Сборник "Хроники Амбера+Амберские рассказы" - Роджер Желязны

Она подняла кубок, понюхала вино. Взглянула на горы.

Я собрался было задать наводящий вопрос, когда она засмеялась. Я ждал.

— Настоящий стервец, — произнесла Ясра, отсмеявшись. — Но даровитый. Этого у него не отнимешь.

— О чем ты? — спросил я.

— Спустя какое-то время он заговорил о развитии личной мощи, со всеми этими многозначительными умолчаниями, которые так любят недоучки. Внушал Ринальдо, что он оккультист, и не из последних. Потом намекнул, что готов поделиться своими знаниями со стоящим человеком.

Она снова засмеялась. Я и сам хохотнул, представив, как этот дрессированный тюлень подъезжает со своим детским лепетом к настоящему мастеру.

— Разумеется, он просто почуял, что у Ринальдо водятся деньги, — продолжала она, — а Виктор по обыкновению был на мели. Ринальдо, впрочем, не проявил интереса, а вскоре после этого перестал брать у Виктора уроки живописи — сообразив, что больше ничему не научится. Однако, когда впоследствии он рассказал мне, я поняла: вот человек, из которого выйдет отличное орудие. Он пойдет на все, лишь бы почувствовать настоящую власть.

Я кивнул:

— Тогда-то вы с Ринальдо и начали являться Виктору? По очереди пудрить ему мозги и учить его кое-каким подлинным штучкам?

— В целом так, — отвечала она. — Хотя обучение я в основном взяла на себя. Ринальдо постоянно готовился к экзаменам, ему было некогда. Он ведь учился лучше тебя, верно?

— Он всегда получал высокие оценки, — согласился я. — Когда ты говоришь, что решила натренировать Мелмана и превратить в орудие, мне поневоле думается о причине: ты готовила его убить меня, и убить красочно.

Она улыбнулась:

— Да, хотя, впрочем, не совсем так, как ты думаешь. Он знал про тебя и готовился принять участие в твоем заклании. Но в тот день, когда Виктор предпринял попытку и когда ты его убил, он работал на свой страх и риск. Я предупреждала — никакой самодеятельности. Так что поделом ему. Виктор жаждал получить всю власть, которую, он полагал, можно в итоге обрести, и не желал ею делиться. Я же сказала — стервец.

Мне хотелось выглядеть безучастным, чтобы Ясра продолжала. Естественнее всего это было сделать, не прерывая еды, однако, опустив глаза, я заметил, что тарелка с супом исчезла. Я взял булочку, разломил, собрался намазать маслом и тут увидел, что руки у меня дрожат. В следующее мгновение я понял почему: меня подмывало ее придушить.

Поэтому я глубоко вдохнул, выдохнул и отпил вина. Передо мной очутилась тарелка с чем-то невероятно вкусным. Легкий аромат чеснока и дразнящих пряностей говорил: успокойся. Я с благодарностью кивнул Мандору. Ясра тоже. В следующее мгновение я уже намазывал булочку.

Откусив и прожевав, я сказал:

— Сознаюсь, что по-прежнему не понимаю. Ты говоришь, Мелман должен был принять участие в моем заклании. Значит, он бы действовал не один?

С полминуты Ясра продолжала есть, потом изобразила улыбку.

— Грех было не использовать твой разрыв с Джулией и ее интерес к оккультизму. Я увидела, что их с Мелманом можно свести: пусть обучит Джулию нескольким простеньким приемам и, растравляя горе девушки, обратит его в жгучую ненависть — а там, когда дело дойдет до заклания, Джулия сама охотно перережет тебе глотку.

Я поперхнулся чем-то, что при других обстоятельствах показалось бы очень вкусным.

Возле моей правой руки возник хрустальный кубок с водой. Я отпил глоток. Потом другой.

— Да, твоя реакция — это уже что-то, — заметила Ясра. — Признайся, куда пикантнее, когда палачом становится бывшая возлюбленная.

Уголком глаза я видел, что Мандор кивает. Да и сам я не мог не согласиться.

— Да, мщеньице высший сорт, — сказал я. — Ринальдо тоже приложил руку?

— Нет, к тому времени вас было уже не разлить водой. Я боялась, что он тебя предупредит.

С минуту я обдумывал услышанное, потом спросил:

— И что же разладилось?

— Я не учла одного, — сказала Ясра. — У Джулии действительно оказался талант. Несколько уроков у Виктора, и она превзошла его во всем — кроме живописи. Черт! Может, она и рисует тоже, не знаю. Я подготовила джокер, а он начал собственную игру.

Я поежился, вспомнив разговор в Лесном доме с ти'игой, которая тогда была Винтой Бейль. Она спросила меня, удалось ли Джулии развить способности, о которых та мечтала. Я ответил, что не знаю, что не видел никаких признаков… А потом вспомнил нашу встречу на стоянке у супермаркета, когда Джулия велела собаке сидеть и та не могла двинуться с места… Это я припомнил, но…

— И ты никогда не замечал проявления ее дарования? — осведомилась Ясра.

— Не совсем так, — отвечал я, и только тут многое стало до меня доходить. — Не совсем.

…Например, как тогда в кафе «Баскин-Робинс» она поменяла вкус мороженого и фунтика. Или когда без зонта осталась сухой в ливень…

Ясра удивленно нахмурилась, сузила глаза.

— Не понимаю. Если ты знал, то мог бы учить ее сам. Она тебя любила. Вы бы стали отменной командой.

Я внутренне содрогнулся. Ясра права. Я и впрямь подозревал, возможно, даже догадывался, но гнал от себя эти мысли. Не исключено, что я и разбудит ее дремлющие способности пресловутыми прогулками по Теням, своими телесными энергиями…

— Все непросто, — отвечал я. — И очень лично.

— Сердечные дела или вполне прозрачны, или совсем для меня загадочны, — промолвила Ясра. — Среднего, кажется, не дано.

— Сойдемся на прозрачности, — сказал я. — Когда я начал что-то замечать, дело уже шло к разрыву, и я побоялся пробуждать силы в бывшей возлюбленной, которая в один прекрасный момент захочет попрактиковаться на мне.

— Логично, — кивнула Ясра. — Очень. Забавная ирония судьбы.

— Весьма, — заметил Мандор и взмахнул рукой. Перед нами возникли новые дымящиеся блюда. — Пока вы не ушли с головой в беседу о хитроумных интригах и оборотных сторонах души, пожалуйста, отведайте перепелиной грудки в «мутон ротшильд», с гарниром из дикого риса и толикой молодой спаржи.

Я своей рукой направил Джулию на этот путь, когда показал другие пласты реальности. И оттолкнул от себя нежеланием открыться, своей замкнутостью. Наверное, я не способен по-настоящему любить и доверять. Однако это я чувствовал и раньше. Тут есть что-то еще…

— Восхитительно! — объявила Ясра.

— Спасибо. — Мандор встал, обошел стол и сам, не прибегая к волшебству, налил ей вина. Я заметил, что при этом он левой рукой слегка коснулся ее оголенного плеча. Потом, словно опомнившись, он плеснул и в мой кубок, вернулся на свое место и сел.

— Да, превосходно, — заметил я, мысленно пробегая глазами внезапно прояснившуюся картину.