Новый Вавилон - Игорь Мист

— Помнишь наш проект по искусственной нефти, над которым мы вместе работали, — хотя бы — основные идеи? Пусть, ты был только техником, но не можешь не помнить, Билли. — Априн все же не сдержал слово, данное Алексию, — ничего не рассказывать.

Чернокожий пытался ответить, но, задыхаясь, опять устало откинулся на подушку.

— Технологию ее производства хотят купить и спрятать, чтобы люди продолжали кланяться нефтяным корпорациям. Мы, те, кто изобретали ее, должны обнародовать секреты производства. Это принесет свободу человеку и избавит его от зависимости перед бензиновыми королями.

Билл недоверчиво посмотрел на Априна.

— Скажу честно: я не верю вам, мистер Априн, как никогда не верил белым людям, от которых мне и моему народу всегда были только несчастья. Но у Салли — вы ведь помните ее, мою маленькую Салли? — четверо детей, а мне деньги уже не нужны, мне — скоро умирать … Отдайте ей свой мешок, и, ради нее, я расскажу вам, что знаю.

Априн понимающе кивнул и спросил:

— Белые сейчас не работают в лаборатории?

— Нет, только черные. Никаких белых давно нет.

— Удивительно. Как, им удалось довести результаты исследований до логического конца?

— Доктор, вы тоже, может, и меньше, чем другие, но всегда сомневались в наших способностях, а мы сделали то, что не удалось вам, почти Нобелевскому лауреату, — просипел Билли с гордой насмешкой. — После Разделения из многих стран вернулись наши ученые, и у них получилось завершить то, что не смогли белые.

Затем Билли подробно объяснил, как в Кейптауне найти заместителя начальника лаборатории и в прошлом их коллегу Эдди. Рассказ давался ему с большим трудом, и Билли то и дело брал с тумбочки стакан и пил воду.

Когда он закончил, Априн позвал Салли, подслушивавшую из — за неплотно закрытой двери, и вручил ей мешок, в котором лежало несколько толстых пачек.

— Салли, прошу тебя, это мой старый знакомый. Никому не говори, что он был здесь, и возьми деньги… для детей, — попросил Билли.

Его сестра была взволнована. Она никогда не держала так много денег в руках. Салли смотрела то на брата, то на доктора, не в силах вымолвить ни слова. Билли смутился и, не выдержав ее взгляда, выдавил из себя треснувшим голосом:

— Салли, прости меня. Это доктор Априн.

Никто из троих не хотел сейчас говорить — любые слова казались слабыми и беспомощными. Доктор и негритянка разглядывали друг друга и представляли, что случилось бы, не разлучи их судьба. Априн приблизился к Салли и прижал ее к себе. Она подняла голову, глядя на него полными слез глазами.

— Я долгие годы молилась нашим духам, и они услышали меня — мы с тобой, наконец, встретились…

Априн не помнил, как попрощался с Салли. Он пожелал больному скорейшего выздоровления и бросился к напарнику.

— Что вас так расстроило, доктор? Встреча со старым коллегой?

Дронов неожиданно передумал делать дневной визит — безопаснее было дождаться темноты в своем укрытии, а к Эдди на встречу ехать одному. Априн слишком эмоционально все воспринимает, а чтобы «разговорить» его следующего коллегу, возможно, придется применять не совсем правильные, в понимании доктора, средства воздействия.

День они провели в укрытии, и, как только стемнело, Дронов отправился к дому Эдди. Тот, по наблюдениям «Пола», жил в высоком, многоквартирном здании, по здешним меркам подобное считалось вершиной благосостояния.

На улице Алексий умело замаскировался, и никто не обращал внимания на одного из многочисленных черных нищих, слоняющихся по улицам Кейптауна в поисках окурков или остатков еды. Вскоре, возле подъезда он увидел прилично одетого мужчину с пакетами еды в руках, очень похожего на Эдди, описанного Билом. Очевидно, он относился к классу местных «белых воротничков». Дронов проследил, на какой этаж тот поехал на лифте, и отправил разведчика к окнам. Вскоре, он мог наблюдать картинку.

Дождавшись, пока Эдди пойдет в душ, Алексий поднялся наверх, к квартире, и легко открыл дверь. Из ванной комнаты доносился звук льющейся воды. Как только Эдди вышел, Дронов сразу схватил его, связал и заткнул рот.

Придя в себя, пленный инженер с удивлением увидел, склонившееся над ним, чернокожее лицо.

— Эдди, буду краток. Мне необходимо попасть в лабораторию, где вы работаете. После этого вы получите средства, позволяющие безбедно жить в Кадингире. Другого выхода нет ни у вас, ни у меня, понимаете?

