Наследие. Нимфа (СИ) - Голубятникова Светлана

На автомате протянула руку и запищала отскакивая от плиты, да поздно было. Непонятное сидское слово превратившись в синий дым, шустро перекочевало на мою руку. Затрясла рукой, но было поздно. Блеск! Теперь на запястье красовалось то самое слово с плиты. И как теперь вернуть как было? Не докажу же, что ничего дурного не хотела.

— А я-то думал, кто смел проникнуть в хранилище.

Подпрыгнув, едва не завизжала. Попалась! Но, надо было двери запирать, тогда бы я не смогла сюда зайти. А теперь виновата. Но сказала совсем другое пытаясь игнорировать бешено стучащее сердце:

— П-простите, дверь была открыта. Я не знала, что сюда нельзя.

Взмахом руки, фейри заставил мою руку вытянуться вперед. Подойдя ближе Арлен Мудрый внимательно оглядел синюю «татушку».

— Поздравляю, ты добыла одно слово к ключу. Надо было сразу догадаться, когда я нашел этот кусок таблички.

— Вы, не сердитесь?

— Была бы ты обычным человеком, просто так за воровство не ушла бы. Но, ты полукровка, причем потомок Элелии. Я не смею тебя трогать, — качнул седой головой фейри.

— Я… Простите, — еще раз покаялась я, ощущая горящие не только щеки, но и уши с шеей.

— Идем. До рассвета осталось совсем немного, нужно отдохнуть.

— Да, — отозвалась я, поспешив за служителем Дома Песен.

Глава 18

А ночью мне вновь снился странный сон. Грусть и тоска накрыли с головой. В этот момент я остро пожалела, что не было рядом Аодха, чтобы утешить меня. В его объятиях я чувствовала себя спокойной и защищенной.

— Что за напасть, — простонала я, потирая лицо, едва рассвет занялся.

Не отдых, а сплошное мучение. Умывшись, задумалась куда направиться. Попросить в Тарлен открыть портал? Оттуда я смогу, наверное, и пешком до Сершеля добраться. Глянула на татуировку. Собрать слова, да? Даже не имея желания искать Элелию, меня все толкало в том направлении не желая давать покоя.

Что же делать? Одной страшно совершать какие-то подвиги, но согласиться ли Аодх помочь? Вздохнув, направилась вниз. Надеюсь, Арлен Мудрый уже проснулся.

Ожидания мои оправдались; Арлен сидел у окна на первом этаже и что — то вырезал на каменной табличке.

— Уже готова? — не отрываясь от своего занятия поинтересовался мужчина.

— Можете переправить меня в Тарлен?

— Увы, потомок Элелии, не в моих силах открыть такой далекий переход. Могу до ближайшего поселения, там ты сможешь нанять проводника.

Ответ меня опечалил. Почему столько сложностей?

— Хорошо. — Пусть и нет у меня чем расплачиваться за проводника, но надеюсь что-нибудь, придумаю.

Отложив дощечку. Смахнув пыль с ладоней и мантии, Арлен направился к выходу.

— Идем со мной.

Выйдя во двор, фейри провел меня на маленький задний двор усеянный цветами и с колодцем посередине. Неспешно набрав воды из него, Арлен Мудрый щедро зачерпнув ковшом воды из ведра, плеснул в воздух. Над землей застыло плоское водяное зеркало.

Снова вода? Да сколько можно. Скоро у меня разовьется фобия к ней. Она вроде как, и помогает, но в то же время из-за нее попадаю в передряги.

— Это…

— Портал. Он приведет тебя на место.

— Точно? — на всякий случай переспросила я, а то мало ли.

— Сбоев не должно быть.

Вздохнув, сжала кулаки и сделала шаг.

Да что же это такое? От охватившей досады топнула. Такими темпами я точно буду избегать воды. Мои лодочки немного провалились в мягком мху; вода выступила на поверхности холодя подошву.

Болота — вот куда я угодила.

Яркий и солнечный день вступал в силу, а тут было мрачно, зябко и тоскливо. Скрюченные деревья словно пораженные какой-то болезнью склоняли мшистые ветви к зыбкой земле на которой проступали проблески луж. Наступи в такую и явно затянет по самую макушку.

Стало страшно. Что теперь делать? Я не умею ориентироваться в топях.

Аодх, где ты?! Вытащи меня отсюда, и я отблагодарю тебя как пожелаешь!

Но мой мысленный призыв остался без ответа. Передернув плечами, приподняв подол, двинулась вперед. Надо же куда-то идти, вдруг да выйду к какому поселению.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Найдя подходящую палку, тщательно выбирая дорогу петляла между деревьями ища хоть какой-то намек на тропинку. Солнце медленно ползло по небу, а мне казалось, что я уже несколько часов топчусь на месте. К тому же, промокший подол платья отяжелял передвижение. Пот катился с меня градом; волосы взмокли и липли к лицу и шее. Тяжелый, влажный воздух затруднял дыхание, да к тому же пары, источаемые торфом вызывал приступ кашля.

Тяжело дыша, упала на колени перед лужей, показавшейся мне более-менее чистой. Хотелось пить, но сомнение терзало меня о пригодности этой жидкости. Хоть ополоснуть лицо да шею будет большой благодатью.

Ослабив шнуровку на груди, закатав рукава, только хотела опустить их в воду, как замерла всматриваясь в гладкую поверхность. На блестящей стоячей водяной массы видела свое отражение, но странно искаженное. Моргнув, присмотрелась внимательней; это была я и не я одновременно. Та, девушка, смотревшая на меня из воды была намного взрослее. Алые губы изогнулись в довольной улыбке, ее рот раскрылся, но звука не последовало. Завороженная увиденным, протянула руку пытаясь дотронуться до этой прекрасной женщины. Пальцы окунулись в воду и это привело меня в чувство. Отпрянув, потрясла головой.

— Что за галлюцинации.

Когда заглянула в водяное зеркало, то там уже отражалась я и никто больше. Как следует умывшись и намочив платье на груди, чтобы легче было дышать, возобновила путь.

Незаметно вокруг меня сгустился туман, стало темно словно глубоким вечером. Хотя я знала, что на дворе стоит день и этот резкий контраст выбивал из колеи. А через какое-то время я поняла, что потеряла счет времени.

— Это уже ни в какие ворота, — пробормотала я в перерывах между тяжелыми вздохами.

Усевшись на выпирающую кочку вытянула гудящие ноги; несмотря на промокшую подошву ступни горели словно я шла по углям.

Что же делать? Я точно умру тут от голода. Уже давно живот требовательно посылал позывы накормить его чем-нибудь. Еще немного и начну сама себя переваривать.

Закрыв глаза вдохнула влажный воздух, а когда выдохнув открыла их вновь, замерла. Невдалеке передо мной завис чуть белый с зеленоватой сердцевиной огонек. Он мягко мигал и покачивался из стороны в сторону словно маятник, пытающийся гипнотизировать выбранную жертву.

— Кыш! Прочь! Я не поведусь на твои уловки, — сердито проговорила я махнув рукой показывая, чтобы он исчез с моих глаз.

Отлетев немного, огонек вернулся вновь принимаясь раскачиваться. Я же призадумалась. Может, стоит пойти? Вдруг этот огонек не такой как в мифах, и он поможет мне.

— Хорошо, веди куда хочется, — сдавшись его призыву, опираясь одной рукой на палку, а другой приподняв подол, медленно поплелась за огоньком.

Сумрак сгустился по краям и словно исчез, и лишь бледная дорожка до огонька виляя звала за собой. Через несколько шагов к первому огоньку присоединилось еще несколько, затем еще и еще… Больше десятка шариков кружило во тьме то собираясь кучками, то рассыпаясь жемчугом по темному покрывалу.

И я потерялась.

За каким шариком шла не могла уже точно сказать, все они были одинаковы, все звали и манили и все прокладывали мне дорожки. А когда я поняла, что что-то не так, стало слишком поздно. Мрак расступился с исчезновением огоньков; меня окружали одни черные деревья, обросшие мхом и украшенные ползучими пушистыми лозами. Из стелющегося понизу тумана выпирали травяные макушки кочек, над которыми кружила мошкара. Что-то булькало, время от времени болото полнилось звуками и вздохами словно пробуждающийся от спячки монстр.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мгновенно вспомнилась лошадь и ее гипнотический взгляд увлекший меня в воду в первый день моего пребывания в Ши. Все вновь повторилось, только вместо прозрачной глубины, оказалась стоячая вонючая вода без способности из нее выбраться.

Дернувшись, почувствовала как мои ноги до колен погрузились в трясину. Приплыли. Все же это плохие огоньки. Не успела толком запаниковать, как до меня долетел смех. Замерев сусликом напряженно вслушивалась в звуки… которых не было. Это болото с самого начала было вымершим, лишь кровососущие насекомые нашли тут свой приют. И так как их уничтожать было некому, расплодились знатно.