Так близко - Дэй Сильвия

Встав с дивана, я сразу же направляюсь к барной стойке из блестящей латуни и стекла и наливаю себе джин с тоником. Посмотрев вниз, я пытаюсь скрыть внутренний страх. У меня между ног все дико болит, и там все какое-то липкое. Нет никаких сомнений в том, что у меня был секс, но я совершенно не помню детали.

Пожалуйста, Господи, пусть это будет мой муж.

– Тебе же нельзя пить алкоголь и таблетки одновременно, – поучительным тоном говорит Сюзанна.

Повернувшись, я смотрю ей в глаза, запивая обезболивающее джин-тоником. Коктейль комнатной температуры, поэтому должен казаться ужасным на вкус, но сейчас это пойло сродни напитку богов.

– Дариус убрал весь алкоголь из нашей квартиры. – Ну, во всяком случае, все, что смог отыскать. – И мне действительно нужно выпить.

– Тебе сначала нужно что-нибудь поесть. Эти таблетки на пустой желудок могут вызвать продолжительную рвоту.

Я смотрю на нее, но она уже отвернулась и ушла на кухню. Быстрым, профессиональным движением я опрокидываю стакан и залпом выпиваю первый коктейль за день. И сразу же наливаю второй ровно до того же уровня, чтобы Сюзанна ни о чем не догадалась.

Поставив наполовину полный стакан на вещевой сундук, служащий хозяйке кофейным столиком, я иду в ванную и оцениваю состояние моего тела. Я перестаю дышать. На нижнем белье видно большое количество спермы и следы крови. От этого запаха меня начинает мутить. Я принюхиваюсь, но от меня не пахнет шлюхой. Наверное, в какой-то момент я все же приняла душ, и смесь крови и семени вытекла позднее. Меня переполняет отвращение, волнами расходящееся по всему телу.

Глаза сильно высохли, поэтому сейчас мне больно моргать. Я сажусь на унитаз и делаю свои дела, а когда встаю и смотрю вниз, вижу, что вода окрашена в розоватый цвет.

– Для Дариуса нет ничего необычного в том, что во время секса он крайне агрессивен, – шепчу я. Он страстный и любовник с тягой к доминированию. И раньше бывало так, что после секса с ним у меня болело все тело.

Я использую влажные гигиенические салфетки Сюзанны, чтобы убрать следы преступления, а потом запихиваю нижнее белье – новый красивый комплект с кружевными трусиками – на дно мусорного ведра, а сверху маскирую их использованными салфетками и другим мусором.

Мою руки, глядя на отражение в зеркале. Вокруг рта залегли глубокие морщинки. Линии на лбу теперь тоже заметны. Я все время пропускаю сеансы с инъекциями ботокса. Просто не нахожу для них времени. Но больше всего меня поражают глаза. Мои зеленоватые глаза потемнели до такой степени, что стали похожи на черные провалы, сквозь которые я вижу проникающий в душу ужас. У меня стынет кровь в жилах от этого зрелища.

Я хватаю полотенце с крючка, прижимаю ко рту и кричу в махровую ткань, пока не начинает темнеть в глазах.

Через несколько минут я выхожу из ванной, расправляю плечи и поднимаю голову. Хватаю стакан с моим напитком и делаю большой глоток, чтобы унять пульсирующую боль в челюсти, усилившуюся после небольшого срыва. Я больше не могу закрывать на это глаза. Пришло время установить скрытые камеры по всей квартире. У меня уже куплена дюжина таких, спрятанных в одном из ящичков моего шкафа, но они больше года пролежали без дела. У меня хватило смелости купить их, но я никогда их не использовала. Я просто боялась того, что могу увидеть.

Теперь же я боюсь того, что могу не увидеть.

Сюзанна уже поставила тарелку с круассанами на обеденный стол.

– Давай, иди сюда и закинь что-нибудь в желудок.

Я присоединяюсь к трапезе, тайно глядя на нее поверх стакана. В отличие от моей кожи ее – поистине безупречна: нет ни намека на морщинки или возрастные складки. Она поднимает глаза и смотрит на меня, и я ловлю ее озабоченный хмурый взгляд.

– Во сколько я приехала к тебе? – уточняю я.

– Сегодня утром, чуть позже пяти.

– Чертовски рано. Мне очень жаль.

– Все нормально. Дариус звонил примерно в семь, везде тебя искал. – Она поджала губы. – Я сказала ему, что все это время ты была у меня.

Я облегченно вздыхаю.

– Спасибо тебе!

– Он уже едет сюда. У вас двоих все в порядке?

