Гнездо ласточки - Татьяна Тронина

Лида сомневалась, терзала себя – лишь поначалу. Но потом, когда она наконец нашла в себе силы совершить Поступок, все сомнения куда-то исчезли. И стало легче дышать, покой воцарился в душе.

Давно надо было уйти от мужа, но что-то держало. Во-первых, собственное упрямство. Когда-то Лида обиделась на весь род мужской и поэтому соединила свою судьбу с Виктором, чистым ангелом, не мужем, но мальчиком – в прямом смысле этого слова. Да, да, словно семилетний мальчик ей достался в супруги, со всеми зарождающимися мужскими достоинствами – мужеством, отвагой, великодушием, азартом… Относительно чуткий к женской красоте; рыцарь, помощник, защитник. Только этот мальчик еще был далек от зова пола, он не знал, что это такое – биться в страстях.

Виктор – слишком бесхитростный, слишком простой. Он относился к Лиде как к матери, или сестре, или другу. Был абсолютно открыт. Но открытость эта порой тяготила, навевала тоску – словно приходилось в открытом поле стоять, посреди пустого пространства, где глазу не на чем было остановиться. Хотелось не мальчишеской открытости, а мужской откровенности.

Вот как с Костей Захаровым было. Он когда-то шептал юной Лиде на ушко – что хочет ее, и сколь она соблазнительна и прекрасна, и прочие вещи, от которых у юной Лиды щеки пылали. Костя руки распускал, так и норовил прикоснуться, а Лида его по рукам била, и злилась, и Брагина еще при этом вспоминала. Но только теперь поняла, что Костю с Брагиным нельзя сравнить. Для Кости Лида – желанная, для Брагина – она являлась просто добычей. Костя хотел прикоснуться, Брагин – схватить. Схватить и не пущать.

В снах к Лиде приходил Костя, именно о Косте Лида вспоминала в своих эротических фантазиях… Почему она его оттолкнула когда-то? Глупо. Но поздно жалеть о том, что не сбылось. И вообще в одну реку дважды не войдешь. Нет, нет, надо забыть наконец о Косте и принципиально начать свою жизнь заново, с чистого листа!

…Словом, Лида довольно скоро после своего замужества поняла, что поторопилась с браком, что выбор мужа был продиктован ее личными, психологическими проблемами. Надо было сначала с собой разобраться и лишь потом мужа себе искать, а не вцепляться в того, кто показался ей подходящим спутником жизни… Поэтому позже, осознав все, Лида тем не менее из упрямства не стала рушить свой брак.

Во-вторых, конечно, мнение окружающих. Что скажут, а вдруг осудят, не поймут? Сочтут за глупость? Назовут предательницей? Так не предавала же, не немощного инвалида бросает на произвол судьбы, а вполне себе крепкого, самостоятельного мужчину! И какое им, людям, дело до ее, Лидиной, жизни? Осудят, не осудят… Да конечно, осудят, сумасшедшей сочтут, и в первую очередь та же Оля. Как это так, столь замечательного мужа бросать?! Зина, старшая сестра, известно что скажет – «с жиру ты бесишься, Лидка». Ну, а Тоня, наверное, промолчит, но будет смотреть на нее, на младшую сестру, как на диковину.

И плевать. Слава богу, что решилась изменить свою жизнь. Неизвестно, что там дальше случится, главное, не будет прежней тоски, не будет давить на мозг эта мысль – что не случится уже ничего.

Первым делом Лида помыла окна в квартире. Прибралась в комнате, на кухне.

Ночь спала прекрасно.

На следующий день опять прибиралась. Звонок в дверь.

Открыла – на пороге стоял муж.

– Здравствуй, Лида, – сглотнув, печально произнес Виктор. – Ты меня прости, но я так ничего и не понял. Много думал, но… Может, обидел я тебя? Чего ты вдруг решила сбежать?

«Обидел»! Он притворяется, что ли? Неужели и правда не понимает? Да, мужчинам надо все очень четко проговаривать. Хотя я ли не говорила раньше…»

– Проходи… Витя, я тебе сто раз повторяла… – Лида свернула в комнату, плюхнулась на жесткий, оставшийся после жильцов диван.

– О чем ты повторяла? Ты уточни. Я ведь, знаешь, еще не очень… Отравился чем-то, кажется. Чуть ружье на охоте не потерял, можешь себе представить? Но потом нашел, к счастью. Живот очень болел. Уже получше, но до сих пор крутит. Вчера пять раз бегал в туалет, сегодня только три. И знаешь, уже водичка одна выходит, прозрачная…

– Витя!!!

– Что? – Муж смотрел кротко, печально. С одной стороны, его доверчивость умиляла, с другой – раздражала. Ну как он не чувствует ничего, не видит оттенков и полутонов… Что эта его простота – хуже воровства.

– Иди к врачу.

– Ну это да, если к завтрашнему дню не пройдет, пойду в поликлинику. Но ты мне скажи – что случилось? Ты обиделась на что-то?

– Витя. Ох, глупо как… – она истерически расхохоталась. – Витя, милый, ты замечательный человек, но мне секса не хватает. Я тебе сто раз говорила.

– Слушай, но это несерьезно… – обиженно начал он.

– Для меня – серьезно! Ой, не могу… – она смеялась, вытирала слезы. – Ты меня прости! Ну что ты за человек такой… Как там Оля с Гелей? Все нормально?

– В каком смысле? – насупился муж. – Я, кстати, и про Олю с Гелей тоже не понял. «Приюти пока девочек»… Ты в записке про них упоминала? Но только Оля отказалась у нас оставаться. Они с Игорем помирились.

– Как?! – Истерика у Лиды закончилась так же быстро, как и началась.

– А вот. Люди в браке тридцать лет, любят друг друга, помирились. Ты, Лидусь, напрасно Кире потакаешь. Она отца с матерью рассорить хочет почему-то, а это нехорошо…

– «Почему-то»… – передразнила Лида. – Ты же ничего не замечаешь, Витя!

Муж недовольно, расстроенно пошевелил бровями и принялся рассказывать, что он думает о сущности счастливого брака.

Лида же почти не слушала его, она думала об Ольге и о прочих женщинах, которых муж бьет смертным боем, а они и не думают менять что-либо.

– …я всегда тебя уважал и прислушивался к твоему мнению. И все у нас было прекрасно, и у Оли с Игорем, кстати, тоже – до тех пор, пока сюда не приехала Кира. Я не понимаю, чего она воду вздумала мутить, чего она добивается… У нее жених вон в больнице, а она хоть бы зашла к нему! И ты еще ее приютила…

– Кого приютила? – очнулась Лида.

– Киру же, племянницу свою!

– Она не у нас разве? Почему она спокойно мать с сестрой к отцу отпустила? – Под «у нас» Лида имела в виду дом, в котором они с Виктором до недавнего времени жили вместе. Наверное, теперь следовало говорить – «у тебя».

– Лида, ты меня совершенно не слушаешь, должен констатировать, – укоризненно произнес муж. – Погоди, ты меня совсем запутала. Кира не у тебя сейчас разве, не здесь? Где вот она сейчас, извините, гуляет?

– Она сказала, что пойдет ко мне?

– Ой, как с тобой сложно. Кира ведь с тобой уехала, когда мы на охоте были? Ты ей скажи, чтобы она куртку вернула, Семеныч ругается. Это ведь не дело – взяла вещи и не вернула! Свою, конечно, забыла, но кому ее гламурная курточка нужна в охотхозяйстве…