Жулики-Призраки и прочие негодяи (ЛП) - Якобсен Роб

Он отдернулся, не мог сбежать от водной сферы.

Его варги отскочили от скорпиона, поспешили к друиду, но монстр устремился за ними, клешня поймала лапу одного из волков с жутким хрустом, а второй волк едва уклонился от удара жалом.

Зак вслепую нащупал зелье на поясе, бросил его в сторону гидромага. Она отпрянула, и зелье упало на пол и взорвалось в пяти футах перед ней.

Вспышка, и вода упала, Зак хрипло вдохнул, а потом вода вернулась к его голове. Гидромаг осталась на ногах, скорпион тряс вопящим варгом, другой прыгнул ему на спину, яростно рыча.

Я ждал миг, что Зак вытащит еще козырь из рукава, но он пошатнулся и упал на колено, пытаясь убрать шар воды, в котором тонул, одна рука все еще была приклеена магией к его боку.

У меня не было выбора. Я вышел из-за заднего ряда сидений, поднял пистолет и выстрелил. Желтое зелье взорвалось на груди гидромага. Удивление мелькнуло на ее лице, и она рухнула без сознания.

Жидкость, топящая Зака, обрушилась на пол, и он согнулся, откашливая воду, плечи содрогались.

Я выстрелил в неподвижного волшебника, чтобы он не встал, повернулся в поисках ведьмы, но совершил ту же ошибку, что и Радомир. Я выдал свое местоположение.

И ведьма заметила.

Когда я повернулся, она была за мной, тяжелый посох волшебника был в ее руках. Она взмахнула им, как бейсбольной битой, целясь туда, откуда летели снаряды с зельем.

Конечно, там стоял я.

Посох ударил по моей груди, сбил меня с ног. Я рухнул между сидений, пистолет вылетел из руки. Боль сотрясала тело, но я все внимание направил на поддержку искажений.

Ведьма подняла посох, готовясь метнуть его в меня, как боевой топор. Я вскинул руки, чтобы защитить голову, пока она опускала его.

Она дернулась и упала назад. Ее тело, содрогаясь, рухнуло в паре футов от меня, рукоять ножа торчала из ее горла.

Я сел. Посреди рядов сидений Зак все еще стоял на колене, вытянул руку ко мне в броске, спасшем мою жизнь.

Трое прихвостней были побеждены. Остались скорпион и луминамаг.

Головокружительные вспышки света появились над головой, Радомир, скрытый в центре сцены, жутко засмеялся.

— Думаешь, победил? — спросил его сухой голос. — Это похоже на победу?

Маленькое мерцание парило в воздухе над сценой, потом стало огненно-красным шаром. Внизу сверкнул силуэт скипетра, игра света не могла скрыть его полностью.

Шипящий шар стал размером с баскетбольный мяч, а потом полетел вправо с оглушительным ревом. Он врезался в лестницу, где еще пряталась невидимая Линна, и взорвался огнем.

Все в радиусе десяти футов поглотил огонь, тут же сжигая. Никто не мог это пережить.

Даже Линна.

Жуткий звериный вой сотряс зал. Скорпион бросил варга в стену, другой сильно хромал, заходя с другой стороны от монстра.

Зак вытащил из ножен в сапоге другой нож, вскочил на ноги, сияющая веревка все еще мешала двигаться другой руке. Он посмотрел мне в глаза.

— Он твой, — крикнул он.

А потом повернулся и, не переживая из-за опасности или взрыва, который сжег мою напарницу, побежал к бушующему скорпиону и своим варгам.

Я потратил ценную секунду на поиски пистолета, но он улетел под сидения, и я его не нашел. У меня было несколько артефактов на поясе, но от напряжения из-за искажений, я не помнил, что они делали и как активировались.

Был только я и мои силы. И они сильно давили на мой мозг.

Я устремился к сцене. Огни сверху плясали от магии Радомира, и искра появилась на сцене — его скипетр заряжался для второго сжигающего заклинания. Конечно, его клиент был готов заплатить за артефакт чемодан долларов. Эта штука была убийственной.

Шар огня разбух и полетел ко мне. Я бросился в воздух, подражая Брюсу Уиллису, отскакивающему от взрывающегося вертолета. Но мое тело ощущалось как лапша, и у меня не было помощи в виде наложенных спецэффектов и каскадера.

