Темный Резонатор - Степан Аксёнов

все чаще и чаще общаюсь с представителями службы Его Величества, что не может не настораживать.

В Москве наши пути разошлись: ребята поехали в академию, а я поехал в "неприметное" серое здание на Лубянке. В фойе здания меня встретил взмыленный Власов и протянул руку.

— Добрый день, Иван, доехал хорошо? — пожал руку мне майор, — надеюсь, ты не голодный, потому — что мы опаздываем.

— Куда? — удивился я, — ведь, время не было назначено.

— Запомни, когда тебя вызывает начальство, ты всегда опаздываешь, — грустно улыбнулся Власов, когда мы шли по коридору.

— Владимир Павлович, я можно нескромный личный вопрос? — спросил я, глядя на подергивающееся веко майора, — Вы, вообще, сегодня спали?

— Не столько, сколько хотелось бы. Я сейчас на кофе, — грустно сказал майор, — видимо, это так заметно.

— Бывает, — протянул я, — а по какому поводу меня вызывают не подскажете?

— Все узнаешь в кабинете, пока наберись терпения, — сказал мне мужчина, — самое главное, запомни. Полковник Хмельницкий Владимир Иванович, человек старой закалки, поэтому любит, чтобы все было приближено к Уставу. Не груби, отвечай прямо. Понял?

— Да, конечно, — ответил я.

— Ну, вот и отлично, мы пришли, — открыл дверь в приемную майор и обратился к секретарю, — Света, нам с молодым человеком назначено. Предупреди, пожалуйста, Владимира Ивановича, что мы пришли.

— Секундочку, — сняла трубку секретарь, — Владимир Иванович, к Вам посетитель. Власов. Заходите.

Окружение человека, в том числе и его кабинет могли сказать о многом. В данном случае, мы вошли в строго функциональный кабинет без излишеств: стол, стулья, пару шкафов и окно. Из всей этакой архаичной функциональности выбивался только новенький монитор компьютера и телефон перед полковником. Хмельницкий предстал перед нами в образе "богатыря на пенсии". Высокий, могучий, с рублеными чертами лица и взглядом — рентгеном. Такое чувство, что из глаз полковника на тебя смотрят два дула пулемета на взводе — моргнут и выстрел. Судя по первому взгляду, владелец кабинета — маг, причем очень сильный: в воздухе ощутимо пахло озоном.

— Владимир Иванович, вызывали? — больше утвердил, чем спросил Власов.

— Заходи майор, — проскрипел мужчина, — присаживайтесь.

— Спасибо, — отодвинул стул сначала мне, а потом себе Власов.

— Ну — с, молодой человек, здравствуйте, — проскрипел на меня полковник, — как я понимаю, Иван Петров?

— Все верно, — ответил я.

— Меня зовут Хмельницкий Владимир Иванович, я полковник ИСБ и руководитель Московского отделения по центральному району, — степенно набивал себе в трубку табака полковник, не отрывая от меня прямого не моргающего взгляда, — курирую работу известной Вам "Императорской Академии Баланса". Скажем так, следим за порядком. Ну-с, молодой человек, рассказывайте.

— О чем, товарищ полковник? — не сдавался в гляделки с Хмельницким я, — уточните, пожалуйста, о чем Вы хотите узнать, и я с радостью об этом расскажу.

— Не догадываешься? — продолжил сверлить меня взглядом полковник.

— Не совсем, — прямо ответил я.

— Хорошо, — моргнул мужчина и зажег трубку, — расскажите, мне, молодой человек, как студент из глубинки умудряется уже третий раз за месяц привлечь внимание ИСБ?

— Прошу прощения, а почему третий? — чувствовал себя как на допросе я, — первый — драка на ярмарке, виновник этого действия Коростелев. Второй — нападение на моих родителей. Третьего не помню, только если разбор полетов сегодня.

— То есть про злобного духа в поместье Коростелевых ты не знаешь? И про снятие проклятия Аглаей тоже? — прищурился на меня полковник попыхивая трубкой.

