Темный контракт. Том 3 - Александр Андреевич Лобанов

Не приторными, но лёгкими. На балкончике я оказался не один: несколько парочек, спустившись с балкончика в сад, уходили в глубину зарослей, милуясь; пара мужчин неспешно курили о чём-то болтая, несомненно, поднимая важные темы; юная девушка в алом платье смотрела вдаль, облокотившись на белоснежный мрамор перил.

А в небе над академией кружил Коготь. Увы, я не мог привести на вечер никого из доверенных слуг и товарищей. Но и оставаться совсем беззащитным я не мог. Потому за мной приглядывали сверху.

— Не стоит грустить в столь прекрасный вечер, Кицуне-сан, — я спокойно подошёл к девушке и когда она обернулась ко мне, небрежным жестом поправил выбившуюся прядку тёмных волос обратно за ушко, посмотрел прямо в ее чуть раскосые глаза. — Вы прекрасно выглядите! Моё почтение, прекрасная госпожа.

— Господин Тёмный… — протянула наёмница с кошачьим оскалом. — Не могу сказать, что рада вас здесь видеть.

— И отчего же? — почти искренне возмутился я. — Я не собираюсь мешать тому, ради чего вы прибыли сюда.

— Само то, что вы здесь и узнали меня, уже помеха, — с лёгким раздражением парировала девушка.

Разговор интимным полушёпотом не позволял соседям по балкончику нас услышать, но близость, на которой мы находились — пьянила. И я совершенно естественно подхватил девушку за талию и руку, дабы вывести на танцпол зала, где сейчас звучала музыка классики девятнадцатого века. И азиатка к моему облегчению не сопротивлялась.

— Возможно, стоит считать меня не помехой, а шансом? Я ведь могу помочь…

Пусть я и не хотел работать на вечере, но треклятое любопытство взяло верх — я должен был узнать, зачем здесь наёмница.

— Я знаю вашу помощь — она дорого обходится.

— Не так уж дорого… Например, Марк Зенский уже рассчитался с долгом, а потребовалось всего пять минут выступления!

Мы вышли на танцпол и закружились под звуки вальса. Девушка держалась более чем уверенно, а вот я своими навыками похвастаться не мог — всё же в замке на скале я тренировался исключительно в симуляциях. Но на ноги и платье я не наступал, с ритма не сбивался, а потому мог продолжать разговор.

— Поверьте, господин Тёмный. На вашем месте я бы потратила желание у «Прохвостов» на то, чтобы не знать, зачем я здесь. Всё же оно вам не нужно…

— Да будет так, — легко кивнул я, обводя партнёршу вокруг себя. Всё же я умею прислушиваться к советам. И совать голову в петлю чисто из любопытства — не моя стезя. Я лучше разыграю другую карту: — Тогда, чтобы мои глаза оставались закрыты, не могла бы ты поспособствовать с некоторыми аристократами…

И лёгким жестом головы я указал на тех, кто мне требовался. Одни из многих, кто мне интересен на данном вечере, более того тот, кто возглавлял данный список. В окружении охраны, даже на мероприятии для своих, потому так просто не подойти. И я не был уверен, что кто-то из моих знакомых хотя бы пересекался с этой звездой вечера.

— Не слишком ли ты наглеешь…

— Не слишком. Я много не прошу. Лишь чтобы гости «обронили» какую-либо безделушку. Не особо ценную, но заметную… И я мог бы это вернуть, — я приблизил лицо к самому ушку девушки. — Или я могу спросить у охраны вечера, с кем пришла столь прекрасная леди, кто вы и где её можно найти? Как думаете, что мне ответят?

Новый поворот в танце и девушка в моих объятьях. Прекрасная и рассерженная — просто прелесть.

— Манипулятор! — фыркнула наёмница. — Жди…

— Моя леди…

Последнее па и я отпустил руку девушки… И она вновь исчезла в толпе. А я понял, что танец вывел меня к ещё одной группе знакомых: Ольга Владовски, Сергей Некифоров и группа родителей других студентов. И я решил присоединиться к данной компании.

— … и что, они будут защищать Российскую империю острыми фразами и витиеватыми выражениями? — возмущался кто-то из этого родительского сборища.

— Сражения выигрываются не на поле боя, а на переговорах! Там вершится настоящая война, — ничуть не смущалась Владовски. — И я хочу, чтобы мои дети могли не только выиграть бой, но и завершить войну!

— Это академия военная, а не философии! Здесь должны учиться сражаться!

Не унимался оголтелый боец, от которого так и несло А-рангом… Причём такое чувство, что ненастоящим. Разогнанным то ли зельями, то ли стимуляторами. Такие в итоге ничего собой не представляют, стоит оказаться в действительно опасной ситуации.

— Так и запишем, что вашего ребёнка на курсы риторики не приглашать, — вклинился я в разговор и все взгляды тут же сошлись на мне. — Оставим его в роли пушечного мяса. Пусть доживает свой век на поле боя кем-нибудь из младших офицеров…

Моя неожиданная отповедь сбила пылкий настрой оппонента моей знакомой. И Владовски воспользовалась ситуацией и всеобщим удивлением от моего появления, чтобы объявить:

— Позвольте представить: будущий преподаватель факультатива по риторике — Артур Тёмный. Думаю, многие уже его знают по видео моей дочери… так что понимают, что усмирить учеников он сможет, несмотря на свою мирную стезю. А о его профессионализме вы наверняка слышали в связи с недавним разбирательством относительно всё того же видео… И да, он уже прошёл все проверки академии на благонадёжность!

М-да… несмотря на свой статус, госпоже Владовски стоило бы и самой взять несколько уроков ораторского мастерства — представить меня, выставив как главное лицо нескольких преступлений — не лучшая реклама. И судя по задумчивым лицам родителей, они также нашли связанные со мной инциденты не самыми воодушевляющими, чтобы доверить мне своих детей.

Мне же требовалось их расположение, всё же отношение учеников — довольно важная часть комфортной работы. А отношение задаётся в домах. Академия же должна стать не просто местом, где я смогу воспитывать души нового поколения в выгодном мне русле, но и оплотом некоторых моих долго идущих планов.

Собственно, потому я и согласился на предложение Владовски преподавать. Благо она являлась одним из попечителей академии и имела вес в принятии решений. Просто до этого момента никто не знал, что я это сделал.

— Как было сказано, мои уроки — лишь факультатив. Потому на него могут записаться только те, кто желают… Собственно, я бы и не хотел, чтобы у меня было много народу — сложно уделять время каждому ученику, — парой фраз я показал, что кто