Час Черной звезды - Евгений Малинин

— Сорок два, — чуть удивившись, ответил тот. — А почему ты спросил?

— Мне кажется… — осторожно начал Вотша. — Только ты не обижайся… Мне кажется, ты выбираешь слишком пестрое. У нас на Севере в сорок два года женщины одеваются скромнее.

— У нас на Западе тоже, — улыбнулся Житырь. — Только я выбираю ткань не для матери. У меня сестра замуж выходит.

— Ну, тогда ясно! — улыбнулся в ответ Вотша. — Так что ж не покупаешь?.. Вон у того, мордатого, вполне подходящий товар имеется!

— Дороговато, — помрачнев, ответил Житырь.

— Сколько ж тебе мать на покупку дала? — задал Вотша нескромный вопрос.

— Три монеты стаи западных вепрей, — осторожно ответил Житырь.

— А монеты вольного города Ласта на этой ярмарке в ходу? — спросил Вотша.

— Конечно! — пожал плечами Житырь. — Только откуда ж их взять?!

— А у меня, по случаю, как раз есть! — проговорил Вотша и бросил внимательный взгляд вдоль прилавков. — Пойдем-ка вон к тому дядьке, поинтересуемся.

Они приблизились к пожилому невысокому темноволосому извергу с быстрыми черными глазами, прибывшему, по всей вероятности, откуда-то с Востока и разложившему на прилавке явно нездешние ткани с чудесной, до странности пестрой и яркой окраской. Оглядев товар, Вотша приподнял край одного образца и, слегка помяв его, поднял глаза на продавца:

— Уважаемый, мы с… братом… — он бросил быстрый взгляд на своего товарища, — люди небогатые, но твоя ткань так радует сердце, что мы бы хотели одеть нашу сестру в такое вот платье! Скажи, сколько ты просишь за кусок такой ткани, нужный для пошива платья для девушки ростом…

Последовал новый взгляд на Житыря, и тот, глядя широко раскрытыми глазами на изверга-обменщика, быстро добавил:

— Веста ростом мне до уха… — а затем, повернувшись к Вотше, быстро зашептал: — Слушай, Ёкуль, это очень дорогая ткань!

И тут заговорил изверг-обменщик:

— Ай-яй-яй, дарагой! Ты хочешь, чтобы твоя красавица сестра ходила в дешевом платье?! Какой ты брат тогда — постыдись своей матери! Посмотри! — Он ткнул пальцем в сторону Вотши. — Вот настоящий брат, любящий свою сестру!

Голос у продавца был странно гортанный, он выговаривал слова с заметным и весьма своеобразным акцентом и невероятным темпераментом. Наклонившись к Вотше, он продолжил вкрадчивым, проникновенным тоном:

— Не слушай своего брата, дарагой, он хочет выбросить монеты на ветер! Эту ткань я вез через два моря, через семь гор, двенадцать дней по степям! Эта ткань переправилась через двенадцать рек и ушла от двух сотен разбойников, что орудуют в восточных лесах! Платье из этой ткани твоя сестра будет носить всю жизнь, а потом ее дочь пойдет в нем замуж, и все будут дивиться на его красоту!

Возможно, продавец мог бы еще долго расхваливать свой товар, но Вотша перебил его:

— Так сколько я должен отдать за нужный мне кусок ткани, путешествовавшей так долго?!

— Это, смотря какой монетой рассчитываться будешь, дарагой! — хитро прищурив глаз, воскликнул продавец.

— Монетой вольного города Ласта! — веско произнес Вотша.

Изверг-обменщик на секунду задумался, а затем выпалил:

— Ах, дарагой, пусть будет мне убыток, но пусть будет твоя сестра счастлива! Две монеты города Ласта, всего две монеты возьму с тебя за кусок этой прекрасной ткани!

— Две… — с сомнением протянул Вотша и еще раз помял край выставленного лоскута.

— Меньше никак невозможно! — воскликнул изверг. — Ты же не хочешь подвести бедного изверга под топор палача! Вожак моей стаи казнит меня лютой смертью, если я буду отдавать такую ткань даром!

— Уговорил! — решительно произнес Вотша. — Отрезай кусок!

Изверг-обменщик исчез под прилавком, а Вотша, порывшись за пазухой, вытащил две монеты вольного города Ласта.

И тут из-за его спины раздался зычный голос:

— А теперь рассказывай, извержонок, у кого ты украл эти монеты!!!

Однако вместо ответа Вотша одним неуловимым движением переместился в сторону и развернулся. У прилавка с расширенными от ужаса глазами застыл Житырь, а рядом с ним стоял здоровенный изверг, наряженный в двуцветный кафтан, узкие, в обтяжку, штаны и узконосые короткие сапоги. В правой руке он держал длинную плеть, а левая была протянута вперед, словно он собирался что-то схватить, но не успел. Вотша одним взглядом охватил всю эту картину, а затем спокойно поинтересовался:

— А ты кто такой, дяденька, чтобы обвинять меня в краже?!

Изверг медленно опустил руку и прорычал:

— Я — назначенный вожаком стаи смотритель ярмарки! Мое дело — ловить таких, как ты, воришек и передавать их на дознание, а если они сопротивляются или убегают, у меня есть средство заставить их подчиниться!

И он поиграл зажатой в кулаке плетью.

— Но я не собираюсь убегать, — пожал плечами Вотша. — Я собираюсь купить кусок ткани на свои деньги. А откуда у меня монеты, можешь поинтересоваться у почтенного мастера Клаппа, вечером он должен мне дать еще четыре такие монеты.

— Мастер Клапп обещал тебе денег?.. — протянул разодетый изверг, и вдруг его физиономия расплылась в довольной улыбке. — Ну, тогда ты имеешь полное право потратить их!

Изверг захохотал, развернулся и двинулся вдоль торговых рядов, поигрывая плетью.

А Вотша вернулся к прилавку и окликнул хозяина товара:

— Уважаемый, вот твои монеты, а где же моя ткань!

Черноглазый изверг вынырнул из-под прилавка и раскинул кусок выбранной Вотшей ткани.

— Вот, дарагой, — провел он по узорчатой ткани ладонью, — здесь и на платье хватит, и на шапочку останется!

Вотша посмотрел на все еще испуганного Житыря.

— Ну как, брат, подойдет такой наряд Весте?

Житырь сглотнул, кивнул, и на его лице появилась неуверенная улыбка.

Вотша протянул деньги. Изверг-обменщик аккуратно взял монеты, внимательно их рассмотрел и спрятал за пазуху в потайной карман. Затем он свернул ткань и с поклоном вручил ее Вотше.

— Получай, дарагой, пусть Мать всего сущего даст счастья твоей сестре!

Вотша протянул сверток Житырю.

— Ну вот, дело сделано, и мы можем пойти пообедать!

— Пойдем! — обрадованно воскликнул его новый друг и торопливо добавил: — Но платить за обед буду я!

Тут же на ярмарочной площади, во временном бараке, они нашли небольшую харчевню. За две миски лапши с куриными потрохами, два куска капустного пирога и жбан ягодного отвара с них взяли одну монету стаи западных вепрей, и, выйдя на улицу вполне сытыми, они решили прогуляться до реки.

Когда ребята покинули ярмарочную площадь и медленно пошли по улице, Житырь вдруг заговорил странно напряженным и очень тихим голосом: