Выбор моей реальности ТОМ 1 - Мануйлов Александр

class="p1">«В роль вошёл или рехнулся», — подумал я, назвал своё имя, представил своих людей и тоже поклонился в ответ.

— Проходите ко мне в хату. Прошу отведать от нашего стола, — Степан показал на огромный, накрытый белой скатертью стол, вдоль которого стояли грубо сколоченные лавки. В верхнем углу комнаты прибита православная икона. Современная, явно не одиннадцатого века. Рядом с иконой на соседней стене на гвозде висел АК.

— Так ясен пень! «Покров Богородицы» сюда притащил, — перехватив мой взгляд, хохотнул Степан, перекрестился на икону, — и калаша не забыл… а чё, куда ж я без него! Бабы! Жрать гостям несите! — атаман степного войска со всей силы вломил кулачищем по столу. — Ёперный театр, а вы чё там в углу жмётесь? — прикрикнул он на Айку и музыкантов. — Присаживайтесь все!

Мы стали рассаживаться по лавкам. Полноватая девушка в красной юбке и три женщины постарше шустро забегали туда–сюда, начали расставлять глиняные тарелки, чашки, ложки, стопки…

— Быстрее, рукожопые! — атаман треснул девушку по широкой заднице. Бояна с Гудиславом отвернулись, чтобы Степан не заметил, как они посмеиваются украдкой, но бедная Айка от такого зрелища впала в ступор и вся позеленела, а Кир уселся рядом.

— Научил баб, как стряпать нашу кухню! — продолжил громыхать Степан. — Вот солянка казачья, — прорекламировал дорогим гостям обжаренную тонкую свиную кишку, видимо, с мелко нарубленным мясом. — Уха по-старочеркасски из ершей и краснопёрок. Ребята наловили с утречка. Кулеш рыбачий — пшённая каша с обжаренным лучком, зеленью и лещом печёным. Щука на пару со свиным салом. Похлёбка казачья с колдунами. Холодец из свиной головы. На десерт для милых дам пряники донские на меду… — заулыбался Степан в сторону наших девушек, — Галя! — во весь голос заорал на стоящую перед ним по стойке смирно «Галю». — Горилку на стол живо! Мать–перемать–на–кобыле–воевать! Где вас черти носят⁈ Сколько ещё ждать⁈

Тут в дупель пьяный парень на шатающихся ногах внёс здоровенную глиняную бадью, от которой шёл характерный кисловатый запах, и поставил медовуху на стол, расплескав немного.

— Ну чё… давайте чокнемся и чекалдыкнем! Ну… за встречу! — произнёс незамысловатый тост Степан и, опрокинув стопку, закусил холодцом. — Эххх, хорошо пошла! Ну чё, сам я родом из Калача-на-Дону, до революции на его месте стоял Калач — казачий хутор. До сотника в казачьем войске дослужился. Решил к родной земле вернуться и дом прикупил, штоб свой бизнес замутить… а чё, свинокомплекс надумал отстроить! Свиней и сарай в кредит пришлось взять — вся наличность на дом пошла. Знатных хряков откормил — хошь на хамон, хошь на сало! С мясокомбинатом уже договорился их сдавать. Только в пять утра пацаны подъехали на мотоциклах и свиней в упор перестреляли! — Степан снова грохнул кулаком. — Едрён хамон! Пока я с калашом вышел, говнюков и след простыл. Тут же полицаи понаехали, свиней на экспертизу увезли, а мне через месяц одни головы отрубленные вернули. А кредит чем отдавать, а?

— И что ты сделал? Как кредит выплатил?

— А никак! Узнал у своих, кто заказчик… хотя и сам просёк, кому свиноферма моя поперёк жирной глотки встала. Пока молился в церкви, наступило чудо — со мной старец в очках из иконы заговорил. Предложил в новый мир перебраться и здесь казачий хутор со своими порядками замутить. А я согласился, только сначала козла этого прищучил… ну, того самого, кто беспредел заказал… одни уши свинячьи и копыта остались от него! А чё, пусть знают нас — казаков! — Степан по привычке заехал по столу и захохотал на всю округу. — Не стал долго там валандаться, пулей десантировался в родную станицу на тыщу лет назад. Пока летел, мне тот старец в очках путь освещал, потом он начал петь «Фарш невозможно провернуть назад!»… вот так… ну чё, приземлился я — гляжу… войско половцев на меня с шашками несётся! Человек сорок–пятьдесят. Я чё, шмелём в них шмальнул, оставшихся из калаша положил. Хутор отстоял, теперь вот атаманом заделался. В тот же день здесь и женился сразу, жену Галей назвал… а чё, хорошая жена плохого мужа не найдёт! А ты, Саня, чево в старину рванул? Тоже замочил кого или в кризис кредиты нечем платить?

— С моей фирмочкой–прокладкой… то есть, с моим успешным бизнесом всё нормально было… до поры до времени… — разговорился я после принятого самогона. — Кир приболел немного, вот и портанулись — поправили здоровье.

— Ну и слава богу… а ты, рыжая, сюда за каким хреном ломанулась? Из-за хахалей што ли? — заржал Степан над собственным предположением, опрокинул очередную стопку.

— Это всё получилось случайно… по глупости залетела… — тяжело вздохнув, зарыдала Лена и в двух словах пересказала Степану «ооочень долгую историю».

Мы ещё выпили и ещё поболтали за жизнь. Я попросил Гудислава рассказать, откуда он родом и чем занимался. Маэстро от нас не отставал, тоже немало медовухи принял, начал болтать на своём старославянском языке, но все уже освоились и понимали многое из того, что он говорил.

Потом пьяный в хлам Степан переключился на Айку, поинтересовался, где это мы «такую синеглазую казачку раздобыли». Уставившись в одну точку, Айка молчала как пленный партизан на допросе. Тогда я сообщил, что мы отбили её у разбойников в окрестностях Казани.

Степан не успокоился и выдал «ёкарный бабай, на татарку она чё-то не шибко похожа». Начал допытываться, где Айка родилась и как она к разбойникам попала, и мне по пьянке тоже стало любопытно, потому что раньше я об этом как-то не задумывался. Айка ничего не ответила, мышью выскочила из-за стола, убежала. Кир встал и пошёл за ней.

— Ты куда, сынок? — грохнул Степан.

— Отлить, дядя Степан, — прихватив со стола пряники, объяснился Кир.

Я решил не заморачиваться всякой ерундой и попросил музыкантов порадовать нас своим репертуаром. Песни были отвратительные, но крепкая медовуха превратила их в шедевры древнерусской культуры. Затем казачий хор под управлением Степана выступил, как смог.

Со Степаном мы договорились дружить и помогать друг другу.

(https://youtu.be/7EdUlZvmdtU)

La Casa De Papel — Bella Ciao Lyrics Video / Money Heist +Greek Subs +English Subs

После такого количества выпитого, хорошо, что не породнились. Я подарил Степану маленькую ладью, а он — свою саблю.

После веселья все улеглись спать, и почему-то утром я проснулся в палатке у