Морок - Александр Александрович Гаврилов

ты меня нашла? — спросил он, моргая заплаканными покрасневшими глазами.

— Неважно, главное, что я это сделала.

Андрей провел рукой под носом и медленно повернулся обратно к надгробиям.

— Оставь меня.

Лиза улыбнулась.

— Оставить такого красавчика одного на кладбище. Нет, я так не могу, совесть не позволяет.

— Что ты от меня хочешь?

— Вернуть обратно, пока моя старшая и злобная сестренка не сделала этого сама. И поверь мне на слово — ты не захочешь, чтобы она тебя нашла первой. Ты ведь не забыл, что у нас осталось незаконченное дело?

Андрей прокашлялся и выплюнул сгусток слюны на снег.

— Вы меня обманули и использовали, — возмущенно обронил он.

Лиза посмотрела по сторонам и покачала головой.

— Дурак ты, мы дали тебе стимул жить. Если бы мы не выбрали тебя, ты бы сдох здесь, как бездомная собака. Сомневаюсь, что твоя жена хотела для тебя такой конец. Никто тебя не обманывал. Мы просто не сказали тебе всей правды. А вот насчет того, что мы тебя использовали, тут ты прав. Но это уже неважно.

— Никуда я с тобой не пойду, — ответил Андрей. — Можешь передать своим сестрам, что я больше не участвую в ваших играх.

Лиза надменно посмотрела на парня, выдула бледно-розовый пузырь и тут же его проглотила.

— Я ведь и по-другому могу попросить.

— Тогда почему медлишь, или это такая забава, поиграть с жертвой, а потом утащить?

Лиза жадно осмотрела Андрея, спрятала жвачку под язык, прикусила нижнюю губу и вздохнула.

— Не люблю работать кнутом… люблю пряником, — сказала она и снова принялась жевать жвачку. — Я отличаюсь от своих сестер. Они грубы, особенно одна из них, — сказала она, вспоминая Тамару. — К тому же ты мне понравился.

Андрей качнул головой и кашлянул.

— Какая честь.

— Честное слово, — сказала девушка и приподняла брови. — Я сразу поняла, что ты именно тот, кто нам нужен.

Андрей покачал головой.

— Кошмары, что мне снились… тоже ваша работа?

— Не совсем. Помнишь паучка, которого ты выплюнул? Так вот их было двое, один из них попал к тебе в желудок и отравил кровь. Это было необходимо, чтобы понять, насколько твоя психика крепка, сможет ли она выдержать превращение. Галлюцинации, крики, голоса, даже те рыбаки, которые ты принял за насильников, все действие яда.

Андрей закрыл глаза и протер их холодным кулаком.

— Почему я, почему не кто-то другой?

Лиза прищурила глаза и улыбнулась.

— Ты шутишь? Ты же всю свою жизнь был плохим человеком. Хотя нет, сейчас это называется по-другому — быть патриотом своей страны, — сказала она и облизнула красные губы. — Забыл, как ты себя вел с остальными, как унижал их, как издевался, оскорблял, избивал? Твой отец и его друзья — такие же патриоты, которые напивались по пятницам до свинячьего визга и трахали проституток в бане — просто мочились себе в штанишки от счастья, когда речь заходила о тебе: растет настоящий патриот, мужчина, защитник своей страны. Вот только от кого ты ее защищал, помнишь?

Андрей опустил голову и хлюпнул носом.

— Пусть и так, но я менялся, я уволился… а вы снова превратили меня в чудовище.

Лиза расхохоталась и поправила перчатки.

— Перестань, меня сейчас стошнит от твоего лицемерия. Ты можешь убеждать в этом своих друзей, сестру и самого себя, но меня ты не проведешь. Знаешь, сколько я перевидала таких, как ты, которые шли на путь исправления ради своих близких. Все вы одинаковы, только слова и все, а внутри все тоже дерьмо, что и раньше.

— Я пытался стать другим…

— Хватит, я сказала, не беси меня своим враньем, — грозно обрезала Лиза. — Или ты думаешь, что черная хрень, которой мы тебя поили, просто так приняла тебя, как родного. Она ни ко всем такая дружелюбная, далеко не ко всем. В тебе та же чернота, что и в ней. Та же гниль и то же уродство. Как хочешь, но ты не можешь отрицать того, что кроме твоей жены, любую нормальную женщину стошнило бы от тебя. Не от твоей внешности, а от твоей омерзительной сути. Твоя жена пыталась сделать из тебя человека, а ты продолжал вести себя как животное, — Лиза втянула носом морозный воздух и оперлась руками на ограду. — Думаешь, ты лучше тех, кого убивал? Нет… ты такая же падаль. Но в отличие от тебя, они были людьми. А ты ― настоящий монстр. Идеальная машина для убийства.

Андрей продолжал стоять на коленях, он уже не держался руками за надгробия — вытирал заплаканное лицо.

— Я не буду убивать и точка.

— Прекрати ныть, меня это уже не возбуждает. Ты же знаешь, что мы сделаем с твоей сестрой, если ты будешь упрямиться. Сомневаюсь, что ты допустишь, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое. Назад пути нет. Так что вставай и пойдем со мной, пока я не отморозила себе задницу.

— Что будет со мной дальше?

— Будь ты простым уродом, мы бы выпустили тебя на волю. Но ты другой — будешь нас охранять и выполнять разные поручения. Поверь, лучшей жизни у тебя бы не было. Через пару недель ты бы снова начал пить, потом, познакомился со случайной женщиной, к примеру, с той сучкой, со второго этажа. Ты часто на нее поглядываешь после смерти жены. Стал больше пить, после чего она бы ушла от тебя. Работы бы не было. Впрочем, ее и сейчас нет, даже для тех, кто хочет работать — и в конце скатился на самое дно, где бы подох под звук сточной канавы. И не спрашивай, откуда я знаю такие очевидные вещи.

В кармане куртки девушки завибрировал телефон. Она закатила глаза и улыбнулась. Она специально держала его в там, ближе к промежности, чтобы балдеть от вибраций. Она достала его и посмотрела на светящийся экран.

— Ну вот, Ольга уже злиться. Видимо узнала, что я тебя нашла. Все, малыш, прощайся и пойдем. Не вынуждай меня быть плохой девочкой.

Глава 28

Кристина пришла к Марку, бросила телефон на диван, поставила руки на стол и от отчаянья склонила голову.

— Я так полагаю, он не согласился? — сказал Марк и закурил.

Кристина кивнула и цокнула губами.

— Сам виноват. Я предлагала ему помощь, он отказался.

— И что будем делать?

Кристина пожала плечами, и начала массировать шею.

— Ребята будут объезжать город, а Ева просматривать городские камеры. Все как всегда.

— А что насчет парня?

— Понятия не имею, я думала ты меня порадуешь и скажешь чем можно его прикончить если другого выхода не будет.

Марк сдавил губы, вздохнул и кивнул.

— Ничем, пули против него бесполезны, а