Шестая могила не за горами (ЛП) - Джонс Даринда

- Биологического отца должны были перевести в Альбукерке. Но после моего исчезновения родители решили остаться в Северной Каролине. Надеялись, что рано или поздно полиция меня отыщет.

Я вскочила на ноги.

- Они и сейчас там живут?

- Да.

- Рейес, ты к ним ездил? – Под пристальным взглядом я шагнула ближе. – Говорил им, кто ты такой?

Заметив выражение его лица, я застыла на месте.

- Зачем?

- Как это зачем?! – Меня так ошарашил его вопрос, что на несколько секунд я потеряла дар речи. – Рейес, они должны знать, что с тобой все в порядке. Они имеют на это право.

- Они имеют право жить долго и счастливо и спокойно спать по ночам, ничего не зная.

Я ушам своим не верила.

- Ну почему, почему ты все эти годы держишь их в неведении?

От Рейеса волнами пошел сердитый жар, согревающий холодные капли.

- Их нельзя назвать моими настоящими родителями, Датч. И ты это знаешь.

- Но ты же сам их выбрал.

- Я выбрал женщину, чья утроба привела меня в этот мир. Вот и все.

Ничего подобного. Я чувствовала, какой клубок эмоций бурлит в Рейесе. Гнев, возмущение, сомнения…

- Это не вся правда, - тихо сказала я.

Его эмоции были слишком сильными, и я никак не могла их заблокировать. Рейес это понимал и злился еще сильнее.

Он отвернулся, чтобы взять ящик с инструментами, но я помешала. Взяла Рейеса за руку и положила его ладонь себе на щеку.

- Рейес, ты должен им все рассказать. Облегчить их боль. Избавить от неизвестности.

С неимоверно длинных ресниц капал дождь. Темные глаза сияли.

- Зачем я им, Датч? Что с ними будет, если они узнают, кто я такой?

Я была в корне не согласна, но в данный момент хотела только убедить его повидаться с родителями. Поговорить с ними. Об остальном можно было подумать позже.

- Необязательно рассказывать им, кто ты такой на самом деле.

- Я не это имел в виду. – Рейес отвернулся от меня. – Последние десять лет я сидел за решеткой.

Я встала перед ним, вынуждая смотреть мне в глаза:

- За преступление, которого не совершал.

- Тюрьма накладывает отпечаток. Бывшие заключенные отличаются от других людей, ведут себя иначе. Их социальные навыки далеки от нормы. Они все поймут.

- Ты ведь шутишь, да?

- Нет, не шучу. – Он схватил меня за руку и крепко сжал. В мгновение ока его поведение изменилось. – И я не хочу, чтобы ты им что-то рассказывала. Это моя жизнь, Датч. Не смей вмешиваться. Поняла?

Как бы мне ни хотелось сию же секунду сорваться на поиски этих людей, я должна была уважать решение Рейеса. Если он не хотел видеться с биологическими родителями, не мне его заставлять. Он имел право на личную жизнь. Но от одной только мысли, что спустя столько лет его родители по-прежнему будут страдать, сердце обливалось кровью. Нужно было что-то сделать, чтобы закрыть эту тему. Оставить все как есть – все равно что оставить кровоточащую рану… кровоточить. Наверняка есть способ как-то решить этот вопрос, не наступая Рейесу на мозоль. Например, сообщить родителям, что их сын жив-здоров и дела у него идут весьма неплохо, но при этом не раскрывать его личность.

- Пообещай, - угрожающе потребовал Рейес, сжимая мое плечо.

Я уже открыла рот, чтобы дать ему обещание, как вдруг меня осенило:

- А как же второй сын Фостеров? Тот, который сейчас живет с ними? Он хоть им родной?

- Понятия не имею. – Отпустив мое плечо, Рейес сложил на груди руки. – Подозреваю, его они тоже похитили. Он блондин, а Фостеры брюнеты.

- Ядрен батон мне на алтарь! Но так же нельзя! Их надо остановить.

- Ты специально меняешь тему? Не хочешь давать обещание не совать свой нос в мои дела?

- Чего? Я? Ого! Ты только посмотри, какой ливень пошел!

- Датч.

Глубокий будоражащий голос завибрировал у меня в костях.

Конечно, никакого ливня не было. Шел обычный мелкий дождик, но от него белая футболка успела промокнуть и прилипнуть к телу Рейеса. Как будто ее специально сшили с учетом широченных плеч и узкой талии.

