СССР: вернуться в детство 2 - Владимир Олегович Войлошников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Даша успела поволноваться и за деньги (там же ещё и мои были, на воскресенье, а забор у меня — мама не горюй! — почти триста метров), и за очередь. Однако, смекалкой своей она гордилась:
— Хорошо, я сразу догадалась сказать, что занимаю на всю родню!
К восьми подъехали Саша с Валентином, и если бы не Дашино предупреждение — ни за что бы их не пропустили. А там номера очереди перевалили уже далеко за триста!
Потом вернулись перевозчики, и уж достаивали все вместе. Столбы закинули сразу в грузовик — полный кузов получился. И дальше — хоть задачи про землекопов составляй, столько в этот день было выкопано лунок, а потом земли вокруг столбов утрамбовано. И не успели ведь всё сделать!
Да, правильно я решила рабочих пригласить. Это ж иначе смертью храбрых можно пасть на постройке одного забора. Я тут, кстати подумала: пожалуй, наш с бабушкой участок и без больших ворот переживёт, хватит калитки на всякий случай. Рядом же у мамы ворота будут, а между этими участочками мы даже и забор не планировали ставить. А вот на «юннатскую станцию» ворота сделаем, для всяких хозяйственных подвозов. И калитку рядом тоже. И ещё одну — в лес, как я хотела…Короче, я опять сидела над планом.
В ночь с субботы на воскресенье прошёл дождь, и мамочки решили остаться дома. А мы с Женей и Наилем поехали. Доставка же оформлена. Да и вообще, успевать надо. Я ещё хотела за Рашидом забежать, но у подъезда стоял их грузовик — значит, своим ходом двинут.
По случаю выходного, несмотря на свежие дождевые лужи, от города в сторону дачных участков вдоль обочины двигалась нескончаемая пешая демонстрация. Автобус, вроде бы, говорят, должны были пустить — да пока его дождёшься, того автобуса! А потом, нашего человека мало что смущало. Какой автобус, если тут пять-шесть километров пешком пробежать? Да даже восемь! Пфе!
Меня поражало выражение лиц — радостное! Люди шагали пешком, осуществлять кусок мечты. Да, если говорить о мечтах, то идеал благосостояния простого советского человека в те годы был трёхчастным: квартира — дача — машина.
Квартиры давали всем, пусть ты ради этого в очереди лет восемь постоишь — но получишь. Тут, кстати, многое от начальника зависело. Вон, говорят, на ликёро-водочный завод пришёл новый директор, переводом аж из Самары. Деловой мужик! Сразу начал модернизацию производства, качество за два года повысил до экспортного, а главное — обещал людям все потребности по квартирам закрыть. И ведь реально, за это время в очереди уже такие подвижки, что работники завода на него чуть не молятся!
С машинами было сложнее, очереди тянулись лет по десять, хотя в последнее время, говорят, стало сильно проще купить москвич, без очереди и даже в рассрочку — то ли с экспортом какой затык, то ли ещё что. Но за жигулём всё ещё надо было стоять.
А вот дачу получить — вообще вещь малореальная. Казалось бы — столько земли вокруг! В сочетании с постоянным дефицитом банальных овощей — бери да раздавай! Так нет, всё боялись роста частнособственнических настроений. Даже кусочек поля в колхозе под картошку арендовать удавалось не всем предприятиям. И вот — с неба свалилось! Дачи — всем! Да ещё такие хорошие наделы, раньше об этом и мечтать не могли. Неужто кто-то умный в ЦК завёлся? Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.
Наш жигулёнок осторожно крался мимо колонны с лопатами и авоськами. Навстречу машин практически не попадалось — один раз, в районе гаражных кооперативов, разъехались мы с пустым грузовиком, возвращающимся на строительный рынок. Никто нас не догонял и уж тем более не обгонял. Зато незадолго до поворота в наш «Ньютон» из леса вытекало ещё три людских ручейка. Вот, значит, куда тропинки выводят! Многие шли с Юбилейного и даже с прилегающих микрорайонов, не особо надеясь на общественный транспорт. Я так представляю себе, в лесу, наверное, уже такие дорожки пробиты, захочешь заблудиться — не получится.
Народу в садоводстве было уже полным полнёшенько!
— Судя по всему, мы самые сони, — сказала я, выбираясь из машины.
Да, прошедший дождик никого не испугал. Снова горели костры, стучали молотки, пахло вскопанной землёй и свежими досками.
