Скидбладнир. Пенталогия - Марк Кузьмин

Он начал задыхаться и вскоре потерял создание. Тело она не позволяла отпускать.

Следом она порылась в инвентаре. Достала оттуда специальный посох. Посох Шамана — Травителя. Создан специально для обряда очищения, чем больше вольешь ману, чем сильнее будет духовное воздействие. Вот только враг не должен уходить из определенной зоны, иначе все пойдет коту под хвост.

— Отпускай! — приказала она демону, и тот тут же отпустил Палача и отступил за спину к девушке. Она подняла посох и ударила им о землю.

Белая энергия начала струиться от посоха и вливаться в ее друга, вытравливая из его тела постороннего. Алиса вкладывала всю ману в посох, желая освободить друга от проклятия.

Сильнее! Еще сильнее!

— АААААА! — Рэй кричал, нет, кричал призрак, захвативший его. Духовная сила приносила ему сильную боль, изгоняя из живого тела.

— Прочь! — крикнула она и влила в посох за раз две сотни маны, ударив тело друга мощной волной духовной энергии.

Белая вспышка ослепила округу, и тьма покинула несчастное тело…

Боль во всем теле была такой, что Рэй еле мог шевелиться. Казалось, каждое движение отзывалось дикой болью в каждой клетке и молекуле организма.

Даже веки болели, хотя он не представлял, чему там болеть.

Диким усилием воли он заставил себя открыть глаза.

Зрение было мутным, ничего не видно.

Он видел перед собой свет. Свет дрожал и дергался.

Постепенно зрение нормализовывалось и становилось все более четким. Со зрением у Рэя все было в порядке, а если учитывать, сколько сил и денег он потратил на пересадку себе этих особых глаз, то он бы удивился, если бы нормально видеть не смог.

Когда зрение стало достаточно четким, чтобы нормально видеть, он начал осматривать это место.

Находился Палач в какой‑то комнате. Старая, грязная, пыльная комната. Тут сильно воняло сыростью, пылью и затхлостью. В комнате горел камин. Его свет позволил получше рассмотреть окружение, хотя он и так отлично видел в темноте.

Он отметил, что окна в доме занавешены шторами.

Рэй не подавал признаков того, что он проснулся. Паранойя у него была хорошо развита.

Он не помнил, как тут оказался.

Последнее что он помнил, как его окружил туман, а затем была темнота.

Еще он вспомнил слово Ириска.

От мысли об ирисках он скривился.

Рэй дико ненавидел ириски. В детстве он очень любил сладкое и не любил чистить зубы.

Итог закономерный.

У дантиста он провел много времени, заработав себе фобию на этот мерзкий звук и вибрацию в зубах. Его до сих пор корежило при одном только воспоминании об этом.

Когда он отошел от доктора, то решил в тайне от сестер полакомиться ирисками и подлые сладости выдернули ему все пломбы. После чего ему вновь пришлось пойти к дантисту.

С тех пор Рэй стал крайне ненавистно относиться к ирискам, да и всем остальным сладостям, предпочитая беречь зубы, чтобы вновь к этим демонам в кресло не попасть. Так что когда он услышал для себя это крайне ненавистное слово, то чуть сдох от ярости.

Вскоре он успокоился и постарался забыть о печальном опыте, сконцентрировавшись на боли в теле. Сейчас он этой боли был рад, потому что она мешала ему думать о тяжелом детстве.

Первой мыслью о том, как он оказался тут, было то, что его похитили. Но лежал он в кровати, камин давал тепло, да и комфортно тут было.

Однако, увидев на соседнем кресле свернувшуюся в клубок Алису, он успокоился.

Тут все свои.

Странно, что кроме нее он никого тут больше не видел. Разве что вместо дров в камине сидела адская гончая.

- 'Оказывается, я грелся о пламя Инферно', — пришла ему мысль.

Потянувшись к поясу, он достал себе зелья регенерации, обезболивающее и немного крови. Как дампиру, Рэю все же приходилось пить кровь. Да, она была неплохим зельем лечения, но обязанность пить постоянно немного мешала. Он с нетерпением ждал момента, когда станет архонтом, там ему кровь больше не понадобится.

Хех, это вообще что. Морру вон кровь вообще жизненно необходима и пьет он ее часто. А уж мысль о том, чтобы пить из других, была вообще дикой для Палача. Он бы так не смог.

Пусть Морр нуб, который дерется так — себе, знаний по игре у него мало, да и наблюдается странная любовь к безумным поступкам, но нельзя было не поражаться его положительным качествам. Во — первых, непредсказуемости. Рядом с ним постоянно происходит всякая чертовщина. И если не он творит какую‑либо хрень, эта хрень случается сама по себе. Да и вообще человек, который вмиг может стать настоящим зверем, который без какой‑либо брезгливости, сомнений или страха может впиться в глотку, реально пугает. Как бы это не отразилось на нем реальном. Вполне возможно, что ему придется долго отвыкать от такого. К тому же у него особенная капсула и за все время игры он ни разу не вышел, что немного напрягает. При выходе у него будет много незабываемых впечатлений.

Второе хорошее, что можно было отметить в вампире — это его поразительную интуицию. Пожалуй, это самая сильная сторона Монаха. Тактик из него слабый, скрытность у него выходит как‑то криво, но, когда идет бой, он словно меняется, становясь машиной уничтожения, которая, благодаря своим особенностям, чуть ли не предсказывает атаки врага.

Ну и последний, неоспоримый плюс Морра — это его сенсорные способности. Да, он пока пользуется ими слабо, опыта у парня маловато, но само наличие такой читерской способности поражает. Да, Морр может уже претендовать на титул лучшего сенсора Скида. Нынешний лучший вряд ли сможет долго противостоять ему.

Палач вообще никогда о людях со сверх — силами не слышал. Нет, он знал, что якобы такие есть, но встретить настоящего эмпата — это необычный опыт. К тому же он узнал, что таких как Морр в мире много. Есть даже телепаты.

Это немного пугает.

Но что‑то он отвлекся.

Подняв свое тело вертикально, Рэй облокотился на спинку дивана, на котором сидел.

Пес в камине проснулся и посмотрел на Рэя.

Зарычал.

Палач не стал на это реагировать.

Принял все лекарства и стал ждать результатов.

— Привет, — зевая, сказала Алиса.

— Привет, — поздоровался он.

Девушка начала просыпаться и вытирать глаза.

Странные вкусы у его друга. Алиса, конечно, милашка, но ее талант выносить мозги просто огромен. Она, пожалуй, по этой способности стоит где‑то на одной ступени с сестрами Рэя. Уж какими могут быть опасными самки — человека, он знал не понаслышке. И вот как такая вредная, наглая и хмурая девушка могла понравиться Морру, он с трудом понимал. Но о вкусах, как говорится, не спорят.