Не чужие дети (СИ) - Ковалевская Алиса

– Ещё чай.

Хотела встать, но Миша удержал. На краю стола звякнул телефон. Мой. Азаров взял его, не спрашивая. Посмотрел на дисплей.

– Чего хочет от тебя твой бывший муж, Есения?

– Это Антон? – Я забрала телефон.

Очередное «как ты». Сбросила уведомление и отложила мобильный.

– Не знаю я, чего он хочет, – ответила честно. – В любом случае это неважно.

– Хорошо, если неважно. – Он отпустил меня. – Приготовь чай. Я позову детей.

Я встала. Искоса глянула на Азарова. Он тоже поднялся из-за стола, но на меня не посмотрел. И снова по нему нельзя было сказать, о чём он думает, что чувствует.

Включила чайник и начала убирать со стола. Тошнота не проходила, только стала сильнее, когда я почувствовала запах лука.

– Не надо, – сказала тихо, ни к кому не обращаясь. – Пожалуйста, только не это, только не сейчас.

Глава 22

Есения

Пока я разговаривала с тренером, Костя не сводил взгляда с катка. Только что он сделал несколько кругов по катку, даже назад слегка проехался. Надо же, а я и не знала, что он так хорошо катается. Сама я на коньках стояла очень давно, ещё когда были живы родители. Те, что только что снял Костя, мы взяли напрокат. Потасканные, сбитые на носках ботинки, зато ему впору.

На льду были в основном девочки, я заметила это сразу. Мальчик только один.

– Скажу честно, – тренер посмотрела на Костю и снова на меня, – если бы у вас была девочка, я бы сомневалась. Но мальчиков у нас мало. А у Константина огромное желание кататься – это не часто встретишь. Да и потенциал есть. Так что жду вас. Попробуем, вдруг и правда что выйдет.

– Я стану чемпионом, – заявил Костя, подойдя к нам. – Олимпийским. И подарю тёте Есе медаль. Я обещал, а мужик должен держать слово.

– Ого! – Тренер озадачилась. Склонила голову и ещё раз посмотрела на Костю. Но теперь иначе, задумчиво и внимательнее, чем прежде. – Значит, тебе нужна олимпийская медаль, не меньше?

Костя важно кивнул. Тренер хмыкнула. В фигурном катании я ничего не понимала, но, по отзывам, Анастасия была одной из лучших. В прошлом бывшая фигуристка, больших успехов на льду она не достигла. Зато после окончания карьеры стала тренировать и сейчас занимала место главного тренера в новенькой спортивной школе.

– Знаете, я ошиблась, – сказала она, переведя взгляд на меня. – Если бы вы привели девочку, и она заявила мне то же, что и Костя, я бы её взяла.

– Вы меня напугали, – призналась я. – Решила, вы передумали брать нас.

Она отрицательно качнула головой.

– Обещаю, что сделаю всё, чтобы Костя стал олимпийским чемпионом. Только, – она повернулась к племяннику, – скажи мне, Олимпиада твоя мечта или цель?

Он задумался только на секунду.

– Мечта, – ответил решительно.

И снова у меня возникло чувство, что взгляд у Азарова и у Кости одинаковый. Особенно когда они говорят о том, что для них важно.

– Но я не буду просто мечтать, – добавил Костя. – Мечта без цели так и будет мечтой.

– Это ты сам придумал? – спросила Анастасия.

– Так дядя Миша говорит. Он порой глупости говорит, но это не глупость.

– Да, я сделаю всё, чтобы Костя поехал на Олимпиаду, – сказала Настя уже без тени улыбки. – Всё, что от меня зависит. Но это его мечта и его цель. Поэтому больше всего зависит от него.

***

– Ты доволен? – спросила я у Кости, когда мы вышли из спортивной школы.

Он кивнул. Я думала, он будет прыгать от счастья, но Костя был сосредоточенным до предела. Таким серьёзным я его давно не видела.

– Когда мы купим коньки?

– Я поищу сегодня.

– Хорошо.

От его скупого «хорошо», у меня заколотилось сердце. Говорят же, дети впитывают, как губка. Только Косте и впитывать было не нужно – чем больше я узнавала Мишу, тем больше замечала в них сходства.

– Смотри. – Костя вдруг показал в сторону.

Проследив за его взглядом, я увидела знакомую машину. Рядом, привалившись к капоту, стоял Азаров.

