Одержимые Зоной - Анна Китаева

- Двадцать, - механически поправил Кайман.

Он чувствовал себя примерно так же, как давеча в "карусели". Выдернули у тебя почву из под ног, летишь вверх тормашками - и не знаешь, где приземлишься. Это что же получается? Получается, все их рассуждения оказались ложными! И ведь казались такими логичными, такими убедительными - а рассыпались в ничто, как обманчиво материальный столбик пепла от сигареты. Ах ты ж плешь его побери!

Был, выходит, один-единственный мальчишка - по имени Тимофей, по прозвищу Везунчик. Пережил жуткую трагедию, смерть родителей. Полгода кантовался у Болотного Доктора. Вернулся в родную деревню. В шестнадцать лет ушел из дома и с тех пор не возвращался. Год примерно ходил в отмычках, а затем скорешился с Кайманом и три года пробыл его напарником. И в неизбежных разговорах о житье-бытье рассказал свою историю с химерой как историю своего приятеля. Кайман не смог бы вспомнить в точности, когда это произошло и где - в бункере во время выброса или в баре за бутылкой водки. Может быть, Везунчик поведал Кайману об этом в самом начале их знакомства, вот и не захотел открывать свою боль случайному человеку.

Да и позже, когда они стали напарниками, Тим не слишком любил говорить о прошлом. Как и сам Кайман. У них всегда хватало насущных тем для общения. Незачем ковыряться в том, что было, особенно если от воспоминаний больно.

А в результате Кайман обманулся сам - и Мышку обманул. Посчитал одного своего напарника за двоих людей. За шестнадцатилетнего парня и за двенадцатилетнего пацана. Да, вот где вкралась ошибка! Почему-то у Каймана осталось впечатление, что Тим после смерти родителей ушел из деревни в сталкеры, и было ему, соответственно, шестнадцать. А оказалось, что он убежал в Зону, жил у Доктора, вернулся домой и провел в деревне еще четыре года. Ну и какое это имеет значение?

Для Каймана - никакого. А для Мышки, которая погналась за призраком брата, а призрак взял да обернулся тенью совсем другого человека, разница оказалась критической. Не четыре года назад, а восемь. Не Матвейка, а все тот же Везунчик.

И где теперь искать следы Мышкиного брата? Единственная ниточка привела в никуда.

- Слушай, Мышонок, - растерянно сказал Кайман. - Тимофей - это Везунчик. Только он один, а никакого второго мальчишки не было. И нет.

Мышка молчала. Она так и лежала на диване, несчастная и тощенькая, и напяленное на нее платье дородной хозяйки свисало до пола, как балахон. Сталкер попытался встретить ее взгляд, но девушка упорно смотрела в потолок.

И что теперь делать? Кайман не знал.

- Вы вот оно что, - рассудил Семен. - Вы отдохните пока. Ночь уже на дворе, мы здесь ложимся рано. Электричество попусту жечь незачем, а телевизора все равно нету. Завтра с утра виднее будет. Ты, племянник, давай тоже домой топай. А ну, хозяйка, стели гостям.

Корноухий Гена молча поднялся и исчез за дверью.

- Где стелить? - озабоченно спросила Мария. - В угловой? Семен бросил на жену хмурый взгляд. Кайману показалось, что

на лице хозяина промелькнула непонятная досада. Но Семен тут же обернулся к сталкеру, и лицо его ничего особенного не выражало.

- Скажи, Геннадий, вы с Алиной в каких отношениях?

Ну, ты и спросил, дядя! Ничего, какой вопрос - такой и ответ.

- В интимных, - буркнул Кайман. - Еще вопросы будут?

- Ага, значит, муж с женой, - спокойно кивнул Семен. - Надо бы вас вместе уложить. Но, понимаешь, негде у нас. А к соседям вас пристраивать уже поздно, переполох им наводить. Так что будешь спать здесь, на диване, а Алине моя хозяйка в другом месте постелит. Хорошо?

Кайман снова тщетно попытался встретиться взглядами с Мышкой.

- Мышонок! - позвал он. - Ты спишь, что ли?

Девушка не отозвалась, но пошевелилась, и сталкер убедился - не спит. Дурацкая ситуация, ёшкин кот! Хозяева с закидонами, как бы не сектанты вообще. Мышка отморозилась... А он что, последний праведник на этой грешной земле? Да идите вы лесом!

- Стелите где хотите, - пожал плечами Кайман. - Только это, Семен, где наши рюкзаки? Курить хочу - уши опухли, а сигареты в рюкзаке.

- Сигареты - ладно, - без удовольствия разрешил хозяин. - Кури, если терпежу нет. Но рюкзак в дом не тащи, мало ли что у тебя там, радиоактивное или еще какое. Артефакты есть?

- Ну, есть, - не стал отпираться сталкер.

