Портфолио в багровых тонах - Лариса Соболева

А вот и дом, подъезд, лестница… Хорошо-то как — жить без приключений! Открыв дверь, Ника не успела шагнуть в квартиру, как вдруг услышала женский голос снизу:

— Девушка! Постойте! Не подскажете, как найти…

По ступенькам быстро поднималась симпатичная брюнетка с формами, которые очень нравятся мужчинам — Ника успела оценить глазом истинного художника. Она потрясала клочком бумажки, вытянув руку вперед и тарахтела:

— Как здорово, что вы встретились мне, я тут кругами хожу, хожу… Мне дали этот адрес, а на улице темно, я не увидела номера на доме. Не поможете мне? Может, знаете вот… эту женщину?

Очутившись на площадке, девушка сунула клочок чуть ли не в нос Нике, та взяла и стала читать фамилию, адрес…

Неожиданно кто-то, огромный и темный, словно медведь гризли, буквально спрыгнул с верхней площадки. Ника не успела головы поднять, как вдруг под натиском двух неизвестных тел очутилась в прихожей, причем оба тела придавили ее к стене. Лапа в тонкой кожаной перчатке зажала ей рот, а вход — единственный путь к свету — сужался и сужался, наконец, входная дверь захлопнулась. Ее захлопнула девушка… обманщица! То есть сообщница двух бандитов, значит, тоже бандитка.

Наступила темнота. Ника приготовилась… да, наверное, умереть. В связи с последними событиями только мысли о смерти приходят в подобных обстоятельствах и, надо признать, не оставляют никаких надежд.

Загорелся свет. Ника сощурилась… Сквозь ресницы увидела улыбку бандитки — а ведь она показалась вначале такой приятной. Возле уха раздался остервенелый шепот:

— Ну! Здравствуй. Милая. Моя.

С каким людоедским удовольствием произнес бандит каждое слово! Ника перевела глаза с бандитки на него, пришлось сфокусировать глаза и… ужаснуться! К горлу подступил противный комок: теперь точно не жить. Потому что это он, парень из парка.

— Пожалуйста, не бойся, Ника, — залепетала бандитка.

Вторая рожа, очкастая и губастая, чему-то улыбалась. И тут — звонок. Спасительный звонок в дверь, затем голос Лидан:

— Ника, ты дома? Открой, пожалуйста.

Глеб сильнее сжал рот Ники, просто вцепился в челюсть, она даже застонала от боли, а он прошипел:

— Тихо! Еще один звук — и я за себя не ручаюсь.

— Ника… — позвала Лидан, нажимая на кнопку звонка.

Разумеется, она недолго звонила, вскоре послышались шаги, Лидан ушла к себе. Жаль. Жаль, она не догадалась, не почувствовала, в какой опасности соседка. Но этого времени хватило, чтобы Ника собрала волю и начала лихорадочно соображать, что можно предпринять в ее незавидном положении. На лестничной клетке все стихло, Глеб похвалил Нику:

— Молодец.

— Видишь, — заговорил очкарик, — не зря я получил в челюсть. Опыт! Мальчики подсказали, каким макаром врываться в квартиру.

Ника ничего не понимала: какие мальчики, в какую квартиру, зачем?

— Ребята, вы же напугали ее… — произнесла Карина, только договорить ей не удалось.

Едва Глеб слегка ослабил руку, Ника… укусила ее. Кожаная тонкая перчатка велосипедиста со свободными пальцами не защитила, ибо взвыл Глеб, будто ему руку отгрызли, и, конечно, отдернул ее, затряс ею. Бросил девушку и Слава. Ника оттолкнула Глеба с ревом разозлившейся волчицы, молниеносно боднула головой Калинина и, почувствовав свободу, кинулась к выходу.

Но Карина, втянув голову в плечи и зажмурившись, коварно поставила подножку! Ника с грохотом, увлекая зеркало со стены, за которое успела схватиться, вместе с полочками, пузырьками, вазочками, щетками-расческами и прочими женскими штучками, грохнулась на пол. Головой стукнулась о дверь — хорошо, что изнутри она обита дерматином, это смягчило удар. Укушенный Глеб упал на Нику сверху, тем самым не дав подняться, с рычанием оба катались по полу туда-сюда. Слава в себя приходил, ему ведь тоже досталось, а Карина бегала вокруг катающейся пары, не зная, с какого бока к ним подступиться:

— Глеб, не делай ей больно… Глеб!..

— Я больно? — кряхтел тот, пытаясь скрутить руки Нике. — Ей скажи…

— Ника, умоляю, остановись, — залепетала Карина. — Тебе ничего не сделают. Мы хотим поговорить! Ты слышишь?

— Надо ждать, когда она выбьется из сил, — мудро заявил Слава, потирая ушибленную грудь. — Ну и крепкая у нее голова.

— Прекратите!.. — просила Карина. — Пожалуйста…

— Если я перестану, она перебьет нас, — прорычал Глеб.

