Клубничка в два карата - Марина Серова

— Ты спала с ним!

— Я? Спала с ним?

— Да.

Я рассмеялась. Так вот о чем он так переживает! Вот тебе и приехали… Вроде бы большой мальчик, а ведет себя просто как в яслях.

— Олег, послушай меня внимательно, — четко произносила я слова. — Итак. Если я с тобой спала, как ты это называешь, то данный факт ни в коем случае не дает тебе права считать меня чем-то тебе обязанной и вовсе не вынуждает меня быть верной тебе до гроба. Это раз. Теперь во-вторых. С Хмельницким я не спала.

— Да?

— Да.

— А в-третьих?

— А в-третьих, я могу делать что захочу, с кем захочу и когда захочу. И разрешения твоего я спрашивать не буду. И отчитываться перед тобой тоже. Первый и последний раз популярно объясняю тебе это. Понял? — Хоть мне и было смешно, я старалась сохранить серьезный вид.

А Олег стоял обиженный.

— Не знаю, — сквозь зубы процедил он.

— Мне все равно. А пришла я к тебе за тем, чтобы сказать: я сворачиваю дело. Я уже могу сказать тебе, кто украл у тебя бриллианты.

— Да? И кто? — чуточку оживился он.

— Может, тебе лучше присесть? Хотя, я смотрю, ты достаточно стойко переносишь неприятные новости. Слушай, а сам ты не догадываешься?

— Как же я могу догадаться?

— В общем, бриллианты у тебя украл твой дружок. Вернее, не сам, а заплатил одному человеку, чтобы тот стащил банку с вареньем и бриллиантами.

— Какой дружок? — переспросил меня Олег. — Таня, говори яснее.

— Хмельницкий. Неужели так сложно догадаться?

— Игнат?

— Ага.

— Не может быть! Нет. Он просто никак, даже физически не мог этого сделать. Его ведь не было в городе.

— Олег, это он. У меня есть свидетель — тот самый парень, которого он нанимал для кражи. Парень его опознал, так что сомнений быть не может. И потом, когда Игнат приехал, ты что, на перроне его встречал? Впрочем, даже если бы было так, устроить прибытие с поездом не проблема. Можно отъехать от города одну станцию назад, потом пересесть во встречный поезд и показаться из вагона с тяжелым чемоданом. А с самолетом еще проще. Они так быстро и часто летают, что за один день можно несколько раз смотаться туда и обратно. Подстроить «прибытие» можно элементарно. И не такое преступники совершают.

— Погоди. Говори медленнее. Я не могу взять в толк…

Любовная спесь с Клименко быстро слетела. Он приобрел нормальный человеческий вид. Вот и хорошо.

— Короче, собирайся, и поедем сейчас к Хмельницкому, к другу твоему, так называемому. Там обо всем и поговорим.

— Я сейчас. — Клименко повернулся, чтобы пойти переодеться, но потом вдруг становился и спросил: — А зачем ему надо было бриллианты у меня красть? Они ведь и так его?

— Вот те на! Ты не понимаешь? Он камни украл, а потом с тебя еще и деньги содрать собрался. Если на современном языке сказать, то дружан твой очень хочет тебя кинуть. И по-крупному! Так что давай собирайся быстрее.

— Ага. Я сейчас. А ты можешь пока поесть. Я там яичницу пожарил.

— Не успел ты, бедный, позавтракать. Надо же, и я тоже. Так спешила к тебе с новостями. Я подожду. Оденешься, вместе тогда за стол сядем.

Мы плотно позавтракали, выпили кофе и на моей машине поехали к Хмельницкому. Звонить предварительно не стали, решили заявиться сюрпризом.

Я встала перед дверью, а Олегу велела чуть спрятаться за стенку. Позвонила.

— Таня? — удивился Игнат. — Какими судьбами? Проходи. Я так рад тебя видеть.

— А я не одна.

И тут из-за угла появился Клименко.

— Ты? — вздрогнул Хмельницкий. — Что-нибудь случилось?

— Еще как! — сделала я страшные глаза и протиснулась вперед.

Мы прошли в комнату и сели на предложенный диван.

— Ну? Что произошло? — Игнат стал прикуривать сигарету.

— Ругать тебя буду. Ты зачем наврал Олегу, что мы с тобой спали? — в порыве праведного гнева спросила я. — Этого ведь не было!

— Так вот в чем проблема… — улыбнулся Хмельницкий, и черты его лица немного разгладились.

— Скажи ему все, как было, — настаивала я.

— Мы посидели с тобой в кафе, потом поехали ко мне, потому что очень хотели очутиться в постели, но, полежав в ванне, ты вдруг резко передумала и сказала, что сегодня не можешь. Но встретимся мы с тобой обязательно. Я, собственно, думал, что наступил ответственный и торжественный момент, — противным голосом проговорил Игнат.

