Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник) - Марджери Аллингем

– Отлично, вышвырните меня из дома! Будете жалеть об этом до конца дней!

Старик Фезерстоун только сейчас сообразил, кто это такой, и испуганно осмотрелся по сторонам: потерять лицо он явно боялся больше, чем потерять равновесие. Наконец он откашлялся и заговорил:

– Маркус, отойдите от двери, пожалуйста. Мы с миссис Фарадей хотим выйти.

Дядя Уильям, в груди у которого что-то страшно клокотало, стоял посреди комнаты и пытался решить, наброситься на кузена Джорджа со словами или с кулаками. Тот заговорил вновь:

– Советую дать мне слово! Вы все теперь попляшете. Тетя, гони адвоката в шею и слушай меня.

К потрясению всех остальных, миссис Фарадей повиновалась.

– Мистер Кэмпион, Маркус, – молвила она, – будьте добры, подойдите ко мне. Джордж, сядь, пожалуйста. Что ты хотел нам сказать?

Триумф незваного гостя не знал границ. Молодые люди неохотно повиновались и подошли к миссис Каролине. Освобожденный кузен Джордж отряхнулся.

– Спасибо, – прорычал он. – А теперь сядьте – все! Так уж и быть, тетя, пусть старый плут остается, но ты вряд ли обрадуешься, что он услышит мой рассказ.

Поведение миссис Каролины удивило всех: она безропотно отошла и села в кресло. Старик Фезерстоун последовал за ней и грациозно встал рядом с креслом. Видеть он почти ничего не видел, зато слышал хорошо и знал, как солидно выглядит.

Кузен Джордж плюхнулся в самое большое и удобное кресло, закинул ногу на ногу и заговорил с пьяным и наигранным самодовольством:

– Просто умора! Вы даже не представляете, как смешно и нелепо сейчас выглядите. Вот теперь-то я посмеюсь. В этом месте я выхожу на сцену и удобно устраиваюсь на ней до конца жизни. Больше никаких жалких подачек, тетя, – парой фунтов не откупишься. Я остаюсь. А вы все будете плясать под мою дудку, ясно? Ты, – он ткнул грязным пальцем в дядю Уильяма, – напыщенный старый осел, будешь носиться вокруг меня, как спаниель, если такова будет моя воля.

Он достал из кармана сигарету и закурил, прекрасно отдавая себе отчет, что совершает святотатство. Дядя Уильям и тетя Китти, знавшие, что табачный дым никогда не осквернял стен священной гостиной, с мольбой взглянули на мать.

Миссис Каролина сидела тихо, с неподвижным каменным лицом; живыми казались лишь ее черные глаза, которые она не сводила с лица племянника.

Кузен Джордж сплюнул пережеванный китайский табак прямо на роскошный китайский ковер и с восторгом растер плевок подошвой грязного ботинка.

– Наконец моя мечта сбылась! Вы у меня попляшете. Точно не хотите отправить адвокатишек восвояси, тетя?

– Не хочу, – ледяным тоном ответила миссис Каролина, что, впрочем, ничуть не смутило кузена Джорджа. Тот был пьян вдрызг – не только от спиртного, но и от своей безоговорочной победы.

– Что ж, поехали. – Он громко шмыгнул носом. – Полиция меня ищет, так? Я бы приехал раньше, если бы знал, но что поделать. А почему я не знал, спросите вы? Потому что сидел в кутузке! Сегодня утром меня выпустили, и вот я здесь. Про слушание я узнал из газет, и про Джулию тоже. Старуха померла, верно? Такого подарка я от судьбы не ждал. А это кто? – Он показал пальцем на Кэмпиона. – Где-то я его уже видел. Если он имеет отношение к полиции, вам же хуже, тетя. Мне продолжать?

– Да, – вновь ответила миссис Каролина.

Кузен Джордж пожал плечами.

– Ну что ж, я здесь и здесь останусь. J’y suis, j’y reste. Никто не посмеет вышвырнуть меня из этого дома, ясно? Потому что если вы это сделаете, – добавил он почти шепотом, – я расскажу полиции все, что знаю, и тогда вы глазом моргнуть не успеете, как снова окажетесь в суде. Эта шумиха вокруг Уильяма – цветочки по сравнению со скандалом, который я подниму. Штука вот в чем: тринадцатого марта, в воскресенье, я шел за Эндрю от самой церкви. И я своими глазами видел, что произошло.

Он умолк и осмотрелся. В комнате воцарилась мертвая тишина. Всех собравшихся как громом поразило, одна лишь миссис Каролина сохраняла полную невозмутимость.

– Объяснись, Джордж, – произнесла она.

Кузен Джордж помотал головой.

– Вот еще! Меня не проведешь! Вы все знаете, и я знаю, что судьба почтенного семейства теперь у меня в руках. – Он протянул вперед ручищу с растопыренными пальцами и медленно сжал их в кулак. – Пока мне живется хорошо, я буду молчать. Вы же понимаете, – с удовлетворением добавил он, – что убийца – один из вас. А я знаю, кто именно. Ладно, теперь посмотрим, как все устроено в этом роскошном дворце. Уильям, позвони в колокольчик и вели горничной тащить сюда виски.

