На Лазурном берегу - Кристина Хегган

– Но как же я…

Он выхватил листы из ее рук и отшвырнул в сторону.

– Текст тебе не нужен. Ты прекрасно знаешь свою роль. Если забудешь, придумывай на ходу. Сейчас главное не текст, а твоя игра. Ну что, готова?

Она кивнула, изумляясь про себя, каким Нейл может быть сильным. Когда начали работать и Карен, освободив глаза и руки от текста, стала свободно двигаться по сцене, то вдруг с удивлением почувствовала, что ее раздражение улетучилось. Карен забыла и про зал, и про суетящихся вокруг рабочих. Голос ее окреп, а тело вдруг стало послушным и вытягивалось, словно струна, когда она обращала к Нейлу страстные речи Ундины.

– Ей-богу, у нее получается! – раздался вдруг голос из зала.

Между рядами кресел мчался Арчи. Его круглое лицо было сплющено непривычной для окружающих сияющей улыбкой. Он неожиданно легко вскочил на сцену и похлопал Карен по плечу.

– Так держать, и тогда мы откроемся точно в срок.

Они прошли весь спектакль с начала до конца. Арчи был так счастлив, что сразу отпустил всех домой, хотя было еще довольно рано.

– Спасибо, – сказала Карен Нейлу.

Был теплый майский день, и они не спеша шли по улице до того угла, где Карен обычно садилась на автобус.

– За что? – спросил Нейл.

– Ты прекрасно знаешь, за что. За то, что все время готов помочь мне. Что держишь меня за руку. Что веришь в мой талант больше, чем я сама. – И искоса посмотрела на него. – А ты всегда такой добрый с новичками?

Нейл пожал плечами:

– Нет. Только когда они сами делают меня добрым. – И подозвал такси. – Прокатимся вместе?

Она на секунду растерялась, а потом решительно покачала головой:

– Нет, я… мне еще нужно зайти в магазины.

Карен не хотела признаваться, что такси для нее – непозволительная роскошь. Но увидела по его сузившимся глазам, что Нейл и так все понял.

– Я плачу. Мне все равно нужно в город. Так что ты просто составишь мне компанию. Давай, – сказал он, открывая дверцу. – Садись.

В такси Нейл стал рассказывать ей о своих впечатлениях о Голливуде, о своей первой кинопробе, о своем стремительном прыжке в кинозвезды, о репортерах, которые охотились за ним днем и ночью.

– Ты, наверное, ненавидишь журналистов? – спросила Карен.

Он пристально смотрел в окно. А когда заговорил, в его голосе послышались ностальгические нотки:

– В то время ненавидел. Но, сказать по правде, сейчас мне этого не хватает. Не хватает фанатов, славы, возбуждения. – Нейл посмотрел на нее. – Я хочу, чтобы все это возвратилось, Карен. И я надеюсь, что «Ундина» поможет мне в этом.

Она удивилась горячности его слов, отчаянию, спрятанному под небрежной улыбкой.

– Я тоже надеюсь, Нейл.

Машина остановилась напротив особняка Петри, и под влиянием настроения Карен сказала:

– Не хочешь зайти к нам как-нибудь пообедать?

– А ты хорошо готовишь?

– В нашей семье главная по этой части Элизабет. Ее няня любит готовить что-нибудь вкусненькое, и Элизабет научилась у нее.

– Может, мне пообедать у няни?

Карен рассмеялась:

– Не вздумай. Элизабет мне этого никогда не простит. Завтра вечером тебе подойдет? Около семи?

– Приду с удовольствием. Что мне принести?

– Свой аппетит. Позаботься, чтобы он был огромным. Четверг у нас макаронный день.

Нейл прибыл к обеду ровно в семь с коробкой шоколадных конфет для Элизабет и бутылкой прекрасного вина для Карен. На нем были легкий бежевый пиджак, темно-коричневые брюки и белая спортивная рубашка с короткими рукавами. Элизабет, которая в ожидании гостя каждые пять минут подбегала к окну, увидев его, просто потеряла дар речи.

– Здравствуй, Элизабет. – Нейл пожал девочке руку и слегка поклонился. – Я давно хотел встретиться с тобой.

Она покраснела.

– И я с вами. – Потом, немного оправившись от смущения, добавила: – На девятом канале по телевизору в субботу показывали ваш фильм, и я смотрела.

– Правда? Какой же?

– «Пока, миссис Миллер».

– И тебе понравилось?

Карен из кухни с беспокойством поглядывала на дочь. В последние дни Нейл что-то был недоволен своей игрой и очень волновался перед премьерой. И ему совсем некстати было бы выслушивать критические замечания Элизабет, на которые та была большая мастерица.

– Да, он отличный. Но вы мне больше нравитесь в комедии «С днем рождения!»

– Элизабет! – предостерегающе окликнула ее Карен.

Нейл замахал рукой:

– Нет-нет, пусть говорит. А почему?

Элизабет, казалось, только и думала над этим вопросом.

– Ну, во-первых, этот фильм гораздо смешнее. И вы там получились забавнее. Особенно когда надеваете платье и являетесь на вечеринку в тунисское посольство. – Она захихикала. – А как вы танцуете на высоких каблуках и все время выворачиваете лодыжки!

– Постой-ка, не смейся. Если хочешь знать, я на самом деле вывернул себе лодыжку, когда снимался в этой сцене. И потом целую неделю не мог ходить. А поскольку мне ничего не оставалось, как только лежать и есть, я потолстел на целых шесть фунтов и когда вернулся на съемки, то это самое платье было уже мало и треснуло на мне по швам на глазах у всей съемочной группы.

Элизабет так и залилась смехом. За обедом они рассказывали друг другу всякие веселые истории: Нейл совершенно очаровал ее своими голливудскими сплетнями, а девочка рассказывала о школе, о подружках и о своей мечте стать художником по рекламе – как Дебби.

Карен смотрела на них. Короткий брак Нейла двадцатилетней давности был бездетным, но актер удивительно хорошо поладил с Элизабет. Он вел себя великолепно – был очарователен и внимателен, не пытался говорить назидательным тоном, как это делают большинство взрослых в разговоре с восьмилетними детьми.

– Замечательный обед, – сказал Нейл, отодвигая тарелку после второй порции.

– Я сама готовила соус, – сказала Элизабет.

– Да? Он просто замечательный. Интересно, мне это только показалось, или в нем и в самом деле есть свежий базилик?

Элизабет просияла.

– Да. Дебби выращивает его на подоконнике.

На следующий вечер он неожиданно пришел снова и преподнес Элизабет банку со свежим базиликом, которую купил на итальянском рынке. Девочка от удовольствия залилась румянцем. Вскоре он стал своим и у Петри. Частенько, пока Карен учила свою роль, они с Элизабет шли на кухню и вдвоем создавали редкие гастрономические шедевры: овощное рагу по-провансальски или мясо в горшочке с бобами и пахучими травами.

– Он очень милый, – сказала однажды вечером Элизабет, когда Нейл ушел. – И очень красивый.

– И слишком стар для тебя, – ответила Карен. – Так что не питай на этот счет никаких иллюзий.