Решала (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

В Италии задержался на два дня, я любил итальянскую кухню, сделал запас сыров, пасты, готовых блюд и пиццы. Три ящика красного вина Бордо. Купил шесть бочек с рыбой. Я же на Чёрном море по легенде был, нужно же что-то семье привезти. Ограбил банк в Риме, на полтонны взял, места мало, было на что покупать. Ещё угнал красную спортивную «Альфа-Ромео». В хранилище едва три тонны свободного места оставалось. Потом вылетел в сторону побережья Африки, благо погода благоприятствовала, позволила сесть на воды моря, дозаправится. Я наискосок летел. Добрался до порта, где англичане и их союзники властвовали, и увёл новенький «Додж» с крупнокалиберным зенитным пулемётом, за ним и летел, за машиной, меня был такой «Додж» в прошлой жизни, нравился он мне. Остальной вес добрал новенькой большой палаткой, вместо автодома, собственность одного полковника, он мне, не желая этого, подарил и палатку, и обстановку внутри, в которую входили хорошая широкая койка, обеденный стол с двумя стульями, письменный стол и большой стул, подобие шкафа, умывальник и даже ночной горшок. Неплохо так оснащена палатка, ковры на полу. Тент, что частично над палаткой был, от солнца закрывал днём. Всё прибрал, полковника вырубил, имущество забрал. Пистолет «Кольт» тоже взял. Оставшиеся пятьдесят килограмм добрал за счёт боезапаса к пулемёту «Доджа». Ну и полетел обратно, через Турцию, и до побережья в районе Новороссийска. Чем изрядно напряг береговую оборону, забегали, выискивая диверсантов, ничего, для тренировки полезно, а я доехал до Краснодара и ранним утром был дома. Это было двадцать шестое сентября, школа уже работала, но матушка договорилась что я наверстаю. А там ошарашили новостью, пришло письмо, отец пропал без вести. Да и от Григория писем давно нет. Тот же Айболит также замолчал. В общем, в доме чуть ли все не на грани историки, долго успокаивал. Да, бочки с рыбой передал, как и два мешка с сухофруктами, когда все проснулись и обнаружили меня, те уже находились во дворе. А вот насчёт рыболовной бригады идея чуть пшиком не вышла. Кто-то стуканул властям и там наложили лапу на улов. Если проще, не запретили, но две трети улова требуется сдавать, остальное милостиво оставляли нам. Так что станичникам не так и много оставалось. Бочками на телегах привозили, часть даже продавали в соседние деревни, или расплачивались ею за работу. Такой оплате многие были вполне рады. В реке Кубань рыба тоже была, но мелкая, не такая как в Азове. А государству сдавали в селе на берегу Азова. Не так и далеко возить от лагеря на берегу. Там и свои рыболовные бригады были.

Успокоив своих, дождался, когда стол накроют, и позавтракав, ух яичница шикарная, и запивая молоком, холодное, из погреба, сказал:

- Грустить не стоит, может жив и в плену? Есть у меня возможность побывать в тылу у немцев. Они на меня мальца не обратят внимания. Поищу батю.

- Не пущу! - раздался крик матушки. Терять ещё меня та тоже не хотела, но удалось уговорить, хотя и с трудом.

Я спать пошёл, сутки на ногах, а та вызвала помощниц, три бочки уходили колхозу, в подземное хранилище перевезут, остальные три в погреб к нам спустили. Мешки с сухофруктами также пополам. Хотя тут это не редкость, у самих абрикосовые деревья, варенье варили, сушили, виноград есть. Это куда севернее редкость такое. Хотя всё равно нужное.

Как стемнело я незаметно покинул дом и вскоре взлетев с вод Кубани, полетел на гидросамолёте к Одессе, последнее письмо от бати было оттуда, там же где-то и Григорий. А вот Айболит у нас находился в районе Умани, и скорее всего в окружении, писем давно нет, или в плену, загляну в те места и тоже поищу. Раису нужно успокоить. Не в её положении такие негативные эмоции испытывать.