Неожиданно. Вчера я сказала ему, что мы поедем договариваться в школу, но он словно и не услышал. И уж точно я не думала, что он приедет за нами.

– Ты как здесь оказался? – спросила, подойдя.

– Приехал.

– Ладно, спрошу по-другому. Зачем ты приехал?

– Да так… – Он посмотрел на Костю. – Что тебе сказали?

– Что я стану олимпийским чемпионом, – бойко заявил племянник. Потом слегка смутился. – Ну… что тренер сделает всё, чтобы я стал олимпийским чемпионом.

Михаил ничего не сказал – открыл дверь и кивком велел ему сесть в машину. Сама я устроилась спереди. Заняв место за рулём, Миша посмотрел на Костю в зеркало заднего вида.

– Когда я был чуть старше тебя, я хотел заниматься бальными танцами.

Сказать, что я удивилась, – не сказать ничего.

– Ты?!

Миша опять промолчал. Сдал назад и свернул с парковки к дороге. Продолжения не последовало. Я смотрела на мужа и думала, как долго мне ещё открывать его для себя. Позволит ли он? Обратила внимание на сбитые костяшки пальцев.

– Это у тебя откуда? – показала на руку.

– Да так. Неудачно в зал сходил.

– М-м-м… Тебя груша отделала? А как же бассейн?

– Бассейн само собой.

Он скривил губы. Никаких объяснений, кроме этой непонятной усмешки.

Незаметно коснулась живота. Пока была с Костей на катке, отпустила мысли, а сейчас они накрыли меня лавиной. Что делать, я не знала. Сказать или нет? Что он подумает? Мне нужно было поговорить хоть с кем-нибудь. Была бы жива сестра, поехала бы к ней. Она бы обязательно поддержала меня. Нет… Была бы Аня жива, ничего бы этого не случилось.

– Ты что-то хотела, Сень? – Он посмотрел мне в глаза. Быстро, но так пристально, словно пронзил насквозь.

Я мотнула головой раньше, чем отдала себе в этом отчёт.

– Есь, а когда мы к тёте Соне поедем? – вдруг спросил Костя с заднего сиденья. – Я хочу ей сказать, что теперь буду фигуристом. Ты обещала, что мы будем часто ездить в гости, а мы ещё ни разу не ездили.

Соня. Несколько дней назад мы созванивались, она звала нас к себе. До этого тоже звала, но мы были в деревне.

Достала мобильный и набрала сообщение. Мы как раз были не так далеко от нашего бывшего дома.

Минуты не прошло, как Соня ответила, что будет рада видеть нас в любое время.

– Ты сможешь нас отвезти к дому, где я снимала квартиру? – спросила у мужа, запоздало поняв, что у него могли быть на меня планы.

– Если перед этим ты выпьешь со мной кофе. – Он посмотрел на время. – У меня есть полчаса.

Я мысленно выдохнула. И волки сыты, и овцы целы. Вернее, волки будут напоены кофе, а овцы… Хотелось верить, что я не овца. Дура, отдавшая сердце неспособному это оценить мужчине, но не овца.

***

Костя не отходил от Сони минут тридцать. Рассказывал про каток, про то, как будет тренироваться, про наших кошек и совсем немного – про Мишу. Наконец новости закончились, и Соня включила ему мультики. Налила нам по второй чашке чая.

– Теперь ты рассказывай, – сказала она, сев рядом. – Вижу же, что-то случилось.

– Много всего случилось.

– Тогда начни с главного.

Я подняла на неё умоляющий взгляд. Вздохнула и отвела его. Помешала несуществующий сахар в чашке чая. Всё это время Соня ждала.

– Я беременна, – всё-таки призналась. – Не знаю, что делать, Сонь. Мише не нужны дети, не нужна лишняя ответственность. Это не для него. – Пытливо посмотрела подруге в глаза. – Да и мне не очень-то всё это надо.

– И всё-таки надо, – сказала она с утверждением.

Я промолчала. С появлением в моей жизни Кости и Даши всё изменилось настолько, что я сама не понимала, что мне нужно, а что – нет.

– Я не знаю, – ответила тихо. – У меня дети. Даша, Костя. Я не знаю, Сонь… И надо ли говорить Азарову, тоже не знаю.

– Разве у тебя есть выбор?