Николай Кровавый. Трилогия (СИ) - Аббакумов Игорь Николаевич

бабку в спину, деда в плешь,

а тебе, бляжьему сыну,

сунуть в задницу дубину

и потихоньку вынимать,

чтобы мог ты понимать,

как шпандорят твою мать…

Это не выдержал уже я и применил один из тех малых загибов, которыми любил сдабривать свою речь Петр Великий.

— Вы кажется не поняли, что попали не в сказку! Над вами посмеются солдаты Суворова, которые в таких же условиях проходили по восемьдесят вёрст за двадцать с лишним часов! Думаете, они лошадей в пути не теряли? Дохли лошади! А пушки все-равно поспевали к бою! Каким образом? Пердячим паром через Альпы тащили! Сдыхал в походе каждый десятый, сердце у людей не выдерживало. Но никто не скулил. Зато враги выли от ужаса! Думаете, что людям полковника Лисицына которые вас имеют во все щели, легче чем вам?

— Николя! — вмешался в разговор дядя Вальдемар, — здесь все-таки люди из приличного общества. Ваши выражения, ваш тон…

— Дядюшка, военному человеку не стоит краснеть от непристойных выражений. Всё-таки не институтки какие. А если они падают в обморок при слове "жопа", то это исправимо. Значит будут на занятиях учить наизусть все петровские загибы. Чтобы привыкли… Впрочем, кончаем декаданс. Мой приказ для растяп прост: поступить, как поступали воины Суворова. Или проявить смекалку. Но бросать орудия на дороге я никому не позволю. Впереди нас ждет бой.

Отведя душу, я стал наблюдать, как будут развиваться дальнейшие события. И готовился пресекать возможное неповиновение всяческими способами, включая расправу на месте. Делать этого не пришлось. Я просто не принял во внимание тот гвардейский гонор, которым пронизан был весь личный сосмтав гвардии от рядового солдата, до полкового командира. То что в гвардии нет полковника с фамилией Лисицын, офицерам было прекрасно известно. Значит, решили они, их дрючит "серая пехотная скотинка". Придя к такому мнению, они преобразились. Чтобы гвардия проигрывала быдлу? Ни в коем разе! Впрочем, раньше их очнулись унтер-офицеры, сообразившие, что ничем хорошим для них дело не кончится. Царь приехал и уехал, а их благородия останутся. И уж эти благородия найдут на ком отоспаться. Такая перспектива их не устраивала и они начали шевелить мозгами, внося как бы невзначай предложения по исправлению ситуации. Впрочем, оставшиеся в строю офицеры тоже перестали считать ворон. Быстро вспомнили, зачем министр Ванновский учредил в полках штатные команды охотников. Марш продолжился, но организован он был уже иначе. Теперь штатная охотничья команда прочесывала местность впереди полковой колонны, а сформированные из добровольцев батальонные команды составили боковое охранение. Той команде, что поймает хоть одного "вражину", обещана была денежная премия по империалу на брата, а тому, кто лично схватит супостата, обещали отпустить на побывку к родне. Это дало нужный эффект. Ворон больше никто не считал. Работать диверсантам в таких условиях стало невозможно. На отдыхе тоже не расслаблялись. Частые посты, патрули и даже секреты, сделали свое дело. Китайские курсанты не попались лишь потому, что маскироваться на местности гвардия еще не умела. Впрочем, принятые меры уже ничего не могли дать: через делегата связи я передал "людям полковника Лисицына" команду "Отбой учениям!" Зато для гвардейцев ничего еще не закончилось.

— Николя! Зачем ты это все устроил? Какой смысл был в том, чтобы выставить гвардию в дурном свете?

— Дядя! Все офицеры гвардии наверняка учили историю. Должны помнить, чем для римлян оборачивалась беспечность и пренебрежение разведкой и охранением. То же Тразименское озеро, тот же Тевтобургский лес… Целые армии погибали.

— Сейчас так не воюют.