– Да, конечно. – Она молча смотрит из-под густых ресниц, поэтому я добавляю: – Пока Кейна не было на рабочем месте, Дариусу пришлось работать сверхурочно. Кейн сейчас куда-то уехал со своей женой, поэтому Дариусу приходится работать за двоих.

Или просто заботиться о доле в бизнесе, о которой не должны знать Кейн и его чертова мать. И, наверное, ежедневно трахать свою помощницу, а не только по пятницам. Домой он приходит настолько поздно, что причиной таких задержек не может быть одна лишь работа.

– Правда? – интересуется Сюзанна. – И куда же они поехали?

– Никто не знает наверняка, но Лили звонила мне, чтобы спросить о моем самочувствии, и на экране высветился телефонный номер с кодом штата Коннектикут. Я поискала, но он нигде не упоминается. – Я отрываю кусочек круассана и закидываю в рот. – Уверена, что Витте точно знает их местоположение, – продолжаю я, пытаясь прожевать этот кусок, – но он тоже куда-то пропал.

– Уехал с ними?

– Вполне возможно. Может, прямо сейчас у них намечается серьезный тройничок.

– Ты же не всерьез…

– Почему нет? – С этими словами я кусаю круассан. Он кажется таким маслянистым и вкусным, что я только сейчас осознаю, насколько голодна. – Витте так глубоко проник в задницу Кейна, что, возможно, стал полноценной частью своего работодателя.

– О, господи, что ты говоришь! – смеется Сюзанна, откидываясь на спинку стула.

Ее наряд расшит красивым медно-бирюзовым цветочным узором, который прекрасно оттеняет кожу цвета молочного шоколада. В ее внешности есть нечто величественное, и это мне совсем не нравится. Кажется, она совершенно незаслуженно и слишком легко получила возможность сидеть с таким важным видом.

– Лили и правда красотка? – спрашивает она.

– У нее глупая, фальшивая красота, – отвечаю я, вытирая рот. – Когда стоишь прямо перед ней и смотришь в упор, она выглядит ненастоящей. Похожа на андроида или куклу в человеческий рост.

– Семья приняла ее в свои ряды?

Я смеюсь и сразу же улавливаю в смехе истерические нотки. Я помню ощущение от прикосновения ее рук, когда Лили обнимала меня, и помню ее шепот, ее голос возле моего уха. Она тогда едва не довела меня до слез, но я не могу понять причину. И за это я ненавижу ее.

– Она покорила сердце Рамина, – безразлично бросаю я, продолжая жевать. – Он не затыкается. Постоянно говорит о том, что нужно использовать ее в качестве модели для продвижения нашей новой косметической линии. Я и правда не знаю, что про нее думает Дариус. Он ей не доверяет, но с другой стороны, он вообще никому не доверяет. Розана считает Лили героиней, жертвой трагичной истории любви. Я убеждена, что Алия хочет одного: чтобы она снова сдохла. Она терпеть не может, когда в жизнях ее мальчиков появляются женщины, которые нравятся им больше, чем она.

– Да уж, твоя свекровь – кошмар наяву.

– Она антихрист во плоти. Настоящее воплощение зла.

– А ты что думаешь о Лили?

Я смотрю в окна, закрытые модными деревянными жалюзи. Здания по другую сторону улицы намного ниже, поэтому я могу видеть чистое голубое небо. Где-то там Лили проводит время с Кейном. Один на один. Неплохо зная Кейна, я представляю, что она сейчас такая же уставшая и оттраханная, как я когда-то. После того, как мы занялись сексом, я несколько дней не могла нормально ходить.

Клетка в подсознании, удерживающая желание кричать, разрушается при мысли о сексе. Горло саднит от горьких слез, когда я глотаю очередной кусок круассана, который на вкус теперь как смесь картона и опилок.

– Теперь она в порядке. Я совсем не знакома с ней. Знаю лишь, что она сводит Алию с ума, на этом все.

– Где же ты была всю эту ночь? – интересуется Сюзанна. – Между тем, когда Дариус видел тебя в последний раз и когда ты объявилась у меня?

– Мне просто нужно было выбраться из дома. И немного выпить. Я пошла в бар, познакомилась там с группой девушек-туристок, а потом мы поехали к ним в мотель, чтобы покурить. – Ложь легко слетает с моих губ, и стоит ей прозвучать, она сразу же становится правдой. Я переписала события этой ночи, все неизвестные переменные оказались вычеркнуты из моего рассказа. – Думаю, меня так развезло от выпивки и больших доз обезболивающих.