Я рухнул меж двух рядов сидений, взрыв обжигал спину. Сидения таяли, а я мог думать только: «Не бросай искажение, не бросай искажение, не бросай искажение».

Когда я выглянул из-за сидений, я обрадовался, увидев, что все еще работало. Проекция Кита строила гримасу, отражающую мою боль, но в остальном я все удержал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В опасных шести шагах от меня скорпион извивался. Зак освободил руку, и его хлыст обвил хвост монстра, не пуская жало к варгам, нападающим на него спереди.

Я перебрался через сидения к сцене, собирая со дна остатки энергии, заставил Киномеханику мерцать в режиме импульсной лампы. Свет пульсировал во всем зрительном зале.

Но луминамаг остался скрытым.

Он точно компенсировал своей магией. Он видел достаточно моих трюков, чтобы знать, как с ними справляться, и он знал, что ему осталось немного времени до успешного влияния на голосование. Если бы я не поддерживал кучу искажений одновременно, я мог бы напасть на его разум и раскрыть его. Но мне не хватало сил сделать еще и это.

Снова раздался вой волка, с ним — крик Зака. Я повернулся, услышав громкий шорох.

Скорпион дико извивался, его голова была наполовину оторвана, кровь лилась из раны. Монстр повернулся, содрогаясь, длинный хвост летел ко мне.

Я не могу увернуться вовремя. Хвост ударил меня по животу, я пролетел над тремя рядами сидений. Я рухнул на пол перед сценой, в зрительном зале стало тихо.

Тело скорпиона растянулось на сидениях, его опасный хвост обмяк. Зак и его два раненых варга были в шести рядах выше на другой стороне. Друид тяжело дышал, в руке был окровавленный нож, глаза расширились в тревоге.

Тревога была не из-за скорпиона, а из-за меня. Монстр был мертв, но я потерял искажения.

Все сразу.

Все слои галлюцинации угасли. Киномеханика исчезла. Я уже не был невидимым. И Линна появилась в центре сцены.

Целая, не сгоревшая, она сидела на коленях в центре заклинания, удерживающего Дэниела, прижав кубик Рубика в центральной руне сложного массива. Ее губы двигались, она колдовала, чтобы освободить подростка.

Линна не была со мной и Заком. Волшебница отрицания с сумкой, которую видели трое прихвостней, была искажением, которое я создал с самого начала. Я даже создал фальшивую невидимую Линну для луминамага, чтобы он убил ее, отвлекшись на это.

Молодец, придурок. Ты взорвал галлюцинацию. Отличная боевая стратегия.

Настоящая Линна с помощью зелья Зака проникла через заднюю дверь кинотеатра и прошла за кулисы. Даже экран был изменен. Создав Киномеханика, я добавил слой Изменения вида, чтобы придвинуть постепенно экран, скрывая свой обман мерцающим светом. Это скрыло почти половину массива за фальшивым экраном, и Линна смогла применять там свои навыки отрицания.

Она десять минут ломала заклинание удержания, вот-вот должна была освободить Дэниела.

Но этих мгновений у нас не было, ведь я ее раскрыл.

Невидимый Радомир зловеще засмеялся.

— Умно. Очень умно, агент Моррис.

Да, это было умно. И каждая молекула моего уставшего тела платила за это.

— Но недостаточно. И ты умрешь, сожалея об этом.

Губы Линны еще двигались, быстро произносили заклинание, но она посмотрела на меня большими глазами, поняв, что мои искажения не выстояли.

Голос Радомира загремел:

— Ori…

Он начал заклинание, которое запустит убивающую магию. Четыре слова, и Дэниел умрет, как и Линна, которая была внутри массива с ним.

— …morte…

Латынь слетала с губ Радомира, и все замедлилось в стиле Зака Снайдера, пока мой разум пытался отыскать решение проблемы.

Я сбился с намеченного пути. Радомир был невидимым, у меня не осталось оружия, а обычное искажение не сможет его отвлечь. Когда я был в отчаянии в прошлый раз, я превратил крюк в якорь и утопил демона.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но даже если бы я смог чудом исказить реальность, что я мог сделать? Я не видел Радомира. Его магия света победила мои искажения, у меня ничего не осталось.

Только…

— …moriendum…

Силой Радомира был свет. Вся его сила была от него. Какой была его слабость? Тьма.