Скелеты общества - Мэри Маравилла

тем, что ты здесь голая. Так близко и в то же время так далеко. Я спрошу тебя один раз, Райан, — сказал он голосом, пропитанным похотью.

Он заставлял меня извиваться от интенсивности его присутствия. Мои пальцы так и чесались пробежаться по его груди. Провести по косым мышцам, ведущим к члену, но я не осмеливалась пошевелиться. Боялась, что испорчу этот момент.

— И что такого важного случилось, Ганнер, что ты посмел прервать меня? — спросила я, моя грудь вздымалась в предвкушении.

Уголки его рта поползли вверх при моих словах. Мужчине нравились мои словечки.

— Я хочу трахнуть тебя, Райан. Хочу полностью уничтожить тебя, собрать вместе и опять по новой, — его руки сжимались и разжимались. Он сдерживал себя, чтобы не прикоснуться ко мне, вероятно, в равной степени боясь испортить момент. — Я хочу владеть каждой частичкой тебя. Я хочу всего, Райан. Если ты отдашь себя мне, ты будешь моей. Поняла? — спросил он таким собственническим голосом, что у меня внутри все сжалось.

Моя голова кивнула в ответ, влага скапливалась между ног с каждым произнесенным им словом. Но в глубине души я понимала, что он просит большего, чем просто секс. Пути назад нет, и мне все равно.

— Словами, Райан. Скажи, что отдаешь себя мне, — ответил он.

— Да, Ганнер. Разнеси меня нахрен, — сказала я, мой голос звучал хрипло.

В тот момент, когда слова сорвались с моих губ, я ударилась спиной о стену душа. Руки Ганнера обхватили мои бедра, он просунул свое мускулистое бедро между моими, надавливая на клитор, имитируя позу, в которой я проснулась этим утром. Одно только отчаяние и жестокость могли сломить меня.

Я была как чертов провод под напряжением.

Мозолистые руки грубо схватили меня за челюсть, заставляя открыть рот. Ганнер наклонился вперед, прикусив мою нижнюю губу, прежде чем слизнуть кровь, ведь я разодрала зубами ее минуту назад. Мой стон эхом отразился от стен душа.

— Да, детка, трись своей киской о мою ногу. Используй мое тело, чтобы доставить себе удовольствие, — он прикусил мою челюсть, когда я откинула голову назад, отчаянно пытаясь облегчить боль. Его горячее дыхание коснулось моего уха, соски затвердели, жаждущие прикосновений.

— Я думал, что потерял тебя прошлой ночью, Райан. Еще не успев трахнуть эту греховно восхитительную киску, — он прикусил мочку моего уха, вызвав у меня стон. — К черту твоего психованного жениха. Я не буду держаться от тебя подальше, малышка, — прорычал он.

— Он не мой жених, Ганнер. Он никогда им не был, — выдохнула я, извиваясь. Он издал удовлетворенный стон, прежде чем провести языком по ложбинке моего горла, пальцы крепче сжали мой рот, удерживая его открытым. Мои глаза распахнулись, когда он плюнул мне в рот, прежде чем засунуть внутрь свой язык.

Святой гребаный Христос. Я и не знала, что мне это понравится.

Мой мозг был занят восстановлением после короткого замыкания, и Ганнер воспользовался возможностью, чтобы перевернуть меня задом наперед. Ощущение холодного кафеля на моей чувствительной груди заставило вскрикнуть. Я выгнула спину, крепко прижимаясь задницей к его члену.

— К черту ложь, Райан.

Его мозолистая ладонь встретилась с моей ягодицей с жестоким шлепком, отчего промежность сжалась. Так хотелось ее заполнить. Прежде чем я успела нагнуться и сделать это сама, Ганнер схватил меня за руки и заломил их мне за спину.

— Скажи, что ты хочешь мой член. Скажи, что ты моя, — прошептал он мне на ухо, уязвимость и гнев в его голосе были почти невыносимы.

— Да. Ты единственный мужчина, которого я когда-либо хотела подпустить поближе. Я не знаю, какое колдовство ты сотворил со мной, но я хочу тебя, Ганнер, — ответила я, потрясенная тем, что показала свои эмоции.

— Это тебя называют Ведьмой, Райан, — его губы опустились на мою шею сзади, нежно посасывая. — Ты околдовала меня, — он скользнул одной рукой к моему горлу, другой держал за руки, прежде чем зарычать мне в ухо. — Я сделаю так, чтобы ты думала только о моей руке на своем горле и об удовольствии. Этому придурку не будет места в твоей хорошенькой головке. А теперь не двигайся. Поняла? — спросил он, моя щека потерлась о кафельную стену, когда я злобно кивнула головой.

— Слова, малышка. Мне нужны твои слова.

Я попыталась вспомнить, как вообще разговаривать. Мой мозг был перегружен всей той стимуляцией и жаждой, которые я испытывала.

— Да, Ганнер, я не буду двигаться. А теперь, блять, прикоснись ко мне, — выдавила я.

Рука, державшая запястья, скользнула вниз по моему телу. По моему бедру, пока он не оказался в сантиметрах от клитора. Я извивалась, пытаясь заставить его пальцы коснуться меня, но его рука только сильнее сжала горло.

— Райан, — его голос растягивал мое имя, как будто я была непослушным ребенком, — Не торопи меня. Я буду наслаждаться твоей сладкой киской, — он шлепнул меня по клитору, будто делая выговор, а я закричала. — Веди себя прилично. А теперь давай посмотрим, насколько сильно ты меня хочешь.

Я слышала улыбку в его голосе, когда он провел пальцем по промежности.

— Пиздец. Чертовски сильно, малышка, — похоть окутала его слова.

Он без предупреждения засунул два пальца в мою мокрую киску, заставив застонать от удовольствия. Давление его руки, сжимающей мое горло, усилило ощущения. Я протестующе вскрикнула, когда он убрал свои толстые пальцы.

— Чинга ту мадре[20], Ганнер. Трахни меня, — прорычала я, едва узнавая свой голос. Трудно было сказать, испытываю ли я удовольствие или боль. Я втянула воздух, когда он провел пальцами, покрытые моим возбуждением, и ткнул в мою задницу.

— Скоро, Райан. Скоро я трахну тебя. И когда я это сделаю, ты уже не уйдешь. Понимаешь? Ты погубила меня. Изменила все мои планы, изменила мое будущее. Так что в наказание я потащу тебя за собой, — прошептал он мне на ухо. — Слышишь? Когда все дерьмо вылетит наружу, когда ты будешь со мной ссориться, когда будешь подвергать сомнению всё… но ничто из этого не удержит тебя от меня. Ты никуда не денешься.

Его слова произнесены как обещание. Но я была слишком в отчаянии, чтобы пытаться проанализировать, что они означали. Когда они произносились из его уст, я чувствовала себя полноценной. Была разительная разница между этим и чувством загнанности в клетку, когда Марио сказал нечто подобное.

Моя голова ударилась о его плечо, руки обвились вокруг шеи Ганнера — пальцы вплелись в его волосы. Ганнер застонал, когда мои ногти впились в его кожу головы.

Его руки переместились на мою грудь, сильно сжимая соски. Я не знала, за что