошли дальше по неосвещенной улочке. Где-то на окраине деревушки лениво побрехивала собака (как-то иначе, чем дома), слева высоко в небе стояла почти полная Луна, теплая ночь казалась покойной и безопасной.

— А что это за Черные Псы? — спросил поручик.

Капитан хмыкнул:

— А это такие призраки в виде огромных черных собак. Считается, попадаются порой на дорогах. Вот я и рассудил, что джентльмен, пишущий о них книгу, никого в глуши не удивит и не заставит насторожиться. Это, как выразился бы мистер Хамфри, полезное чудачество или, по крайней мере, никому не вредящее… Ну что же, возвращаемся в гостиницу?

Поручик усмехнулся:

— У вас какой-то неуверенный тон. Словно вы намерены предложить более интересное занятие.

— А вам ничего не приходило в голову, поручик?

— Приходило, а как же, — сказал Савельев. — Я бы рискнул подобраться поближе к особняку и ночной порой высмотреть, что удастся. Вдруг да увидим что интересное… Однако я соблюдаю субординацию и прекрасно помню, что старшим назначены вы.

Капитан коротко рассмеялся:

— Старшему, да будет вам известно, пришла в голову та же самая мысль… Рискнем, господин поручик? Не думаю, чтобы там расхаживали часовые с ружьями и собаками — мы как-никак в доброй старой Англии, имей место что-то подобное, о таком непременно бы сплетничали, а мы не слышали ничего похожего. Мне представляется, что лорд вынужден соблюдать некие приличия. В конце-то концов, вооруженная стража, обходящая ночью дозором поместье, плохо сочетается с мирной башней, якобы предназначенной для передачи посланий обитателям иных миров… Нечто нетипичное для нынешней Англии. Я здесь работаю три года, в самых разных временах, приобвыкся, изучил туземные обычаи… Уговорил я вас?

Поручик усмехнулся:

— Уговорили. Благо я и не собирался ломаться. Правда… Там может оказаться не человеческая стража, а другие…

— Вас это останавливает?

— Ничуть. Мы все равно заметим их первыми, и вреда они нам причинить не смогут…

Капитан сказал наставительно:

— Только, я вас прошу, постарайтесь не устраивать перестрелок с альвами, если они там все же сыщутся. Мы, собственно, уже сейчас можем высадить сюда десант и разнести башню на куски, но прежде нужно выяснить точно, кто за всем этим стоит…

Савельев усмехнулся:

— Вы считаете меня азартным мальчишкой? Могу напомнить: когда я первый раз столкнулся с альвами и учился с ними воевать, вы наверняка еще пешком под стол ходили…

— Да, конечно… Тысячу раз простите, поручик, но я, право же, никак не могу привыкнуть… Мне постоянно хочется вас опекать.

— Ах, вот оно в чем дело… — сказал Савельев без всякой обиды или раздражения. Скорее уж, ситуация его смешила. — Мы для вас — что-то вроде смешных прадедушек? Признавайтесь уж.

— Еще раз простите… Что-то в этом роде… — смущенно признался капитан. — Я, конечно, прекрасно понимаю, что мы вам всем обязаны, что вы — героические первопроходцы и все такое прочее… И ничего не могу с собой поделать. Вы представляетесь такими архаичными с вашими «каретами», первыми вариантами аппаратуры… Поневоле тянет…

— Это хорошо, что вы так чистосердечно… — сказал Савельев. — Даже чуточку завидую: у нас как раз и нет никаких архаических предшественников, не на кого смотреть свысока…

— Но я вовсе не…

— Ладно, — сказал поручик. — Что ж тут поделаешь, если у вас и впрямь такие мысли… Вы только запрячьте их поглубже, хорошо? И помните, что я — кадровый офицер…

— Вы на меня сердитесь?

— Вздор, вздор… — сказал поручик. — Считайте, что и я, со своей стороны, смотрю на вас чуточку свысока как на забавного, суетливого юнца, лиха не хлебавшего, не привыкшего довольствоваться малым и примитивным, как мы в свое время… Вот и будем квиты. И хватит об этом. Лучше объясните, почему вы с таким тщанием проглядываете все газеты, какие сюда приходят. Я подметил, вы их прямо-таки под лупой изучаете… Что вы там ищете?

— Хоть что-то о стройке в Бэннинг-холле, — сказал капитан. — И ничего не нахожу. А это довольно странно.

Я по своему положению здесь, как вы понимаете, должен изучать газеты внимательнейшим образом — мало ли что полезное может отыскаться. Здесь пресса еще не набрала той оголтелости в охоте за сенсациями, какую приобретет лет полсотни спустя, но все равно, и в этом времени, и в этой стране — сенсации для газетчиков хлеб насущный. Меж тем за полгода ни одна газета словечком не упомянула о лорде Бэннинге и его башне. Это весьма странно. Благодарнейшая тема, верный кусок хлеба, о башне можно писать, нимало не нарушая здешних моральных норм и негласных запретов. И тем не менее — сущий заговор молчания. Конечно, места глухие, приезжих мало, репортеры не рыщут… и все равно, за полгода кто-то да должен был пронюхать. Сюжет, согласитесь, интересный: его светлость намерен посредством башни подавать сигналы обитателям иных миров… Толковый газетный щелкопер не одну неделю мог бы этим кормиться. Гораздо менее интересные события подхватываются бульварной прессой и раздуваются до небес… Сейчас же — ничего подобного.