Деньги, банковский кредит и экономичские циклы - Хесус Уэрта де Сото

Следовательно, новое определение понятия доступности — это прыжок в пустоту. Во-первых, банки продолжают принимать вклады как если бы это были займы и соответственно инвестируют их в частные предпринимательские сделки, а вкладчики по-прежнему делают вклады с намерением передать деньги на хранение и обеспечение сохранности, оставив за собой право полного и свободного доступа к вкладу. Иными словами, притянутая за уши попытка переопределить концепцию доступности не устранила противоречие в правовой логике. Во-вторых, в строгом соответствии с частным правом и представлениями экономической теории, там где распространено частичное резервирование, общего принципа «благоразумного» использования ресурсов и применения «расчета вероятностей» не только недостаточно, чтобы гарантировать постоянную способность банка удовлетворять запросы на выплату средств, подобная практика безотказно запускает процесс, который, по крайней мере через каждые нескольких лет, приводит к неизбежной утрате доверия к банкам и к массовому непрогнозируемому изъятию вкладов. Решающим доказательством сказанного выше является тот факт, что банковская система на началах частичного резервирования (т. е. банковское дело без строгого обязательства сохранения) неспособна выжить без созданного государством центрального банка, который путем навязывания узаконенного платежного средства и принуждая принимать бумажные деньги, может создавать из ничего ликвидность, требующуюся в критических ситуациях. Только институт, согласующийся с общими принципами права, способен выжить в рыночных условиях, не нуждаясь в привилегиях и поддержке государства, а лишь благодаря добровольному использованию его услуг гражданами в рамках, заданных общими и абстрактными нормами гражданского права.

Доступность также определялась как согласие частных банков в полном объеме выполнять правительственное банковское законодательство в обмен на поддержку центрального банка в качестве кредитора последней инстанции. Однако это условие также искусственно и лишь переносит проблему невозможности дать юридическое определение договору банковского вклада с частичным резервированием из сферы частного права (где эти два элемента примирить невозможно) в область публичного права, т. е. административного права и чистого волюнтаризма, посредством которого власти могут узаконить любой институт, как бы юридически уродлив он ни был. Парадокс: финансовая система спроектирована так, чтобы зависеть от присмотра государства, которое исторически первым извлекло выгоду из прибылей, полученных от невыполнения обязательств обеспечения сохранности в договоре денежной поклажи, и, как мудро указывает Ф. А. Хайек:

«…история государственного управления денежной системой была историей непрекращающегося мошенничества и обмана. В этом правительства оказались гораздо менее нравственными, чем мог бы оказаться какой-нибудь частный агент, чеканящий монету в условиях конкуренции»[218].

Хайек имеет в виду то, что современная банковская система, несмотря на свою юридическую непоследовательность, может казаться жизнеспособной благодаря поддержке со стороны государства и институту центрального банка, который производит необходимую ликвидность, когда у банков возникают проблемы, в обмен на их согласие с запутанной паутиной административного законодательства, включающего бесконечные и загадочные директивы и меморандумы ad hoc. Однако нарушение традиционных принципов права, управляющих правами собственности, неизбежно влечет за собой отрицательные социальные последствия. Например, при условии поддержки центрального банка таким образом можно «гарантировать», по крайней мере теоретически, возврат депозитов (даже при частичном коэффициенте резервирования). Однако нельзя гарантировать того, что покупательная способность денежных единиц будет при этом неизменна относительно первоначального депозита. На деле с момента создания современной денежной системы каждый год мы страдаем от серьезной хронической инфляции, значительно уменьшающей покупательную способность денежных единиц, возвращаемых вкладчикам. Следует также учитывать последствия внутри, и межвременного социального рассогласования современных экономик, вызванного нынешней финансовой системой, основанной на частичном резервировании для частных банков и определении денежной политики центральным банком. Эти последствия заключаются в периодически повторяющихся последовательных фазах искусственного бума и экономического спада (выражающегося в том числе и в высоком уровне безработицы), что причиняет огромный ущерб гармоничному, устойчивому развитию наших обществ.

В результате в сфере банковского дела и денежного обращения мы вновь отмечаем обоснованность плодотворной идеи Хайека о том, что всякий раз, когда нарушается традиционное правило поведения, — будь то под давлением прямого принуждения со стороны государства, или путем наделения особыми правительственными привилегиями определенных лиц или организаций, или комбинированным способом (как это происходит в случае денежной иррегулярной поклажи с частичным резервированием), — рано или поздно за этим наступают разрушительные нежелательные последствия, причиняющие огромный вред стихийным социальным процессам сотрудничества. Традиционное правило поведения, нарушаемое в банковском деле, как мы подробно выяснили в первых трех главах этой книги, — это общий принцип права, согласно которому в договоре денежной иррегулярной поклажи хранение и обеспечение сохранности (важнейший элемент или причина всех депозитов) всегда должно принимать форму поддержания постоянного 100 %-ного резерва. Следовательно, любое использование этих денег, особенно для создания кредитов, представляет собой нарушение этого принципа и акт присвоения. На протяжении всей истории банкиры очень быстро поддавались соблазну нарушить данное традиционное правило поведения, начиная использовать деньги вкладчиков в собственных интересах, как показано на различных примерах, приведенных в главе 2. Вначале банкиры занимались этим втайне, сознавая свою вину и понимая преступную суть своих действий. Лишь позднее, получив правительственные привилегии на личное использование денег своих вкладчиков (в общем случае в форме кредитов, которые зачастую в первую очередь предоставлялись самому же правительству), они тем самым получили разрешение открыто и узаконенно нарушать этот принцип. Юридическое исполнение привилегий, как правило, весьма топорно и обычно принимает форму простого административного положения, дающего право поддерживать пониженный коэффициент резервирования только банкирам.