Красное солнце валькирии - Елена Дорош

Это оказалось непросто. Она не знала, в какую сторону идти, на каком этаже его следует искать, кроме того, очень скоро догадалась, что шагает по коридору босиком. В панике она оглядела себя и убедилась, что на ней больничная рубаха. Слава богу, не голая. Вот была бы потеха!

Представив эту живописную картину, Софья хихикнула и сразу же почувствовала боль в плече и правой руке. Да и голова работала не так чтобы хорошо. Здорово она все же треснулась!

Мысль о том, что с нею не все в порядке, ничуть не замедлила движение, и вскоре впереди замаячил сестринский пост, на котором никого не было.

Значит, выход из отделения близко, решила она и пошла дальше. Выйдя на лестничную площадку, Софья оглянулась и поняла, что находилась в терапевтическом отделении. Хирургия ниже или выше.

Рассуждая логически, она подумала, что вряд ли хирургическое располагается слишком высоко, и пошла вниз. Дверь с надписью «Первая хирургия» была не заперта, и Софья, аккуратно прикрыв ее за собой, пошла по коридору, заглядывая в палаты. Странно, но по пути она никого не встретила. Куда подевался весь персонал, было не очень понятно, но сейчас это оказалось на руку.

Реанимация находилась в торце коридора. Она уже потянулась к ручке, но тут послышались голоса, Софья прижалась к стене, и двое в зеленых халатах прошли мимо, не заметив ее, скрытую половинкой двери.

Софья еще немного постояла, прислушиваясь, и зашла внутрь.

Протасова она увидела сразу. Как будто знала, куда смотреть.

Накрытый зеленой простыней, он лежал на зеленой кровати и сам казался зеленым. «В цвет окружающей среды», – подумала она и подошла ближе.

У Протасова, оказывается, очень длинные ресницы. Как у девушки. Раньше она не замечала. И вообще, даже такой зеленый он очень красивый.

Она нагнулась и осторожно поцеловала его в губы.

Ресницы дрогнули, затрепетали, и он открыл глаза.

– Ты прямо как Спящая красавица, – удивленно прошептала Софья. – От поцелуя очнулся.

– Просто твой поцелуй волшебный, – очень тихо ответил Протасов и потянулся за второй порцией.

Просить ее было не нужно.

Так, целующимися, их и застукала вернувшаяся сестра.

– Вы что тут делаете? Это же реанимация! – возмутилась она.

Слово «реанимация» в ее устах прозвучало как «божественный чертог».

– Как что? – строго посмотрела на нее Софья. – Реанимирую больного.

Выставили ее очень быстро, но Софья и не сопротивлялась. Главное она выяснила: Иван будет жить, притом вместе с нею.

Вернувшись в палату, она улеглась, закуталась в одеяло и, свернувшись калачиком, уснула.

А утром к ней пришел Басов, принес фруктов, букет цветов и рассказал обо всем, что она пропустила.

Группа захвата выехала быстро и прямиком направилась туда, где зафиксировали ее телефон. То, что след был ложным, выяснилось после того, как телефон нашелся. Бомжеватого вида и неопределенного возраста мужик, которого ребята взяли недалеко от магазина, рассказал, что сотовый ему вручил один приветливый господин и слезно попросил помочь: отвезти телефон старушке матери в деревушку недалеко от Волхова. За услугу дал тысячу. Но когда мужичок пришел по адресу, выяснилось, что дома с таким номером в деревне нет. Так и пришлось взять мобильник себе. А что прикажете делать? Того господина все равно не найти!

Уже когда двинулись обратно, майору позвонил Протасов и сообщил, что поехал искать Софью на залив возле Сясьстроя.

Басов понимал: даже если они застанут ее живой, Бриль все равно успеет уйти. Так и случилось.

– Мне показалось или вы откуда-то с воды появились? – спросила Софья, морща доб.

– Связались с «Рыбхознадзором». Ребята как раз в рейд собирались, катер под парами стоял. Иначе не успели бы.

– А Банщик? Он где?

Басов задержал дыхание и медленно выдохнул. Софье показалось, что он побледнел, но ответил майор обычным голосом, и она решила, что ей померещилось.

– Недалеко. В тюремной больничке. Собирался добить вас с Протасовым, но на его беду на берегу появился один мужичок с тремя злющими псами. Выгуливал их подальше от жилья. Надо сказать, мужик оказался тертый калач, сориентировался быстро и дал команду собакам. До смерти не растерзали, но потрепали здорово. Будь этот Банщик пожиже, каюк бы ему пришел. А так… Отлежится до суда.

– А он кто? Один из шайки, с которой был связан Бриль?

– Связан! – хмыкнул Басов, – Бриль у них за главного. Занимались перепродажей и переправкой за границу полученных незаконным путем ценностей.

– Драгоценных камней?

– Нет, чисто стеклом они не занимались. Их специализация – украшения, антиквариат, картины.

– А как же фирма? Инвестиции? Венчурные проекты?

– Это все было лишь прикрытием для преступной деятельности. Но следует признать: если бы Бриль не позарился на красный бриллиант, мы бы долго ничего не знали о том, чем он занимается.

– Его называли Сноб.

– Да понял уже. Подходящая кличка.

– А его вы…

– Нет, не взяли. Ищем пока.

– Скорее всего, уже не найдете.

Басов пожал плечами и, как ему казалось, незаметно прижал кулак к животу.

– Есть такая вероятность, однако мы все же не лаптем щи хлебаем. Это только кажется, что смыться от нас очень легко. Вы не думайте.

– Я-то как раз надеюсь, что уйти ему не удастся.

– Спасибо, что верите в нас, – хмыкнул майор.

– Сергей Владимирович, я без всякого сарказма, поверьте. Мне ли юморить на эту тему! Вы нас спасли.

– Конкретно вас, Софья Павловна, спас Иван Сергеевич Протасов. Закрыл своим телом, как в бою.

У Софьи по щекам сразу покатились слезы.

– Ну-ну, не огорчайтесь, прошу вас. Вот дурак, расстроил. Не хотел, простите. Ведь на то он и мужик, чтобы закрыть собой женщину в случае необходимости.

Софья кивнула, шмыгнула носом и попыталась утереться краем больничной рубахи. Не помогло, слезы все равно текли ручьем.

Басов открыл тумбочку у кровати и выудил оттуда пачку салфеток.

Софья благодарно кивнула и зарылась в них лицом.

– Я ведь уверена была, что мы умрем. Попрощалась со всеми.

Басов старался глядеть на нее спокойно, как должен глядеть следователь на потерпевшую, но не мог. Трудно изображать равнодушие, если сердце просто на части рвется от жалости. Сейчас бы обнять ее, прижать, утешить, успокоить!

Нельзя. Она чужая женщина, и этого уже не изменить.

Басов кашлянул и стал смотреть в окно. Ждал, когда она успокоится.

Софья еще немного пошмыгала, но успокоилась в самом деле быстро. Она боялась, что Басов, который, как все мужчины, не терпел женских слез, уйдет, а ей хотелось о многом расспросить. Когда он догадался, что Кирилл и есть Сноб?

Она стала приставать, но Басов отвечал скупо, нехотя. Как вышел на Сноба?