Силы у Ники закончились скоро. Она перестала сопротивляться, дышала тяжело и шумно, впрочем, как и Глеб, навалившийся сверху. Не рискнул он отпустить ее запястья, которые сжимал руками, еще вцепится в глаза когтями — лечись тогда. Однако пора было начинать мирный диалог, он и спросил:

— Успокоилась?

— Урод! — процедила Ника ему прямо в лицо.

— В парке ты утверждала обратное.

— Все, все, все! — зачастила Карина. — Не надо ссориться, все хорошо. Ника, успокойся, если бы мы затеяли что-то дурное, давно осуществили, тебе нечего бояться. Поднимайтесь и давайте поговорим. Ника, ты не будешь драться?

— Нет, — пообещала она зло.

— А я чего-то ей не верю, — произнес Глеб. — Ладно, так и быть, отпускаю…

Он ловко вскочил на ноги. Теперь Ника лежала, приподнявшись на локтях, а троица стояла вокруг, уставившись на нее. Карина протянула руку бедняжке:

— Я помогу…

— Сама, — отказалась Ника и, с трудом встав на колени, сначала отдышалась, затем поднялась.

Странные ребята. Казалось, пришли прибить ее, но вроде как оставили живой. Пока. Стояли они вполне мирно, ну, Глеб потирал укушенную руку, а второй — грудь, но агрессии от них не исходило, Ника сочла возможным теперь поинтересоваться:

— Что нужно?

— Мои снимки, — сказал Глеб. — Те, что ты делала той ночью.

— Хм. Я так и знала… И все?

— Все.

— Ладно, твоя взяла. Пошли…

— Куда?

— В комнату, — огрызнулась она. — Твои материалы в ноутбуке.

Войдя в комнату, Ника, все еще опасаясь своих «гостей» и поглядывая на них с опаской, щелкнула выключателем, потом присела на край стула и включила ноутбук. Глеб подставил к столу стул и кивком головы указал Славе, мол, садись. Молчаливое приглашение тот принял, садясь, представился хозяйке:

— Слава.

— Очень неприятно, — сказала Ника. — Флешку дайте.

— Зачем? — поднял плечи Слава.

— Хотите, чтобы я отдала ноут? Не надейтесь, за свой комп буду биться насмерть. Флешку! Запишу фотки и — отваливайте.

— Ну, ты крутая, — то ли восхищаясь, то ли наоборот, сказал Слава. — Твой комп нам и даром не нать, чай, свои компы имеем. Показывай фотки.

Немало удивившись такому повороту событий, Ника немного успокоилась, однако защелкала мышью нервно, истерически. Слава, еще тот психолог, миролюбиво спросил, желая всего лишь расположить девушку:

— Почему мышкой работаешь? Без нее на ноутбуке…

— Потому что мне так удобно! — прорычала в ответ Ника на манер торговки несанкционированными пирожками. Слава чуток отшатнулся от нее, переглянулся с Глебом, тот презрительно опустил уголки губ вниз, в это время Ника сказала:

— Прошу.

Стоило Славе перевести глаза на монитор, они у него тут же стали квадратными и раза в три увеличились. Глеб резко развернулся к Карине, выставив указательный палец, свирепо приказал:

— Не смотреть! — И перевел палец на диван. — Иди туда.

После того как Карина уселась на отведенное ей место, он взял стул, поставил с другой стороны Ники, сел и подался вперед, уставившись в собственное фото, ну очень пикантное, мягко выражаясь.

— Давай следующую картинку, — скомандовал он, Ника щелкнула мышью. — Еще… Так, еще давай… Следующую…

Заподозрив, что просмотр затеян неспроста, Ника скосила глаза на жертву своего террора — Глеба, не понимая, что он ищет на снимках. Однако парень с каким-то особенным вниманием, можно сказать, одержимостью разглядывал экран, помогая себе… пальцем, которым водил из стороны в сторону, опускаясь ниже и ниже.

— Что ты ищешь? — наконец осведомилась Ника.

— Нашел, — произнес Глеб сдавленно. — Нашел.

— Где? Где? — приблизил к монитору лицо Слава.

— Как тебе? — настороженно спросила Соня.

Спросила второй раз. Потому что он молча расхаживал по помещениям кафе-клуба, рассматривая интерьеры, потолки, мебель. Это такая красота, такое великолепие — у Сони душа замирала, когда Дубич трогал пальцами шторы, на которые надо смотреть, а не лапать их. Ему пять десятков, внешне — не самый худший вариант, но и не подарок. Ну хотя бы рослый, а то нет ничего хуже мужчины-крошки в придачу с комплексом Наполеона. Черты лица у него крупные, глаза с поволокой, как у кота, когда он сыт, к счастью, не лысый, а с волнистой седоватой шевелюрой. У Сони аллергия на лысых и жирных, правда, счет в банке — основная эрогенная зона, посему скорость излечения от аллергии находится в прямой зависимости от количества нулей на счетах. Что еще в Дубиче достойно внимания? Собственно, какая разница, если нулей много? К тому же ночью все кошки серые, а когда глаза закроешь, их вообще не видно.