— Я спать с тобой не собиралась, — спокойно парировала я. — А поехала с тобой и дождалась, пока ты разденешься, только для того, чтобы убедиться, что у тебя на спине, под левой лопаткой, есть шрам. Мне только этого и надо было. А знаешь, зачем?

Своего я добилась. Игнат снова занервничал.

— Интересно послушать.

— Интересно, значит, не откажу в такой малости. Мне проверить надо было. Потому как несколько дней назад в гостинице «Братислава» останавливался на одну ночь мужчина. Сергеев Иван Борисович. И горничная мне сказала, что у него на спине шрам. Да и по всем описаниям ты подходил — высокий, красивый, представительный.

— Не вижу никакой связи.

— Сейчас увидишь. Дело в том, что этим мужчиной был ты, и ночевал ты в гостинице по чужому паспорту. Уж где ты его взял, украл или нашел, будет выяснять милиция. Горничная сказала, что точно сможет опознать того мужчину. Хочешь с ней встретиться?

— Но при чем это все? — Хмельницкий курил уже вторую сигарету. Или третью.

— А при том, что я подслушала твой телефонный разговор со скупщиком. И там ты говорил ему, что будешь продавать камни. А какие, скажи, камни, если ты отдал их своему другу, чтобы тот продал их? А вычислил тебя, кстати, один мой товарищ из милиции, так что он почти уже в курсе дела.

— Ты блефуешь?

— Нет. Констатирую. Так вот. Будем двигаться дальше. Ты в Тарасов когда приехал?

— А это какое имеет значение? — встрепенулся Хмельницкий.

— И все-таки…

— Мы встретились с Олегом в Москве, потом он поехал сюда, а я приехал дня через два.

— Опять не сходится, — усмехнулась я. — Дело в том, что тебя видели в Тарасове до того, как у Клименко украли бриллианты, спрятанные в банку с вареньем.

— И кто же меня видел?

— А тот человек, которого ты и нанял за деньги, чтобы тот выкрал банку, и которому ты дал ключ или его дубликат от квартиры Олега. Его Виктор зовут. И он также может это подтвердить. Кстати, он вчера нас с тобой в кафе видел. И сразу вылетел. Я потому и выбежала на улицу за ним. Он мне как раз и указал на тебя. Выпить он любит, конечно, но парень не тупой.

— Это ошибка. — Игнат встал и начал ходить по комнате.

— Ты приехал в Тарасов в тот же день, что и Олег. Ты проследил за ним, когда он посещал скупщика. Ты подглядывал за ним в окно, поэтому знал, куда он спрятал бриллианты. И доказать это будет совсем нетрудно. Ты заказал кражу. И есть свидетель.

— Что вы от меня хотите? — Глаза Хмельницкого бегали по комнате и не могли остановиться ни на одном предмете.

— Да ничего особенного. — Я вытянула ноги и откинулась на спинку дивана. — Просто мне кажется неправильным, что теперь, после всего, что ты сделал «хорошего» для своего друга, ты еще хочешь, чтобы он заплатил тебе баснословные деньги.

— Но бриллиантов у меня нет! — резко ответил Игнат.

— А это уже не наша проблема.

— Все равно. Все ваши слова не стоят выеденного яйца. Вы…

— Игнат, неужели ты не понимаешь, что всего того, что я узнала, да при двух свидетелях, будет достаточно, чтобы привлечь тебя к ответственности? Да еще ко всему записанный мной телефонный разговор. Ты, кажется, обещал скупщику продать камни. А значит, предполагал, что они будут у тебя. И они были бы, кабы не парень-простофиля, который по каким-то там причинам отнес банку не по назначению. А потом ее вообще случайно подменили. Но эту историю ты уже знаешь.

— Еще раз — ваши требования?

— Ты должен оставить меня в покое. Я не буду обращаться в милицию, но и денег тебе платить не буду, — тихо, но твердо сказал Клименко.

— Какой ты великодушный, — улыбнулась я Олегу. — На твоем месте я бы поступила несколько иначе.

— А ты, Татьяна, я смотрю, хороший частный детектив, — проговорил Игнат. — Я тебя недооценил.

— Я не просто хороший. Я очень хороший частный детектив! Даже самый лучший в Тарасове.

— Может, ты поработаешь теперь на меня? И найдешь эти проклятые камни? Я заплачу тебе большие деньги. А?

— Нет, Игнат. Даже не уговаривай. На тебя я работать не буду. Ни за что! Человек ты ненадежный. Если так нехорошо с друзьями поступаешь, то я представляю, как ты относишься к остальным.

— Я не смогу успокоиться, пока не узнаю, где бриллианты, — сказал Хмельницкий.

— А ты в курсе, что не один за ними охотился?

— Кто же еще?

— Например, Ветров.

— Про него знаю. Это давний мой друг. Или, лучше сказать, недруг. Он всегда хотел мне насолить. Но камней у него нет, и хоть это меня радует, — со злобой в голосе процедил Хмельницкий.