Внизу улицы показался трактор, в котором я с некоторым сомнением опознала агрегат Анатолия. Он свернул направо, но высадил двоих мужиков с рабочим ящиком и вроде бы лопатами.
— А вот эти мужики не к нам ли? — вслух подумал Женя.
Оказалось — к нам.
На счёт ящика и лопаты я оказалась права, но помимо этого у товарищей работников была дивная штука, похожая на руль от велосипеда с приваренным ломом, на конце которого имелся шнек — такая штука как у мясорубки. Бур, короче, но ручной.
Мы с Женей выдвинулись им навстречу. «Здрассьте-здрассьте, вот, Толя сказал, забор вам надо поставить…» Я надеялась снова выступить в роли серого кардинала, но Женя внезапно похлопал меня по плечу:
— Вот, мужики, сама хозяйка. Если какие вопросы — всё к ней.
Мужики слегка неуверенно переглянулись: дескать — не психи ли мы? Лад-но.
— Здравствуйте, товарищи, — официально кивнула я. — Я руководитель специальной юннатской станции Свердловского района. В рамках развития хозяйственной самостоятельности было принято решение о выделении земли под экспериментальный участок рядом с семьёй.
Вот такое я могу иногда на ходу сочинить. Ну, раз уж мы творим легенду. Всё равно слухи поползут, так хоть задать им направление.
— А, вон чё! — сказал мужик с буром.
— Да. Пойдёмте, покажу вам фронт работ.
Мы прошлись вдоль участка. Я к пятидесяти соткам прибавила и шесть наших с бабушкой, а то ведь мама с Женей помрут столько вдвоём обрабатывать! Показала, где хочу ворота, где — калитки (две в лицевой стороне и одну — в лес). Мужики — Сергей и Роман, кстати — запросили по восемьдесят копеек за метр установки забора (это вместе со столбами, и я рассудила, что просят недорого) и дополнительно двадцатку за изготовление самих вороти́н и калиток. Двести семьдесят шесть рублей на круг.
— Отлично. Расчёт как хотите — частями или по окончании?
Мужики ответили, что «лучше бы по окончании», и я поняла, что мелкие «дозы» опасаются пропить. Что ж, разумно.
— В таком случае — прошу, можете приступать.
А наши сегодня взялись городить будочки под электричество. А то через неделю свет приедут подключать — а будок нет! Были они небольшие и по сути больше похожие на щитки. К каждой будке полагался навесной замочек, чтоб никто из мимопроходящих не вздумал залезть и внутри поковыряться.
Вокруг стучало, как специальный отряд боевых дятлов. Скорей бы уж народ заборов нагородил, чтобы звуки хоть маленько глушились…
ГЛАВНОЕ — ПОБОЛЬШЕ УВЕРЕННОСТИ
14 мая 1984, понедельник
Понедельник обещал быть не то что бы тяжёлым, но… сложным. Мне нужно было договориться о двух довольно-таки важных вещах. И если в одной я была почти уверена, то другая больше смахивала на аферу.
Я глубоко вдохнула и выдохнула, успокаиваясь, и вошла в здание Свердловского райисполкома. Народу внутри было — просто дохрениллион, суета, толкотня, какие-то очереди во все кабинеты…
— Извините, — я заступила дорогу девушке с папками.
— Чего тебе? — слегка рассердилась она.
— Мне нужна вот эта женщина, — я показала фотографию, на которой довольно крупным планом была сфотографирована «зав. отделом по учёту и распр. жилой площади» с высоким гнездом на голове. И я.
Девушка даму узнала, меня рядом сличила и слегка сменила тон:
— Антонина Сергеевна у себя в кабинете. Второй этаж, налево по коридору, четвёртая справа дверь.
— Спасибо.
Как ни странно, секретаря заведующей отделом по жилой недвижимости не полагалось. Очереди перед кабинетом тоже не было. Я постучала, мне крикнули: «Войдите!» — и я сразу оказалась пред светлыми очами Антонины Сергевны, которая, по-моему, сперва меня не узнала. А потом узнала и чего-то как будто слегка встревожилась.
— Здравствуйте! — лучезарно улыбнулась я. — А я к вам по деду.
— Слушаю, — Антонина Сергеевна закрыла и отложила в сторону папку, с которой работала.
Я подошла поближе к столу и изложила люто инновационный концепт экспериментального юнно-натуралистического хозяйства, умудрившись замешать в него же новое постановление ЦК, разговоры