Точно, сектанты. Сегодня почву прощупали, завтра с утра начнут в свою веру обращать. Ну, с психами лучше не спорить. Завтра они с Мышкой просто смотаются из долины, да и все тут. Куда идти потом - это, конечно, вопрос. Но уже понятно, что здесь им ловить нечего. А кстати, где выход? Семен говорил, на участке этих, как их, Нечипо-руков. Надо выяснить точнее.

- Никита, - кивнул сыну хозяин, - покажи Геннадию, где их поклажа. Пусть возьмет сигареты, и сразу возвращайтесь. Понятно?

Невысокий крепкий паренек, за весь вечер не проронивший ни слова, все так же молча встал и двинулся к выходу. Кайман заторопился за ним.

Снаружи было совершенно темно и очень тихо. Не по сезону пахло какими-то цветами.

- И не скучно тебе тут? - спросил Кайман парня. - Не хочешь наружу, мир повидать?

Он даже не очень интересовался ответом, просто хотел услышать голос Никиты. А то что такое, в самом деле, сидит как немой! Голос оказался обыкновенный, чуть хрипловатый юношеский басок. А вот ответил Никита странно, не вполне на тот вопрос, который задавал сталкер.

- Уйду я, - выдохнул Никита. - Только один не пойду, пусть и не мечтают.

Кайман ничего не понял. Это что же, сынок Семена просит взять его с собой? Да ладно, почему бы и нет. Заодно покажет, где выход. Но пока сталкер открывал рот, чтобы продолжить разговор, Никита нырнул в подвал. Чертыхнувшись, Кайман последовал за парнем.

Никита в подвале щелкнул выключателем, квадрат света ковриком выстелился наружу, и под ногами Каймана кое-как обрисовались неровные ступеньки. Вот люди! Почему было не взять фонарь? Хотя им-то что, они у себя дома, каждую ступеньку тут наизусть знают. Оступаясь и чертыхаясь себе под нос, сталкер спустился в подвал.

Словно в ответ на мысли Каймана парень снял с полки и протянул ему фонарик.

- Держи. - Он кивнул на следующую дверь. - Там внутри электричества нет. Бери сигареты и пошли обратно. Отец велел побыстрее.

- Там, что ли, рюкзаки? - переспросил Кайман. Собственно, он и сам видел, как Никита отнес их вещи в подвал.

Но что-то цепляло его в этой ситуации, какой-то неуловимый раздрай.

Парень кивнул.

Кайман взял фонарик - это была "вечная" модель, без батарейки, и чтобы добиться тока, надо было работать кистью, нажимая на рычаг и отпуская его, - и шагнул за дверь. Фонарик зажужжал под пальцами сталкера, и свет его, поначалу слабенький, стал ярче. Большое помещение без окон, в котором оказался Кайман, было совершенно пустым. Никаких рюкзаков тут и в помине не было.

Дверь за спиной сталкера закрылась. Провернулся в замке ключ.

Кайман попался в ловушку, попался так глупо, что ему захотелось врезать себе по морде. Он бы и врезал, будь в этом хоть малейший смысл.

32

 Мышка, дом Красиловых

Известие о том, что Матвейки в деревне нет, напрочь вышибло Мышку из реальности - как стакан водки натошак. Девушка чувствовала все, что с ней происходит, но словно бы со стороны. Пока хозяйка вела ее куда-то, жалостливо приговаривая, Мышка думала только об одном - братика здесь нет.

Двенадцать лет Мышка была одержима идеей найти Матвейку. Вся ее жизнь подчинялась единственному импульсу. Вся ее реальность строилась на этом. А сейчас, впервые за все эти годы, уверенность девушки была поколеблена - и ее мир затрешал и зашатался, угрожая рухнуть.

След, который выглядел таким явным, обернулся пустышкой. Но это было не самое ужасное. Почему Мышка обманулась? Потому что очень уж хотела найти брата. И вот когда девушка это поняла, ей стало по-настоящему страшно. Если она в этот раз приняла желаемое за действительное, то кто сказал, что она не обманывалась раньше? Все эти сны о Зоне, которые она считала доказательством того, что Матвейка жив, - что, если это всего лишь ее иллюзия? Самообман?

Всю свою жизнь Мышка жадно вылавливала отовсюду информацию о Зоне. Наложившись на детские воспоминания, на разговоры родителей и их друзей-сталкеров, эта информация могла просочиться и в сны. Почему нет? Так и должно было произойти. Наоборот, было бы странно, если бы Зона ей не снилась.

Когда Мышка вспомнила, что видела во сне затерянную долину, то посчитала это подтверждением того, что они на верном пути. А теперь она больше не была в этом уверена. Воспоминания, сны - очень ненадежная материя. А воспоминание о сне? Не смешите мой броник, как когда-то говорила мама.

Мама, мамочка, что же мне делать? Ты видишь, мамочка, я старалась изо всех сил. Я виновата, я позволила волчку утащить братика... Но я так хотела его найти, и обнять, и рассказать, как вы его любили, как я его люблю, чтобы он знал, что не потерялся... то есть потерялся, но не насовсем, и я его искала и нашла...