Пёс войны и боль мира - Майкл Муркок

— Седенко, — прохрипел он. — Ты плохо кончишь. Но теперь уже недолго осталось до тех пор, когда я вернусь из Ада, чтобы отомстить тебе.

Я засмеялся. Я не был уверен, что ему было известна причина моей веселости.

— Что? Король Ариох отступился от тебя? Почему пропали все его люди?

С занесенным мечом я подскакал к Седенко, глаза Клостерхайма следили за каждым моим движением.

— Убейте одного из нас, — сказал я, обращаясь к отряду всадников Ариоха, застывшим в растерянности, — И мы убьем вашего господина. Если он умрет, все вы попадете обратно в Ад! Назад! Освободите дорогу!

Наши противники не хотели нападать, но это могло длиться лишь до тех пор, пока казак угрожал клинком их предводителю. Клостерхайм пробормотал подтверждение моего приказа расступиться, и они повиновались. Он знал, что означает для него смерть. Это было тяжелее, чем все то, что он мне предрекал. Он хватался за последнюю соломинку в надежде остаться в живых. Гордость и честь не играли теперь никакого значения, он был готов на все, пока его душа находится в теле.

— Согласен на то, что вы скажете! — просипел Клостерхайм.

Его отряд посторонился. В отдалении виднелись горы, но это не были высокие пики Серединной Границы, эти горы были ниже и заросли травой.

С проклятиями банда Ариоха отправилась восвояси. Коней они вели под уздцы, некоторые спрятали оружие. Мы наблюдали. Когда они удалились на достаточное расстояние, стало видно, что их дыхание парило, как будто вокруг не было жары, а стояла зима. Потом они все, как один, задрожали с ног до головы и пропали.

— Теперь воины короля Ариоха не будут нас преследовать, — сказал я Клостерхайму. Но для случая, когда потребуется нас преследовать в этом мире, он все же будет держать их под рукой. Проклятые могут ненадолго возвращаться на Землю, как и несчастные, которые живут в Серединной Границе.

Клостерхайм дрожал всем телом.

— Вы меня убьете, фон Бек?

— Это было бы предусмотрительно, — заметил я. — Предосторожность требует от меня этого. Но мне известно, что означает для вас смерть, и мы так долго боролись, что без дальнейших ваших действий я не могу вас убить.

Трудно представить, как сильно обрадовало его мое добродушие, и он принял его. Смерти он боялся больше, нежели любой смертный, которого я видел когда-либо раньше.

— Где мы теперь находимся? — спросил я.

— Почему я должен вам об этом говорить?

— Потому что иначе я буду вынужден очистить мир еще от одного поганого пса.

— Вы находитесь в Италии, — заговорил он, — на дороге в Венецию.

— Следовательно, горы позади нас являются Венецианскими Альпами?

— Что еще?

— Мы должны продвигаться на запад. — Я повернулся к Седенко. — В направлении Майланда. Гроот сказал, что наша цель находится на западе.

Последние надежды покинули Клостерхайма, когда Седенко вынул меч из ножен и отвел в сторону.

— Садись, — приказал он. — Твои лошади свежее, наших.

Мы привязали Клостерхайма к одному из деревьев на обочине дороги и перенесли наши седла на его лошадь и другую, принадлежавшую убитому бандиту. Затем мы попрощались со своими конями и представляли их собственной судьбе.

— Нам не хотелось бы оставлять вас в живых, — сказал Седенко. — Может быть, мне перерезать ему глотку, капитан?

Я покачал головой.

— Я тебе говорил, что ни себе, ни тебе я не позволю предопределить судьбу какой-нибудь души. Клостерхайма ожидает то, что он заслужил.

— Вы сумасшедший, что не убили меня, — проговорил монах-убийца. — Я — ваш заклятый враг. Я восторжествую над вами, фон Бек. У меня могущественные друзья в Аду.

— Они не могущественнее моих, — возразил я.

Я снова говорил на немецком языке, которого Седенко не понимал.

Клостерхайм отвечал так же.

— Они могут быть сильнее лишь немногим. Люцифер побежден. Большинство ваших повелителей не имеет связей с Небом.

— Мне известно, что это не может продолжаться долго, Иоганес Клостерхайм. Планы Люцифера неизвестны, и пути Господа неисповедимы. Разве кто-то из нас может хотя бы предположить, что восторжествует раньше?

— Люцифер планирует спасение самого себя, — снова заговорил Клостерхайм. — Это все, что я знаю. Это все, что можно знать.

— Он так же поступил и с вами, — заметил я. — Может оказаться и так, что он вас предаст.

— Оба предали нас — Бог и Люцифер, — ответил Клостерхайм. — Вы должны это понять до конца, фон Бек. Можно остаться ни с чем. У вас нет ничего, о чем мы мечтали бы, ничего, кроме проклятий! Мы можем только играть в игру и надеяться, что выиграем.

— Но мы не знаем правил игры!

— Мы сами должны установить их. Возьмите меня с собой, фон Бек. Пусть Люцифер сам ищет Грааль.

Мы вскочили в седла.

— Я дал слово, — твердо сказал я. — Это все, что у меня есть. Я не имею ничего против этой игры и всего остального. Я обещал, что найду лекарство против Боли Мира, если смогу это сделать. И это все, чего я теперь желаю. Ваш мир, Клостерхайм, — это мир сражений и разочарований, но эта игра придает жизни вкус и уничтожает дух. Поэтому я хочу немногого.

И мы ускакали. Клостерхайм кричал нам с фанатическими нотками в голосе:

— Погоди, Пес Войны! Это все — гигантский заговор против тебя!

Эти слова, казалось, пронзали наши тела, и хотя Седенко не понял ни слова, он был встревожен.

Глава двенадцатая

Теперь мы скакали по относительно плоской местности, где виднелись лишь низкие белые строения и виноградники, через которые проглядывало солнце, выглядевшее желтым и светло-зеленым.

В первом большом городе, которого мы достигли, мы нашли врача для исцеления наших ран. У меня был еще эликсир Сатаны, и он помог больше, а благодаря серебру Люцифера мы также наняли доктора и для наших лошадей. Лекарь выполнял свою работу так, что можно было подумать, что людей он врачует с тем же успехом. Однако силы к лошадям все-таки вернулись.

Мы направились на Майланд и по дороге смешались с толпой пилигримов, большинство которых возвращалось во Францию, а кое-кто — в Англию. Эти мужчины и женщины совершили паломничество в Святой Город, чтобы познакомиться с новыми и давно уже известными чудесами и накупить всевозможных мощей. Они пересказывали жития Святых, великих священников, рассказывали об их прозрениях и откровениях. Многие показывали известные во многих странах обломки, которые продают, выдавая за кости святых, перья ангелов, кусочки дерева со святого креста и множество другого подобного хлама. По меньшей мере трое из этих людей обладали Святым Граалем, но они отказывались показать свои приобретения, объясняя это тем, что эти вещи не имеют сейчас своей истиной красоты (разбойники падки на то, что похоже на серебро) или механических свойств. Конечно, я сообразил, что приобретенные ими артефекты были фальшивыми.