Эдди кивнул, и Дронов вытащил кляп.

— Завтра — суббота, — выходной день, и если мы проникнем в лабораторию сегодня ночью, то пропажу обнаружат не раньше понедельника. Так?

Эдди, глядя на быстрого и ловкого Дронова, не стал изображать героя и начал говорить.

Из его рассказа Алексий выяснил, что лаборатория находится на территории нового института химии — на искусственную нефть бросили все силы. Голод и разруха захватили страну, объятую пожарами этнических столкновений. Кто мог — пытался найти спасение в Кадингире, но тот тоже закрыл границы. Теперь правительство, спекулируя на факторе Кадингира, пыталось выманить денег у других государств, и всячески подогревало бунтарские настроения в своем населении, рвущемся уничтожить город и вернуть обратно проданные земли.

— Все основные данные хранятся в лаборатории и зашифрованы, но есть один — единственный распечатанный экземпляр, закрытый в сейфе…

Алексий покрепче связал Эдди, отправил на разведку «Пола» и вернулся в убежище за доктором.

— Только, господин Априн, не раскрывайте свою личность — в этом карнавальном обличии Эдди не сможет вас узнать, — предостерег Алексий. — Если вам удастся взглянуть на формулы, то вы подтвердите или опровергнете создание революционной технологии.

Поднявшись вместе в квартиру Эдди, они стали дожидаться темноты.

Наконец, когда сумерки сгустились достаточно, Алексий поднялся с кресла и перекрестился:

— С Богом! Мы проделали длинный путь, и я верю, что высшие силы помогут довести начатое святое дело до конца!

Он развязал пленника, похлопал по плечу взволнованного доктора, и втроем они спустились на улицу.

Этот район еще кое-как охранялся полицией, но остальной Кейптаун давно перестал быть безопасным в любое время суток городом. Многочисленные банды грабителей, нищих и наркоманов бродили по улицам, врываясь в дома, грабя, убивая и вступая в непрерывные перестрелки с такими же бандитами и полицией.

На соседней улице «Пол» завел припаркованный ржавый автомобиль.

У Эдди имелся служебный пропуск, но его появление в такое время могло вызвать подозрение у охраны, поэтому Дронов воспользовался помощью птицы. Разведчик на несколько минут отключил сигнализацию и камеры наблюдения, затем аккуратно расплавил стальные прутья забора.

Алексий легко вытащил квадрат решетки, а затем, так же аккуратно поставил на прежнее место, когда все трое пролезли внутрь. Следуя по безопасному маршруту вдоль стен, указанному «Полом», они оказались перед входом в здание лаборатории. Разведчику без труда удалось открыть электронные кодовые замки на высокой входной двери и отключить сигнализацию.

— Все документы хранятся на последнем этаже. — Эдди показал на главную лестницу.

Дронов, осторожно ступая, стал подниматься, вытащив пистолет.

— Они здесь, в кабинете директора. — На нужном этаже проводник указал на металлические двери с кодовым замком, и Дронов, открыв окно, запустил в коридор «Пола». Маленькая «чайка» тихо выплыла из темноты на оторопевших Эдди и Априна. Подлетев к нужным дверям, птица застыла, шевеля усиками под клювом. Раздался щелчок, замок мигнул, и они проникли в комнату директора. Дронов аккуратно прикрыл за собой двери.

— Документы в сейфе. — Эдди обливался потом.

Дронов указал «Полу» на металлический ящик в дальнем углу комнаты. Разведчик подлетел к нему и снова неподвижно повис, а на корпускуле Дронова начали проноситься ряды прыгающих цифр. Очевидно, на этот раз задача была не такая простая. Никто не говорил ни слова, все уткнулись глазами в блестящую панель сейфа.

Это было еще одно соревнование машин. Априн, как человек, близкий к науке, представлял себе, какие сложные технологии вдохнули жизнь в чудо — птицу. Он слышал о подобных машинах, но видел их впервые. Неужели, ее смогли построить на его родине? Откуда и как такое могло появиться в сотрясаемой конфликтами стране? Даже в его Британии вряд ли кто — то может создавать подобные устройства. Если им удастся выбраться живыми, то первое, о чем он спросит Алексия, будет: кто создатель чудо — птицы?

В тишине было слышно, как сейф зло гудит и урчит, пытаясь отстоять свои тайны. Цифры на корпускуле стали двигаться медленнее и вскоре застыли — менялась только последняя: — 1, 2, 3, 4, 5 … затем раздался щелчок, и дверь нехотя, но стала открываться.