- Будешь и дальше на меня так смотреть – пожалеешь.

Я тут же подняла голову и заглянула ему в глаза. Не помогло.

- Я никогда не пожалею о том, что смотрю на тебя.

Как будто не понимая, о чем речь, Рейес нахмурился и совершенно серьезно спросил:

- Почему?

И тут мое терпение лопнуло. В прямом смысле слова я прыгнула ему в руки, повисла на шее и прижалась к губам. Пару секунд он пытался подавить улыбку, потом с энтузиазмом ответил на поцелуй и прислонил меня спиной к машине. Одна рука уже лежала на Угрозе, которая тут же проснулась. Обжигающе горячие губы вдруг оторвались от меня и обдали жаром сосок. И только в этот момент я заметила, что Рейес успел расстегнуть на мне блузку и выпустить на свободу и Угрозу, и Уилл.

Мозг наотрез отказывался понимать, что мы на улице. Я с головой погрузилась в огонь, разжигаемый Рейесом. Угроза налилась, сосок заострился и затвердел так быстро, что было почти больно. Я едва сдержала рвущийся из груди стон. Удовольствие становилось непереносимым. Рейес занялся Уилл, потом снова вернулся к Угрозе. Каждый раз, когда он посасывал розовые вершинки, нарастающее возбуждение словно стегало меня кнутом изнутри. Я посмотрела вниз. Видеть на моей бледной коже красивые губы Рейеса было невыразимо приятно. Но, стоило ему прикусить твердый сосок, я полетела в пропасть. По венам одной мощной вспышкой разлился дурманящий, горько-сладкий оргазм, словно в урагане столкнулись лед и пламя.

С губ сорвался крик. Никогда в жизни я не испытывала оргазм от таких ласк. Тяжело дыша, я в полнейшем изумлении переживала искрящийся каскад наслаждения. Потихоньку экстаз ослабевал. У меня дрожали руки и ноги, но все равно хотелось еще. Я уже давно поняла: если речь идет о Рейесе Александре Фэрроу, мне всегда мало.

Горячие губы прижались к моим. Я изо всех сил обняла Рейеса, а он осторожно уложил меня на капот. Но подняться я ему не дала – опустила руку и погладила через джинсы. Он резко втянул ртом воздух. Губы закололо от прохлады, и в тот же миг по мне прошла очередная волна ничем не замутненного желания. Не успела я и глазом моргнуть, как Рейес стащил с меня штаны. Как ему удалось провернуть этот фокус, понятия не имею. Одно было ясно наверняка: я, практически голая, лежала на капоте его машины и все еще пыталась отдышаться. А секунду спустя без предупреждения одним мощным рывком Рейес оказался внутри.

От нахлынувших ощущений я забыла, как дышать. Прижала его к себе так крепко, как только могла. Он замер, давая мне возможность привыкнуть к наполненности, но я уже растеряла весь свой хваленый самоконтроль – сгребла в кулаки его волосы, укусила за плечо и приподняла бедра, пытаясь вобрать его еще глубже.

Рейес зарычал мне в ухо, поднял одной рукой мое колено и снова и снова врывался в меня быстрыми сильными ударами. В животе росла, вихрилась, бурлила горячая волна. Напряжение нарастало, превращая меня в готовый взорваться в любую секунду вулкан. От недавних ласк соски все еще горели и терлись о грудь Рейеса, внося свою лепту.

На могучих плечах бугрились мышцы. Дыхание Рейеса стало отрывистым и тяжелым. Он держал меня так крепко, что я не могла пошевелиться. Зато сумела запустить ногти в его плоть, подгоняя, безмолвно умоляя не останавливаться. На лице Рейеса отразилась сладкая мука – он сдерживался, чтобы еще раз столкнуть меня в бездну. Я уткнулась носом ему в шею и задохнулась от очередного взрыва, накрывшего меня сокрушительной волной. Из груди Рейеса вырвался низкий стон, когда в нем тоже взорвался оргазм. Я чувствовала, как он дрожит вместе со мной, переживая такой же мощный экстаз, как и я всего секунду назад. Рейес так крепко меня держал, что было больно. Но от этого пик наслаждения стал еще выше. Я плыла на этой волне, упиваясь наполнившим тело и душу восторгом. Бушующий ураган медленно, почти ласково стихал, пока наконец полностью не развеялся под аккомпанемент бешено бьющихся сердец.