Все уставились на Уильяма, а тот умоляюще взглянул на мать. Миссис Каролина кивнула, и старик смиренно подошел к колокольчику и позвонил.

Это была полная капитуляция.

Кузен Джордж прыснул со смеху.

– То-то же! Теперь ты у меня будешь на побегушках.

В дверях появилась испуганная Элис, и он распорядился:

– Виски с содовой! Да побыстрей.

Женщина бросила растерянный взгляд на свою хозяйку, увидела ее кивок и убежала прочь.

Кузен Джордж развалился в кресле.

– Слушания об убийствах привлекают столько внимания, не правда ли, тетя? Полагаю, газетчики не откажутся выслушать и мою нехитрую биографию, когда я буду рассказывать им про старика Эндрю. Как считаете?

Это на первый взгляд безобидное замечание произвело мгновенный эффект. Миссис Каролина стиснула кулаки и посмотрела на мистера Фезерстоуна-старшего.

– Мистер Фезерстоун, вы меня очень обяжете, если сегодня вечером не останетесь на ужин. Вы – давний друг семьи, и я знаю, что могу просить вас об этом.

Старый адвокат наклонился к ней и постарался говорить как можно тише, но его бас огласил всю гостиную:

– Дорогая моя, это же шантаж! А шантаж, знаете ли, карается законом.

– Карается, – непринужденно отозвался кузен Джордж из глубин кресла, – вот только мало кого карают, верно, старый плут? Не волнуйтесь, меня здесь никто не сдаст. Ну, проваливайте – слышали, хозяйка велела?

Фезерстоун-старший хотел было сказать что-то еще, но миссис Каролина положила ладонь ему на руку, и он передумал. Поклонившись своей клиентке и бросив ледяной взгляд в сторону кузена Джорджа, благородный старец прошествовал к двери. Элис, которая в этот момент вернулась в гостиную с подносом, отошла в сторону и уступила ему дорогу.

Появление напитков на минуту прервало тираду кузена Джорджа. Он велел поставить поднос на пол рядом с собой, а когда горничная ушла, плеснул себе виски и вновь развалился в кресле.

– Так что, смиренные овечки остаются? – спросил он, указывая на Маркуса и мистера Кэмпиона.

Рассвирепевший Маркус стиснул зубы и кулаки. Мистер Кэмпион, напротив, выглядел совершенно спокойным; на его лице застыла маска добродушного идиотизма, полностью скрывавшая его истинную личность и намерения.

– Как тебе будет угодно, – ответила миссис Каролина.

Кузен Джордж окинул молодых людей презрительным взглядом.

– Да мне плевать! Пусть слушают. Я знаю, что знаю, и у меня есть свидетель. Словом, вы у меня теперь на коротком поводке. Чтобы я не пошел в полицию, вам придется меня задобрить. Я заявился бы к вам и раньше, да вот незадача: в прошлый четверг я спьяну набил рожу полицейскому и меня бросили в кутузку на семь дней. Один из представителей рода Фарадеев буянит в нетрезвом виде! Громкий заголовок получится, а? Уильям, не хочешь настрочить такую статейку? Хотя лучше побереги силы: дел у тебя скоро будет невпроворот. Да, тетя, вышвырни-ка этих лодырей на улицу, поболтаем с глазу на глаз. Я хочу поближе познакомиться с родными. Короткая задушевная беседа поможет нам расставить все точки над i. Ах да, чуть не забыл: в полицию можете не обращаться. Я уже к ним заглянул – сразу по приезде в Кембридж. Мои показания их вполне устроили. Если мне тут что-то не понравится, я нанесу им еще один визит. Говорю же, все козыри у меня в руках.

Он налил себе еще выпить и, подняв бокал, подмигнул Уильяму.

– На слушании тебя оправдали, но это не значит, что все довольны вердиктом. Любому дураку ясно, что убийство совершил один из вас, а мне посчастливилось узнать, кто именно. Поскольку вы мне все же не чужие, я решил не идти в полицию, а приструнить расшалившуюся родню самостоятельно.

Миссис Каролина обратила на Маркуса и Кэмпиона спокойный, почти безмятежный взгляд.

– Попрошу вас обоих взять с собой Джойс и отправиться в малую гостиную. Подождите нас там. Джойс, голубушка, попроси Элис накрыть стол на еще одну персону. Она видела, как уходил мистер Фезерстоун, но наверняка не подозревает, что кузен Джордж остается ужинать.

– И пусть готовит мне комнату! – распорядился кузен Джордж. – Я поселюсь в спальне Эндрю. Уж этот проходимец точно умел жить в свое удовольствие. Пусть разведут огонь и поставят на каминную полку бутылочку виски. Больше мне ничего не надо. Ну, проваливайте, я хочу поговорить с родственничками!

Несмотря на хрупкие нервы, тетя Китти все это время храбро держала себя в руках, но тут не выдержала и, словно маленький перепуганный кролик, выскочила на середину комнаты.