Отмели Ночи - Эрик Ластбадер

— Всякие умствования хороши для тех, у кого куча времени, — раздраженно заявил Чен, — но меня, риккагин, больше волнует то, что я слышал об изменении характера боевых действий.

— Да бросьте вы, — раздраженно отмахнулся риккагин, поглаживая бороду. — Давайте оставим эту тему, чтоб не слушать ваш детский лепет.

Чен пропустил оскорбление мимо ушей.

— По слухам, просачивающимся в Шаангсей, — сказал он, тщательно подбирая слова, — воины на севере сражаются уже не с людьми.

Воцарилась неуютная тишина, словно в комнату вдруг вошел незваный и нежелательный гость с вестями, которые присутствующие боялись услышать.

— Только глупцы могут верить подобным слухам, — презрительно проговорил риккагин. — Продолжайте же, Чен, поведайте нам, как выглядят эти ужасные существа, «не люди», как вы изволили их назвать. Не сомневаюсь, что вы порадуете нас самым подробным описанием.

Щеки толстяка вздрогнули, и он растерянно заморгал.

— Но я сказал уже все, что слышал.

Риккагин хмыкнул и потянулся палочками за куском жареной рыбы. Он удовлетворенно вздохнул.

— Да, это всегда весьма поучительно — послушать, как искажаются факты в угоду отдельным...

По расхохотался, и его отрывистый неприятный смех прозвучал как внезапный треск сухой ветки в лесу, когда никого не должно быть рядом.

Окинув По надменным взглядом, риккагин продолжал:

— Красные привлекли на свою сторону свирепое племя, один северный народ, который, как я понимаю, весьма пристрастился к изделиям из мака. Они извлекают из мака сироп, замораживают его, а потом жуют.

— Что?! — воскликнул Ли Су. — Необработанный и неочищенный?! Не может быть! Его воздействие будет...

— В высшей степени сильным, — договорил Ллоуэн со своей перекошенной улыбкой. — Надеюсь, по этому вопросу мы с вами придерживаемся одного мнения, Годайго.

— Согласен. Обычай действительно жуткий, — откликнулся риккагин.

— Я этого не говорил, — отпарировал Ллоуэн, и они оба рассмеялись.

Годайго утер губы шелковой салфеткой, поданной слугой.

— Если все это правда, выходит, что красные изобрели необычный способ привлечь на свою сторону это племя, и у нас стало одним врагом больше. — Он поднял ладони. — И я признаю, что, пока подкрепление не доберется до места, мы будем испытывать беспокойство. Но ничего более.

— И все же слухи имеют место, — вмешался Манту. — Весьма желательно, чтобы они оказались правдивыми.

— Что вы хотите этим сказать? — не понял риккагин.

— Я недвусмысленно заявляю, что я был бы только рад, если бы все эти слухи оказались правдой. Поскольку это скорее всего означало бы окончание войны. В конце концов, именно к этому и стремится Дом Кантона.

— Дом стремится подчинить своему влиянию весь континент, — резко проговорил По. — Но его ждет большое разочарование.

— Мы не собираемся никого подчинять; вы говорите так по незнанию.

— Я имею в виду души людей.

Жрец кротко улыбнулся.

— Жизнь, мой дорогой По, не имеет души. Сущность человека переживает смерть, чтобы потом, как надеются люди, переселиться в более достойное тело, потом — в следующее и так далее, пока не наступит конечное Небытие.

— Тогда их разум.

Манту опять улыбнулся и пожал плечами.

— Неужели, купец, мы станем спорить с тобой о значении слов?

— Хорошо. — Ллоуэн хлопнул в ладоши, подзывая слуг. — Наши споры грозят затянуться, а нам пора заняться серьезным делом, намеченным на сегодняшний вечер. Надеюсь, вы все принесли, что нужно.

На его лице снова мелькнула былая улыбка.

Первым делом слуги поднесли всем бокалы с холодным прозрачным вином, чтобы «промыть рот», как выразился Ллоуэн. Потом они разлили густую горячую уху по эмалевым чашкам.

Вслед за этим принесли чистые бокалы, в которые налили игристое вино, а перед собравшимися расставили тарелки с сырыми моллюсками со специями.

Ронин все еще размышлял над словами жреца, когда слуги снова вернулись в комнату, сгибаясь под тяжестью громадных подносов с самыми разнообразными мясными блюдами. К мясу подали еще прозрачного игристого вина.

— Манту, — заговорил Ронин. — Вы упомянули конечное Небытие. Что это такое?

Жрец повернулся к Ронину, обрадованный, казалось, проявленным интересом.

— Это то состояние, к которому должен стремиться всякий достойный муж...

— И женщины тоже?

Манту внимательно взглянул на Ронина, не понимая, смеются над ним или нет.

— Несомненно. Теологи используют слово «муж» как синоним слова «человек». — Его маленький рот лоснился от жира. — Небытие, по сути, есть полное исчезновение личности.

Ронин был несколько удивлен.

— Вы имеете в виду, что индивидуальность любого человека должна подчиниться этой субстанции, требующей от него отречения от своего "я"?

— А стоит ли человеческая индивидуальность того, чтобы так за нее держаться? — спросил Манту. — В конечном счете она ничем не отличается от земли, дома, серебряных монет, произведения искусства или, — он посмотрел на Ронина, — меча.

— Но это все осязаемо. Это вещи.

— Да, но все, чем человек обладает, нераздельно и должно уйти в Небытие, дабы он достиг целостности.

— И что потом?

— Как что? Тогда наступает совершенство, — ответил жрец в некотором замешательстве.

Ллоуэн рассмеялся и хлопнул по столу.

— Он тебя «сделал», Манту.

Жрец не присоединился ко всеобщему веселью.

Оживленные разговоры продолжались, а слуги тем временем безмолвно убрали подносы и принесли, другие с кучками жареного и отварного риса, заправленного нарезанным мясом и овощами. Потом были поданы сверкающие миски с цельными отварными лангустами и чашки с рисовым вином.

Ронин вспомнил о недавнем замечании Кири и увидел, что она лукаво улыбается ему. Да, он был голоден, но такое...

Он разломал тонкий панцирь лангуста. В основном Кири беседовала с Ллоуэном и Ли Су, практически не обращая внимания на Ронина, и он терялся в догадках, зачем она его сюда привела. Он уже начинал ревновать при звуках ее тихого шепота и при виде ее легких прикосновений к руке хозяина дома. Он отхлебнул рисового вина.

Кири, может быть, и не владеет маковыми полями или долей в торговле серебром, но все же она влиятельная женщина, занимающая определенное положение в торговле товаром, который иной раз бывает ценнее макового дыма курилен, серебра или шелка. Неужели она и вправду — одна из хранителей тайн Шаангсея? Если так, то только она может помочь ему встретиться с Советом. Но сейчас эти мысли отходили на задний план. Глядя на ее потрясающую красоту, на ее немного неправильные, но именно поэтому до такой степени волнующие черты, ощущая притягательную силу ее обаяния, Ронин желал лишь одного: подчинить ее себе.