Саламандра - Полевка

— Сколько раз мне надо извиниться? — Сканд вздохнул.

— Нисколько, — Лекс похлопал мужа по щеке, — мы же договорились, что не будем вспоминать старые обиды. Но это сути не меняет, я действительно не помню ни земель Чаречаши, ни дороги. Вначале песок и жара, потом просто жара, потом жара и дети, которым хуже, чем мне, а потом приехали! Я дорогу к Тили-мили и то лучше увидел, чем дорогу от родного дома. Хотя туда я ехал укрытый щитом, опасаясь засады, а обратно на большой скорости, спасаясь от погони.

Лекс промолчал о своем втором путешествии по тем же землям, четвёрка учеников напряглась немного, а Сканд с интересом повел бровями и довольно ухмыльнулся, поняв, что Лекс не Козлик и лишнего не сболтнет даже ради красивой истории.

— Как интересно! — Козлик подобрался ближе, — расскажи, как это — путешествовать взаправду? Ну, не в паланкине, а верхом, когда все видишь на самом деле, а не в дырочку покрывала!

— Хм, — Лекс почесал нос, — выходи замуж за Трамма-младшего и уговори его взять тебя с собой, когда он поедет материал для новых карт собирать. Он постоянно разъезжает то там, то здесь, и если ты его уговоришь, то вполне сможешь стать знаменитым путешественником. Главное, не лениться и все записывать, а читатели, поверь, у тебя будут.

— Я не умею, — надулся Козлик, — разве это дело для младшего?

— А для кого тогда, как не для младшего? — искренне удивился Лекс, — старший будет карту составлять с умным видом, а младший головой по сторонам крутить и впечатления впитывать, а потом приедет домой и все красиво запишет. Ты, главное, попробуй! Я уверен, что у тебя все получится, ты же умный мальчик!

— Ну, хорошо, так и быть, — зарумянился Козлик и понюхал пальцы, от которых до сих пор пахло луком, — а ОН правда милый?

— Правда, — кивнул Лекс, — и, главное, он единственный пришел к тебе, сказать, что ты милашка, а не Сканду доказывать, что он будет полезен, как родственник. И вообще, он единственный из старших, кто цветами во время ухаживания озаботился. Сканд вон первый подарок сделал, когда шкуру на свадьбу подарил!

— Зато какую шкуру! — обиделся Сканд, — и потом, ты мне тоже ничего до свадьбы не дарил!

— А я тебя поцеловал первым! — Лекс хмыкнул, — помнишь, когда нас Тургул еще застукал? А еще, я тебе потом меч подарил! И какой меч!

— Да, меч здоровский! — Сканд довольно хмыкнул, — а хочешь, я тебе тоже цветочек найду, прямо сегодня?

— Не надо! — Лекс ухмыльнулся, — мне подарков от тебя достаточно. Один только равный брак стоит всех цветов в мире! И шкура мне досталась — единственная в империи!

— А при чем здесь шкуры? — Козюль насторожил ушки, — я уже который раз слышу про шкуры и младших…

Лекс стал рассказывать об обычае расстилать шкуры под ноги младшим, но их прервала служанка, которую оставили прислуживать Пушану. Оказывается, тот заснул за столом, еще немного — и упадет, и она не знает, что делать… Сканд с тяжелым вздохом встал с колен мужа и вместе с Тиро отправился укладывать брата спать. Обратно на кухню Тиро вернулся уже один. На удивленный взгляд Лекса он пояснил, что Сканд взял плащ и ушел из дома.

— Ну, куда это он на ночь глядя отправился? — всполошился Лекс, — если узнаю, что за цветком, то клянусь, я ему этот цветок в за… на голову надену!

О бедном Пушане замолвите слово

Ужинали все в тишине горячей кашей и горячим травяным напитком с медом. Ветер на улице завывал, как грешник в аду, и дом время от времени мелко сотрясался. Тиро сказал, что сегодня и завтра будет трясти, но потом все начнет успокаиваться. Дети собрались на ковре перед камином, девки сидели рядом с воинами и пели про любовь. Лекс с удовольствием грел руки об оловянный стаканчик с горячим питьем, и только с ужасом представлял, каково это сидеть в темноте и холоде без огня. А еще немного злился на Сканда. Ну вот, спрашивается, чего поперся на улицу в такую погоду.

Ночью на улицу было страшно даже нос высунуть. Красная планета висела низко над горизонтом и казалась крупнее луны раз в пять, она заливала все вокруг жутким малиновым светом. Ее было видно и днем, но при свете солнца это не было настолько зловеще. Природа, казалось, брала реванш за спокойные дни, на небе облака играли в догонялки. Это было очень странно, порой облака передвигались с разной скоростью и в разных направлениях, а когда сталкивались, то в небе сверкали зарницы, грохота почти не было слышно из-за непрекращающегося свиста ветра и мелких землетрясений, к которым Лекс уже почти привык. Только холодок по спине пробегал и кожа пупырышками покрывалась, а потом земля тихо вздрагивала под ногами и все успокаивалось. Время от времени возникали небольшие смерчи, они пытались взломать двери и поднимали мелкий сор и песок с дорожек. Иногда ветер притаскивал и кидал во двор сломанные корзины, тряпки, ветки, а однажды притащил охапку жухлой листвы и долго гонял ее по двору.

Бэл наконец притащил на общую кухню Тургула, у того почти сформировались ноги и он теперь восседал на матрасиках у стены, довольно балагуря с другими воинами и Тиро. Кожа на руках и отросших ногах была светлая, как у Ламиля, но руки были уже в узлах мышц, которые Тургул демонстрировал всем желающим, явно красуясь. Только ноги были худенькими, как у подростка, и заканчивались совершенно крошечными ступнями с розовыми пальчиками, но это никого не смущало. Все равно, ходить на новых ногах у Тургула не получалось, и Бэл притащил его на своей спине, как мешок с мукой.

Тиро увидел, с каким интересом Лекс рассматривает отросшие конечности центуриона и, присев рядом, тихо стал пояснять, что новые кости у Тургула еще мягкие и нагружать их не следует, а то ноги согнутся, как две дуги, и будут некрасивыми.

— Еще дня два-три, ступни отрастут в нужный размер и кости сразу укрепятся, Бэл его специально кормит сыром и вяленой рыбой для костей, а потом будет мясом кормить, чтобы мышцы хорошо нарастали. — Тиро увидел, как Лекс довольно улыбнулся и, похоже, решился спросить, — Тургул меня спрашивал, не будешь ли ты против отдать им с Бэлом Ма в жены? Она уже почти не кормит Ламиля. Малыш очень рано отказывается от груди, но ты его кормишь мясом и сыром, и вообще…

Тиро стушевался и