— Аглаю знаю, она в Новослободске ведьмачит. Про проклятье нет, духа, только домового знаю, — соврал я, кстати у Аглаи такого первый раз и увидел.

— Интересно, — протянул полковник, продолжая сверлить взглядом меня.

Наступила тишина, только попыхивал трубкой Хмельницкий, продолжая играть со мной в гляделки. Пауза затягивалась.

— Хорошо, будь по-твоему, — пыхнул трубкой полковник, — тогда по двум инцидентам?

— Невиновен в обоих случаях, — отрапортовал я мужчине.

— Я это понял, — вновь пыхнул трубкой Хмельницкий, — что делать-то будем? Ладно. По поводу вины твоей, я, даже, говорить не буду. Честь для дворянина — это статус. Все, что произошло в Горьковском парке — произошло в Горьковском парке. Виру ты получил знатную, особенно после "выступления", кстати не желаешь ли к нам пойти?

— Спасибо за предложение, это возможно, но не сейчас. Учеба только началась, а у меня такие проблемы, — искренне сказал я, — мне бы разгрести бы, да выжить при этом.

— Хорошо. Подождем, — спокойно проскрипел полковник, — что касается второго инцидента, то тут скрывается два вопроса. Первый. Коростелеву ты очень сильно на мозоль наступил. Слушать он никого не желает, беснуется. Тебе бы поостеречься. Про родных не беспокойся. Пока буря не уляжется, с ними будут находиться мои люди. На каждого по одному магу. Только ради бога — не распространяйся. Второе. То, что группу теней домовые ухайдокали — забудь. И про группу забудь и про домовых. Взрыв бытового газа это. Понял?

— Понял, — участливо кивнул я.

— Козырь свой не раскрывай. Он нам еще пригодится, — пыхнул трубкой полковник, — консультацию, там получить от твоего друга или еще какую наводку. Договорились?

— Вполне, — ответил я полковнику, — а друзья, что видели, и сотрудники?

— Сотрудники под неразглашением, друзья тоже будут предупреждены, кстати, хорошо, что напомнил, — протянул мне заполненный лист бумаги мужчина, — ознакомься, распишись, поставь печать.

Передо мной на стол лег лист о неразглашении полученной в кабинете информации за сегодняшнее число, полностью заполненное на мое имя. Какие наказания? Лишение свободы на срок… нехило. Магическая печать накладывает обязательства.

— Я правильно понимаю, что печать будет реагировать на проявления информации той, что я захочу рассказать? — спросил я у Хмельницкого.

— Все правильно. Если ты захочешь написать, то печать будет жечь, рассказать кому-то кроме здесь присутствующих- печать не даст тебе это сделать, — хмыкнул полковник, — перестраховка.

— Понял, принял, — поставил размашистую подпись я и закрепил печатью.

— Остался последний вопрос, — кивнул полковник, взял лист и передал мне закрытую коробочку, — держи, примерь.

Я раскрыл коробку из красного дерева и увидел на ней красивые массивные мужские часы явно с полумагической оболочкой. На крышке часов было выгравировано Ивану Петрову за помощь в защите Российской Империи. Я поднял взгляд на Хмельницкого и вопросительно на него поглядел.

— Бери, надевай, — ухмыльнулся в трубку вояка, — группу убийц твои друзья обезвредили? Обезвредили. Ты нам еще один способ защиты подсказал? Подсказал. Так что носи и не стесняйся. Да, часы не простые. В них встроен щит пятого уровня, конечно одноразовый, а также вызов ближайшей звезды ИСБ по твоим координатам. Активируется по нажатию и удержанию на циферблат. Теперь вроде все.

— Спасибо, товарищ полковник, — поблагодарил я.

— Носи, не стесняйся. Больше вопросов у меня нет, — протянул руку мне мужчина, — не смею больше задерживать.

Мы с Власовым слегка склонили