Я пересёк Азов, потом земли в районе Мелитополя, тут бои даже ночью шли, явно перегруппировка войск проходила, много транспорта на ночных дорогах, и приводнился в районе Николаева, уже оккупированного немцами, где обслужив и заправив самолёт, а вдруг срочно потребуется, на катерке направился к берегу. Этот морской катер, полторы тонны весит, крытый, моторный, я в Данциге подобрал. Неплохой новый аппарат, годился для таких дел. Хотя и не скоростной. Зато дальность высока, с полным баком семьсот морских миль, а это о-го-го, поверьте мне. Помимо него обычная морская шлюпка с вёслами имелась, и парусный ялик. На все случаи жизни подобрал, хотя и постараюсь держатся подальше от морей-океанов. Неприятные опыты были, больше как-то не хотелось так погибать. Высадился я уже с шлюпки, подводить катер к каменистому берегу не стоит, а шлюпка такое вполне вытерпит. На берегу я отбежал подальше, часть на велосипеде проехал, ну и устроился на днёвку в кустарнике, на опушке редкой рощи. Выспаться нужно. Проснулся я сам, выспался, время три часа дня, отлично, у Одессы бои идут, та в осаде, а я в Николаев. Там нашёл знающего офицера, а чтобы этого знающего найти, ещё с двумя офицерами пообщался, по тихому кончив их после. А этот полковник отвечал за пленных. Вот и получил адрес с общим архивом по пленным. Вообще неразбериха ещё та стояла, тут ещё и румыны, у них свои списки. Я отлично на немецком говорю, к слову, знания языков своим в станице не демонстрировал, но румынского не знал. Так вот, архив я вскрыл и изучил. Две ночи изучал, много было материала. Нашёл и старшего братца, тут отметка где его содержат. Больше информации по нём не было. А вот про отца не нашёл информации. Айболит тоже нет, но это к Умани нужно перебираться, там пленными другой штаб занимается. В списках погибших его тоже не было, если только отметили как одного из неизвестных. Сначала братца освобожу, потом продолжу по отцу работать. Айболит напоследок.

Я из архива карту забрал со всеми координатами лагерей для военнопленных, а их хватало, от малых до крупных. Тюленев, комфронта, вообще ни на что не способен, только губить войска. Как бы то ни было, остаток ночи позволил мне на «Шторьхе» добраться до места, где нужный лагерь для военнопленных находился, там совершил посадку, обслужив машину и найдя место для отдыха. Нужно сил набраться, а то что-то морит меня, и вскоре уснул на дне глубокого оврага. Брата освобожу, посещу румын, из архива, если там бардака нет, поищу по спискам отца. Кстати, я пользуюсь в немецком тылу немецкими машинами, я про самолёты, а в нашем нашими, зенитчики по звуку определяют кто летит, перестраховка такая.

Проснулся не сам, меня потрясли за плечо, и я очнулся. Не немцы, форма наша, и явно не окруженцы, скорее всего разведывательная или диверсионная группа. Камуфляжа нет, в красноармейской форме, трое в морской, с пилотками, вооружены хорошо, большие мешки за спинами. Некоторые тяжело дышали, гимнастёрки мокрые. Хотя телогрейки имели, но приторочены к мешкам. Всего насчитал двадцать шесть, для самолёта многовато, значит морем высадились. Это странно, до побережья километров восемьдесят, неужели такой марш-бросок выдали? А ничего, парни на вид крепкие, вполне могли. Будил меня один, в военно-морской форме, мичман кажется, если звания не путаю. Я пролистал мельком книжицу, но не запоминал, потому не уверен.

- Привет, малой, - сказал командир. - Ты местный?

- Здрасьте. Нет, с Кубани, рядом с Краснодаром живём в станице.

- А тут чего делаешь? - удивился тот.

- Батя тут воевал, пропал без вести, его ищу.

- Думаешь найдёшь?

- Искал отца, нашёл старшего брата. Он тоже в плену, служил в бомбардировочном полку, в БАО, шофёром. Лагерь тут, в двух километрах, хочу вытащить его. Потом батю искать буду. А потом ещё шурина, он медик, в медсанбате служил, под Уманью в котёл попал. Его напоследок.

- Любопытно, - пробормотал морской командир, и тут же тряхнул головой. - Погоди, а как ты брата нашёл? Что, вот так сказали, что он тут?

Почему я рассказывала вот так часть правды, причины были, ну выведу я брата, и на нашу территорию доставлю, а что он скажет? Брат спас? Да там мигом пришьют дело белыми нитками, что продался врагу и на него работает. А если эта группа поможет и выведет, это совсем другое дело. Поэтому и ответил на вопрос командира: