Молодая и покорная - Шайла Блэк

Хотя в настоящий момент, его друг выглядел так, словно считал совсем по-другому. Затем, повернувшись к неопрятной скотине еще раз, он угрожающе посмотрел на него.

— Последний шанс. Ты видел Рейн?

— Тупая шлюха сюда не возвращалась.

Тряхнув рукой и отпустив Билла, Хаммер отступил назад, выглядя при этом так, словно он из последних сил сдерживает рвущуюся наружу ярость.

Старик язвительно улыбнулся им.

— Как весело-то. Кажись, в ее власти перемолоть оба ваших хера в мясорубке. Должно быть, она много значит для вас.

— Больше ни одного неуважительного слова в ее адрес от тебя, — холодно ответил Лиам, смертельно спокойным тоном.

— Хаммер, тут можно сдохнуть от вони и захлебнуться в собственной рвоте, но я, кажется, уже принюхался.

Билл посмотрел на Лиама.

— Не могу поверить, что она трахается с ирландцем.

— Советую тебе прекратить оскорблять моего друга, — мягко предупредил его Хаммер.

— Ты будешь уважать его, или я разобью вдребезги твою гребаную челюсть.

— Она раздвигает ноги перед каждым у кого есть член. Ну, кроме меня. Даже когда я пытался быть хорошим с ней, она никогда не выказывала мне столько любви.

Накаленная добела ярость, забурлила по венам Лиама.

— Хорошим? словно бешеный бык, Хаммер снова приблизился к Биллу.

— Ты пытался изнасиловать собственную дочь. Насколько больным нужно быть, чтобы решиться на подобное?

— Ну, не надо все настолько преувеличивать.

Билл даже не стал отрицать этого.

Лиам тяжело задышал. Хаммеру было не лучше. Старик был или слишком глуп, чтобы не заметить их гнева…. или специально издевался над ними.

Лиаму это не нравилось.

— Ее никудышная мать сбежала, а Рейн была довольно смазливой. Но ты ведь и сам это знаешь, правда? поддразнил его Билл, после чего посмотрел на Макена.

— Держу пари, ты наслаждался каждой минутой, лишая ее невинности.

Быстрее скорости света, Хаммер занес кулак, но Лиам схватил его за бицепс, с силой удерживая.

— Ты прав. Мы не сможем найти Рейн, сидя в тюрьме.

Однако, если они не уйдут, Билл со стопроцентной вероятностью, в ближайшем будущем, станет покойником.

— Верно, — со злостью произнес Хаммер.

— Ты больше не получишь от меня ни единой гребаной копейки. Ты понял? И не смей угрожать мне. Ты сам только что признался, что пытался заставить свою несовершеннолетнюю дочь заняться с тобой сексом, и у меня есть свидетель. У меня так же есть более сотни человек, готовые подтвердить, что с тех пор, как она появилась в клубе и начала жить со мной под одной крышей, я не притрагивался к ней.

— Такие же извращенцы, как и ты. У нас была договоренность, — запротестовал Билл.

— Ты не можешь так просто от меня избавиться!

Прищурившись, Хаммер посмотрел на него с высоты своего роста.

— Смотри на меня.

Прозвучал сигнал телефона, после чего Макен вытащил его из кармана, и на секунду замолк, читая сообщение.

— У нас только что появилась зацепка. Она пользовалась кредитной картой. Поехали.

Пока Хаммер бежал к Ауди, Лиам не удержался и врезал Биллу по морде.

— Обещаю, что в один прекрасный день, я поймаю тебя как животное, которым ты и являешься, и отплачу за все, что ты сделал с Рейн.

****

Дверь в кафетерий открылась, и Рейн увидела шагающего Бека, на этот раз без халата и с выражением мрачности и беспокойства на лице. Скользнув на стул рядом с ней, он взял ее за подбородок, готовясь произнести задуманную речь, но видимо ее жалкий завтрак отвлек его.

— Это все, что ты решила съесть?

— У них не так-то много и оставалось.

Увидев кассовый чек, он поднял его.

— Ты расплачивалась кредитной картой?

Она вздохнула.

— Да. Я знаю, что ты хочешь сказать. Сомневаюсь, что они следят за мной.

Бек усмехнулся.

— Ну а если серьезно, этим утром, мы с Лиамом расстались.

— Да? По поводу Лиама ничего не могу сказать, потому, как почти не знаю его, но вот про Хаммера знаю точно — он тебя никогда не отпустит, принцесса. Это уж я тебе гарантирую.

— Он почти целую неделю не разговаривал со мной.

— Это не имеет значения. Он любил тебя в течение шести лет.

Бек взглянул на часы.

— Поехали.

Должно быть, у него высокая температура или галлюцинации, раз он так считает, но Рейн не стала возражать.

— Куда?

— Я хочу услышать всю историю без их присутствия. Более того, я хочу быть уверенным в том, что ты съела что-то посытнее, чем это переработанное дерьмо. Ну а после всего этого, я дам тебе совет, который, конечно же, ты проигнорируешь, хотя, в глубине души я и надеюсь, что когда-нибудь ты им воспользуешься.

У нее не было сил спорить с ним, когда он смахнул ее содовую и печенье в мусорное ведро. Вздохнув, она взяла сумочку и бутылку.

Выходя из кафе, Бек, положил руку ей на поясницу и вывел на парковку больницы. Он нажал кнопку брелока и на его сигнал тут же отозвался красный Мерседес с откидным верхом. Крутая тачка. Нет слов.

Бек открыл ей дверцу.

— Садись.

Скользнув на мягкое сиденье, Рейн, молча, посмотрела на Бека.

— Сожалею, что втянула тебя в свои проблемы. Мне вообще не стоило приезжать и беспокоить тебя.

— Да уж, не следовало. Знаешь, они наверняка съехали с катушек там от беспокойства.

Возможно, и этот факт заставил ее почувствовать небольшой укол вины.

— Именно поэтому, я и хотела, чтобы ты сказал им, что со мной все в порядке, так на всякий случай.

— Что ж… я не лжец, принцесса. Поэтому давай-ка сначала ты поешь, и мы тебя куда-нибудь заселим. А уж потом, я решу, что сказать тем двум клоунам.

Когда они обогнули больницу со стороны заднего двора и подобрались к кольцевой развязке, на парковку для высадки пассажиров визжа покрышками подъехала знакомая черная Ауди. Из нее тут же выпрыгнули Хаммер и Лиам, и бросились ко входу в здание.

Сердце Рейн чуть не забилось в горле. Вина грызла ее самообладание.

— Будь я проклят. Они объединились, чтобы найти тебя, — заключил Бек, при этом его голос звучал на удивление счастливым.

— Хочешь поговорить с ними?

Да. Отчаянно. Но какой с этого будет толк?

— Нет.

— Погоди. Кто-то из них причинил тебе боль? он нахмурился, выражение его лица тут же приобрело угрожающий вид.

Бек имел в виду Лиама, так как знал, что Макен ни за что намеренно даже не шлепнет ее, за исключением моментов во время сета. Но Лиам был таким трепетно нежным. Никто из них не решится сделать ей больно физически. Но вот разбить ей сердце — всегда, пожалуйста.

— Нет.

Она старалась не расплакаться снова. Когда уже эта гребаная депрессия пройдет?