— Вы уверены? А чем был Аустерлиц? Тогда Бонапарт устроил не столько правильную битву, сколько грандиозную засаду. Наша армия, пренебрегшая разведкой и охранением слишком поздно обнаружила изготовившегося к бою врага. В воспоминаниях генерала Ермолова про то достаточно написано. Взять Крымскую войну. В битве у Черной речки наши застали врага со спущенными штанами. Нам это не помогло, но шансы на то, что англичане сплохуют — были. Ничего не изменилось. А возьми армию Наполеона в 1812 году? На нее нападали так же, как нападали сегодня на нашу гвардию. В один прекрасный момент с нами могут сыграть в подобные игры. Только масштабы поражений будут не чета античным. А я не хочу терять целые полки по глупой беспечности. Поэтому я приказываю, объяснить господам офицерам то, что объяснил сейчас вам я. Хотя нет, я этот цирк на паровой тяге устроил, я все и объясню.

Наш скандальный марш закончился там, где десять лет спустя в моем времени был основан Лужский артиллерийский полигон. Но сейчас все это произойдет намного раньше. Как я и обещал дяде, сразу после окончания марша я выступил перед офицерами гвардии.

— Господа офицеры! Благодаря вам и вашим подчиненным, была проделана значительная работа по выявлению существующих недостатков в боевой подготовке нашей армии. Пусть вас не смущают те конфузы, которые приключились с вами в начале похода. Понять причины великих поражений — дорогого стоит. Следует помнить, что победы Петра Великого родились из осмысления причин "Нарвской конфузии". Не скрою, меня сперва огорчила та беспомощность, что показала гвардия в начале пути, но меня восхитила и та быстрота, с которой вы приступили к исправлению существующих недостатков.

Дальше я сообщил собранию то, что говорил накануне дяде. Больше всего офицеров обрадовало то, что ломать чью то судьбу из-за отдельных промахов и неудач я не стану. Я говорил им о том, что учеба есть учеба и ошибки в ней неизбежны, что не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. Главное — какие выводы сделаны из неудач. И сделаны ли они вообще.

— Сейчас вам предстоит еще одна трудная задача: проверить, насколько действенны современные методы ведения боя. Пусть вас не расстраивают возможные неудачи во время учения. Причины неудач будут проанализированы и новые, более действенные способы ведения сражения будут обязательно найдены. У меня к вам будет одна просьба: ничему не удивляться и не смущаться. Возможно, что кому то из вас придут в голову оригинальные идеи. Комиссия из преподавателей и слушателей Академии Генерального штаба готова их немедленно рассмотреть.

Итак, полкам гвардии предстояло атаковать заранее укрепленный рубеж. Линия обороны условного "противника" была построена согласно реалиям еще не случившейся Первой Мировой войны. Правда, некоторые послабления я все-таки допустил. Не все полевые сооружения были замаскированы. Это было сделано специально. К тому же, планом учений предварительная артиллерийская подготовка не предусматривалась. По плану, гвардия должна была атаковать сходу. Начали!

Боже мой! Мне свое войско стало заранее жалко. Оно изготовилось для чисто штыкового удара. Каждый полк вышел на рубеж перехода в атаку построившись в двенадцать цепей. Рассыпной строй… Больно на это смотреть. Одно название что рассыпной. Между стрелками интервал в один метр. Да ребята, тут и пулемета не нужно. Достаточно беглого огня из магазинных винтовок. Трехлинейка не самая скорострельная из них, но 53 выстрела в минуту — такой рекорд в РККА был. Достаточно половины этого темпа стрельбы, чтобы густо усеять поле боя трупами атакующих. Но сейчас не стреляют и роты идут бодро по пояс в траве. А дальше наступление замедлилось. Первая цепь наткнулась на проволочное заграждение шириной в четыре нитки. Оно вроде бы и невысокое, ниже верхушек травы, но преодолеть его у гвардейцев не вышло. А на первую цепь уже накатила вторая и тоже запнулась. И третья уже на подходе. Скопилась достаточно густая толпа. И тут грянуло! Разом по скоплению людей ударило шесть орудийных батарей. Трупов конечно не было, ибо стрельба велась холостыми зарядами. Но что будет людьми в реальном бою, поняли все.

— Отбой атаке! Полкам вернуться на исходную позицию!

Первый в этот день разбор полетов. Предложения о способе преодоления проволочных заграждений вполне разумны. Предлагается заготовить заранее штурмовые мостики из досок. Прекрасно! Выполняйте. Вот только не забывайте про то, что впереди окопавшийся противник. В настоящем бою он будет вести огонь не только из орудий. Ружейный огонь тоже будет иметь место.