Граальщики. Солнце взойдет - Том Холт

Надежно заперев мышь в своем столе, учительница вновь взяла себя в руки и постаралась побыстрее изложить оставшуюся часть материала…

О том, как атланты поняли, что уникальная взаимосвязь между их золотыми накоплениями и соответствующими накоплениями на Луне находится под угрозой из-за дальнейшего вывоза золота из страны…

О том, как сложно было справиться с этой проблемой, поскольку вся атлантическая цивилизация основывалась теперь на использовании денег. О том, как атланты в результате долгих размышлений нашли способ торговать, используя деньги, но так, чтобы деньги в действительности не покидали недр земли; способ получать огромные суммы денег, но никогда не выплачивать их…

О том, как золото назвали «капиталом» и изобрели финансовые учреждения…

— Ну что ж… — сказала учительница, взглянув на часы. Ровно через пять секунд прозвонит звонок, ребятня высыпет из класса на площадку и станет играть в футбол, качаться на качелях и организовывать мышиные синдикаты, а она сможет удалиться в учительскую, чтобы выкурить сигаретку и глотнуть двойного шерри.

— …у кого есть вопросы? — спросила она.

Секунд, наверное, двадцать — а это довольно долго — никто не произносил ни слова. В конце концов Туркин закрыл глаза, откинул голову назад и расхохотался.

— Ну ты даешь, — выговорил он, — это же просто блеск! Ты всегда был горазд на подначки, Трев, как тогда, помнишь, — когда ты подговорил эту девчонку у себя на входе поклясться всем чем угодно, что ты заказал двойной «чиз-банкет» с двойным пепперони, а…

Теперь была очередь Диомеда выглядеть обескураженным. Он нахмурился с таким видом, словно ему сообщили, что солнце представляет собой всего-навсего чей-то огромный розыгрыш.

— Ты хочешь сказать, что думаешь, что я все это придумал? — спросил он.

— Ну, — сказал Туркин, все так же благодушно улыбаясь, — а разве не так, признайся? Вся эта чепуха о том, что Луна целиком состоит из золота…

— Это, — холодно произнес Диомед, — не чепуха.

— То есть, — продолжал Туркин, не обращая внимания на сигналы опасности, — если бы ты сказал, что она состоит из серебра, или, допустим, если бы ты сказал, что Солнце состоит из золота, — тогда конечно, тогда бы ты смог поймать меня хотя бы на минутку. Но…

Голос Туркина имел примерно такое же действие, какое имела бы пинта воды, вылитая на землю посреди пустыни Калахари.

— Трев? — позвал он.

— Я должен попросить тебя, — произнес Диомед, — не называть меня «Трев».

— А почему бы и нет? — ощетинился Туркин. — Это же твое имя, разве нет?

— Было.

— И это было чертовски хорошее имя, — настаивал Туркин. — Если я когда-нибудь и видел прирожденного Трева, то это ты. Всех молодых парней с большими носами и галстуками, кошмарными как автокатастрофа, которые работают в строительных корпорациях, зовут Трев; это общеизвестный факт. Точно так же, как всех псов зовут Ровер, — знающе добавил он.

— Я бы попросил… — начал Диомед. Красные пятнышки возникли по контуру его губ, и Бедевер пришел к заключению, что настало время вмешаться. Идиоты бывают очень неплохи на своем месте, но нельзя позволять ситуации ускользать из-под контроля.

— Мы просто немного… э-э, немного в замешательстве, — произнес он. — Сами понимаете, это стало для нас в некотором роде шоком — внезапно обнаружить, что мир вращается благодаря деньгам на Луне, и… — Кое-что пришло ему в голову. — Погодите, но это же многое объясняет, не так ли? Не связаны ли процентные ставки с приливами, или что-нибудь в этом роде? А как насчет инфляции?

Диомед вздохнул.

— Послушайте… — начал он.

Но он не закончил, поскольку Бедевер, усыпив его бдительность своими вопросами, посчитал, что наступил самый удобный момент, чтобы ударить его со всей силы подставкой настольной лампы. Диомед издал слабый булькающий звук и упал лицом в стол.

— Вот видишь, — спокойно произнес Бедевер, вставая и протягивая через стол руку за связкой ключей, которые он заметил некоторое время назад, — весь вопрос в том, чтобы действовать с умом. Спору нет, мы можем раздробить ублюдку челюсть. Но при этом мы используем и голову.

Туркин фыркнул.

— Говори за себя, — ответил он. — Я пару раз пробовал, и только заработал головную боль да рассек себе лоб. Вон, посмотри, шрам еще виден, — он показал. — Правда, — признал он, — на одном из этих дохляков был шлем, — он спихнул бесчувственного атланта со стола, откатил свое вращающееся кресло в сторону и принялся рыться в ящиках стола.

— Калькулятор, — произнес он, — еще калькулятор, еще калькулятор… Эй, а это что такое?

— Что? — Бедевер просматривал диомедовский портфель. — Ах, это. Это маленький калькулятор на солнечных батареях в виде кредитной карточки, — он нахмурился. — Погоди-ка, ты даже еще не знаешь, что именно мы ищем.

— Почему же, знаю, — отвечал Туркин. — Мы ищем Персональный Органайзер Зна…

— Но не здесь же его искать! — нетерпеливо сказал Бедевер.

Туркин сердито взглянул на него.

— А почему нет? — сказал он. — Он находится в Атлантиде, малыш Сопливчик так и сказал. Здесь Атлантида. Эрго…

Бедевер был поражен.

— Где ты мог подцепить такое выражение, как «эрго», Тур? — спросил он.

— В фургоне есть радио, — напомнил Туркин. — А что же мы тогда ищем здесь?

— Еду, — ответил Бедевер. — Я умираю от голода.

Когда они вышли в коридор, так и не найдя, чего бы поесть, и выглядя как опасные рыцари-дезертиры, они услышали, как надрывается один из помощников: «Внимание! Внимание! Недозволенное вторжение! Не принимайте чеков, не подтвержденных банковской картой!» Это сначала беспокоило их, но потом они обнаружили, что от шума можно избавиться, сорвав динамик со стены и раздавив его ногой.

Между нами говоря, это придумал Туркин. Одна из его лучших идей.

— Мы, кажется, не пользуемся здесь большой популярностью? — бормотал Бедевер, когда они пробегали по одному коридору, похожему на предыдущие как две капли воды.

— Они все какие-то чертовски нервные, — согласился Туркин. — Ты был прав, когда говорил, что к ним нужен очень мягкий подход.

Он прервался, чтобы столкнуть головами двух проходящих мимо статистиков, и затем добавил:

— Но кажется, это не очень-то помогло.

— Верно, — ответил Бедевер и лягнул в пах третьего статистика. — Знаешь, у меня такое чувство, словно мы взялись за это дело не с того конца.

Туркин кивнул.

— Ручаюсь, что…

Но его прервали. В стене открылась потайная дверь, из нее материализовалось лицо и приветливо осклабилось.