Любовь со смертью - Ольга Вадимовна Гусейнова

все заледенело от ужаса и осознания: целительский щит против темной магии не выдержит. Ведь это исцеляющий кокон, а не боевая защита. Сжавшись, направила в свой энергетический заслон остатки магии. Вдруг повезет… Хоть бы еще секундочку выстоять… Еще разочек вдохнуть и выдохнуть… Ощутить последний теплый лучик заходящего солнышка…

Вдруг пространство словно ледяная волна прошила и разбежалась лютым холодом по сторонам. Вся трава передо мной стремительно посерела. Это было настолько неожиданно и нереально, что я замерла, вытаращившись на темно-серую траву. Опустив руки, вскинутые в защищающим голову жесте, я коснулась ближайших травинок. А они распались… пеплом… или тленом? Окружившие меня темные бугаи, что еще секунду назад пытались меня ранить, сломить, а может и убить сейчас походили на кукол. Словно надоели кукловоду и тот бросил их посреди движения. Замерли в неловких позах, будто, сделай они хоть одно движение, – подпишут себе смертный приговор.

Тишина стремительно накрыла полигон, словно и не было криков, воя, ругани, лишь прерывистое, сдерживаемое, напряженное дыхание. Мое дыхание! Я судорожно осмотрелась в поиске своих. Наш недавний плотный круг, созданный Лоресом, разбили на отдельные группки. Кто-то, как и я, сидел на земле, кто-то еще стоял. За спиной куратора прятались сразу трое: Адеис, Мирна и Шмун. Почему-то Лорес расслабленно опустил руки, переводя дыхание. А остальные светлые пребывали в таком же непонимании, как и я, оглядывались, пытаясь понять, что произошло.

Зато, похоже, темные догадались сразу. Еще мгновение на осознание – и вот уже даже самые тугодумы прыснули в стороны, в ужасе разбегаясь, точнее уходя в стороны от того, что приближалось к нам по создаваемому страшной силой проходу.

Странно, я почти не удивилась, разглядев кто явился, пугая своих же до бледной синевы, буквально за несколько секунд разлившейся на бывших багровыми от ярости лицах. Анриш ди-ре Сол, злой как черт, собственной персоной. Полы его красивого дорогого плаща развевались крыльями, волосы побелели. Но не это было самое страшное, а совершенно белые, без зрачка, глаза и белый туман, вившийся вокруг его ног…

Магия смерти стелилась туманом, поземкой и ручейками разбегалась по земле, скользила кошмарными змейками между ног студентов. И те, минуту назад столь непобедимые и разъяренные воины, в ужасе убирались прочь, отпрыгивали от этих белесых «змей».

Маг смерти во всей своей умопомрачительной красе. Только мне не было страшно, я ощутила дикое облегчение и радовалась. Подойдя ко мне, ди-ре Сол на несколько мгновений остановился – разглядывал сверху вниз совершенно белыми бельмами. Показалось, он чего-то ждал от меня. Только раздумывать чего, не осталось сил, ни моральных, ни физических. Я поднялась, обняла его за торс и разрыдалась.

От выплескивания пережитого ужаса меня отвлекло молчание. Точнее – гробовая тишина, которая только усилилась после моего слезоразлива. Оставив этикет – все равно сейчас на растрепанную ворону скорее всего походила – я вытерла нос рукавом. И с огромной неохотой отстранилась от такой, оказывается, надежной и спасительной мужской груди. Бросив на Анриша короткий стыдливый взгляд, я просипела:

– Простите…

И обернулась. На нас таращились все, без исключения. И свои, и чужие. Точнее, те, кто стоял на своих ногах или был в сознании. Только свои – с явным облегчением, а вот темные одним глазом следили за ручейками магии смерти, которая продолжала «гулять» по полигону, огибая бессознательных пострадавших, как бы «принюхиваясь» к ним, проверяя тонкими щупами на живучесть. А вторым глазом темные ошарашенно таращились на меня… точнее, на то, как «второй после повелителя» прижимал к себе светлую. Надо думать, подобные проявления участия не в привычках проректора академии, если вызвали столь яркие эмоции у темных студентов.

– Всем все понятно? – Анриш удивил лаконичным вопросом, правда от лютого холода в его голосе даже у меня внутри все замерзло.

– Да, мэтр, – прошелестело по нестройным и сильно поредевшим рядам темных.

– Свободны! Пока! – казалось, голосом Анриша рыкнула сама Смерть.

И вновь светлые увидели фокус: стоило где-либо появиться проректору ди-ре Солу, бац – и ни одного «лишнего» темного нет, а мы только удивленно моргнули.

Шмыгнув носом, я подняла лицо и, поймав начавший темнеть взгляд Анриша, с благодарностью выдохнула:

– Спасибо, мэтр!

Вместо его ответа или реакции на мою выходку с обнимашками, внизу застонал пришедший в себя раненный Дитмар. Со всех сторон меня позвали к другим пострадавшим.

– Благодарю, мэтр, вы очень своевременно подоспели. В этот раз нас действительно чуть не добили, – не удержался от язвительно-горького замечания Лорес.

Ди-ре Сол смотрел на меня, отвечая ему:

– Я был во дворце на аудиенции у повелителя.

Всего одна фраза, но столько смысла вложено. И причина опоздания. И даже почти извинение за задержку. И пусть его голос холоден и сух, а лицо совершенно бесстрастное, меня затопила очередная волна благодарности. А еще – теплая волна… нежности и обожания.

Залечив ранения Дитмара, я перебиралась от одного раненого к другому. Причем, лечить пришлось не только светлых, но и темных. Им от наших байратских боевиков тоже сильно досталось. Поэтому, морщась от темной энергетики, я сшивала рваные раны, восстанавливала сломанные кости и даже поврежденные органы.

Наверное, я неправильная светлая. Или две смерти немного повредили мой рассудок, иначе почему, ползая между пострадавшими, я улыбалась. Может быть, потому что ди-ре Сол опять пришел и нас спас? Или потому, что не только светлые пострадали, но и темные валялись в отключке. Значит, мы не слабаки и всем это доказали. А может, потому что сама жива?

– Чего лыбишься? – раздраженно буркнул тот самый Риваритес, зачинщик. – Головой повредилась?

Алиса сломала ему нос, кто-то – руку и заодно основательно проклял, но исправлять пришлось мне. Я еще шире улыбнулась:

– Вообще-то, жизни радуюсь!

При этом плевать мне было, что мое хорошее настроение его отвратительное, наоборот, еще больше испортило. Парень было открыл рот, наверняка сказать очередную гадость, но закрыл. Не из благодарности за мою помощь, нет, ее он принимал как должное, просто мы оба прислушались к разгоравшемуся спору двух мэтров, голоса которых становились громче.

– Мэтр ди-ре Сол, вы же понимаете, что это уже переходит все границы? – тщательно сдерживая ярость и контролируя тон, спросил Лорес.

– И что вы хотите?

– Необходимо донести до ваших студентов, что светлые по обмену неприкосновенны!

– Это невозможно.

– Почему?

– Я уже объяснял вам наши принципы обучения. В Далейтской академии неприкасаемых нет. Исключений не делается даже для наследников королевских родов! Чем лучше горстка никчемных светлых?

– Но вы же помогаете, – нахмурился Лорес.

Перед тем как ответить, мне показалось, Анриш инстинктивно обернулся в мою сторону:

– По возможности. И в сложных ситуациях. А